Анна Иванова - Русский стандарт или Попаданки против! [СИ]

И тухнет в темнице сырой наш орел молодой. Мило.

— А из-за чего она так на меня взъелась? С самого первого дня ведь глазами сжечь пыталась.

— Да неужели? А ты не догадалась? — Алан посмотрел на меня. В глазах плясали смешинки, — Ты тут вдруг появилась, нашего завидного жениха охомутала. А мадам без пары осталась. Бессовестная ты девушка, Ася.

Мы оба рассмеялись. Алан напомнил, что нужно позвонить родителям. Я дотронулась до двух камушек сразу, чтобы рассказать сразу и маме, и отцу. Камушки завибрировали, смешно щекоча кожу на пальцах. В голове раздался мамин голос.

— Неужели ты соизволила нам позвонить!

— Мам, тут такое дело… — я замялась. А что сказать? Мам, ты не волнуйся, но на меня наслали смертельное проклятье, но я выжила и сейчас с трудом даже рукой двигаю?

— Нет-нет, ты меня послушай, — начала расходится мама, — Ты мало того, что, бессовестная, не звонила нам неделю, так ещё и на звонки не отмечала. Нам очень трудно переносится в храмы то, не говоря уж об остальных помещениях.

— Мам, но я не могла ответить, правда. В этот момент я лежала в полном отрубе. Только не волнуйся, я все расскажу.

— Дорогая, — папа наконец решил подать голос, — давай действительно послушаем дочь, перед тем как ругать.

Разговор был долгим и крайне неприятным, потому что мама грозилась оторвать все то, чем я думала в тот момент, когда сбежала от Адама. Меня не слушали. Ведь кого интересует, что я не сбегала, да и сама не в восторге от всей этой ситуации.

Вскоре мы закончили разговаривать, а в комнату проникли очень соблазнительные ароматы пищи.

— Извини, что так долго, — попросил прощения любимый, — Не думал, что готовить так сложно.

Моя прелесть сама приготовила мне еду? Я искренне поблагодарила его за заботу.

— Так вы выяснили, кто хотел убить меня в тот день? Это семья Масслер, да? — предположила я.

— Да, это их рук дело. За ними оказался ещё и целый клан наемников, — сообщил Алан, уплетающий за обе щеки то, что я сразу отодвинула. Ну кто сможет съесть сковородку яичницы после, как оказалось, недельной комы.

Мы доедали каждый свою порцию приготовленной Адамом яичницей. Да, первый блин конечно, не комом, есть можно. Недосолил правда. Но из его рук хоть яд. Поэтому я с удовольствием дожевывала последний кусок, счастливо щурясь на мужчин.

— А где мои девчонки? Неужели им не интересно, жива ли я вообще?

— Девочкам поручена важная миссия, — хмыкнул друг, — Чтобы не мешались под ногами отправили их к Элеазару. В армию.

Э-э-э… я слабо представляла утонченную блондинку и непоседу Рыжика в армии Их Величества. Ать два! Ать два!

— Быстрее, олухи! — кричал в моем подсознании Элеазар, — Как кисейные барышни бегаете!

А Ася напоминает ему, что они и есть те самые барышни. А он все вторит о том, мол, молодцы, гордость соединенных Империй. Невесты их Величеств. Хихикнула своим мыслям.

— А что, кстати, за проклятье на меня наслали? Судя по отголоскам оно было очень сильное. Девятый, вроде уровень.

— Да, увидеть ты смогла. А укрыться не успела, — вздохнул Адам.

— Да хоть вообще заметила, — встал на мою сторону Аланиэль, — Ей по уровню пока недоступно ставить настолько сильные блоки. На тебе было проклятье «Невеста смерти». Довольно интересное. Создает идеальные условия для подсознания человека, чтобы навеки там заточить. Обычно семью и детей. Потому так и прозвано. Сколько кстати спиногрызов было у вас с Адамом?

— Нисколько, — удивилась я, — У меня во сне присутствовали только мои подруги. Может, это какое-то неправильное проклятье?

Ответом мне послужила гробовая тишина. А я захотела отдохнуть ото всех. Действительно, сразу после пробуждения ко мне прилипли две пиявки. Обе любимые, конечно, но не настолько.

Оставшись одна, решила связаться с девочками, но что-то меня остановило. Мой браслет начал жечь. Тот самый, который дала мама. Нет, когда мне звонят — он вибрирует, а значит сейчас что-то другое. Я встала и невидимыми нитями направлялась в строну двери. Что меня так тянет? Я шла инстинктивно. По длинным коридорам, сворачивая на различных поворотах. Такими темпами через некоторое время я оказалась в пустом зале где-то под самим замком. Помещение не освещалось. Только факелы вокруг давали слабый свет. Серо-белый пол был исчерчен чем-то наподобие пентаграмм. Я ближе подошла к одной из четырех колонн, обрамлявших самую большую пентаграмму. Захотелось нажать на небольшое углубление, что я и сделала Мне открылся небольшой отсек. В нем я нашла непонятный осколок. Интересный. Он представлял собой желтоватый полупрозрачный камешек, красиво переливающийся в цвете факелов. За спиной я услышала шаги. Ко мне шла Ася, а за ней Аля. Они подошли к остальным двум колоннам, параллельно нехорошо косясь друг на друга. Они проделали те же махинации с ними, что и я.

— Итак, мы имеем три одинаковых осколка, — начала я, — У нас есть один способ проверить теорию, которую, думаю, каждая из вас сейчас прокручивает в голове.

Мы соединили руки и попытались таким же образом соединить осколки. Нам это удалось и теперь мы держали в руках целый камешек.

— Ась, что-то все равно не работает.

Да вижу, Аля, что не работает. А если… Я начала плавно вливать силу в камень, который охотно начал ее принимать. Правда только моя половина. Девочки поняли мою идею и тоже подключились. Камень начал срастаться и «лечиться». Но мы чувствовали, что уже на пределе и не сможем больше его подпитывать. Обрубили каналы и уставились друг на друга.

— Мальчикам говорим? — подала голос Мася.

— Пока нет, — твердо сказала Аля, — Спрячем вот за то возвышение. Алтарь что ли? Мало ли что с этим камешком случится. Они нас убьют, если узнают, что мы эксперименты проводили.

На том и порешали.

Ася.

Недели пролетали как дни и вот-вот приближался день выбора: уехать или остаться. Девочки давно решили, что лучше останутся здесь — и парни, и богатство, и власть. А меня, мол и не должно ничего волновать. Родители тут, друзья и любовь тоже. Выходить на балкон каждый вечер стало нашей с Адамом традицией. Но сегодня он опаздывал, и я решила наведаться в его кабинет. Решив напугать благоверного, я накинула полог невидимости и скрыла себя отводом глаз. Однако отчетливо услышав собственное имя, я решила притормозить. Да-да, подслушивать плохо. Но сколько нового можно о себе узнать. Именно так я определила для себя, что я меркантильная, стервозная, нахальная, грубая, страшная и еще множество интересных эпитетов от прекрасных, «намного лучше меня» подруг. Тоже, кстати, в кавычках.