Анастасия Маркова - Ведьминские сладости

Мысль, вынудить Грэхем стать моей домработницей, пришла мне на ум внезапно. Хоть я и правда нуждался в домработнице, мог взять на эту работу кого угодно. Желающих нашлось бы немало. Но свой выбор остановил на ведьмочке. И неспроста. Дело было не в том, что мне нравилось, как она готовила, и не в том, что я знал ее лучше других местных жителей. Я хотел понять, чем она дышит и на что способна, причастна ли к происходящему в городе.

И проступок Грэхем был мне на руку. Я начал подозревать, что она замышляет что-то с блондинкой, еще в кондитерской, когда Этель попыталась выпроводить старую знакомую. Окончательно убедился, едва увидел ее сегодня на площади. Катрин, или как ее там зовут, нервно расхаживала туда-обратно и поглядывала на окна моего кабинета. Странное поведение девицы заставило меня принять нейтрализатор зелий и подготовится к ее визиту, который не заставил себя ждать.

Она нервничала, говорила сбивчиво. Пришлось взять дело в свои руки и подыграть горе-соблазнительнице. С благодарностью приняв пирожное, съел его, затем сделал вид, что нахожусь под воздействием зелья, и с ужасающей медлительностью бросился за блондинкой. Испугавшись, она побежала в кондитерскую, чем выдала Грэхем.

Я настолько погрузился в мысли и воспоминания, что не заметил, как добрался до своего временного жилища, которое язык не поворачивался назвать домом. Заметив у ворот худенькую девичью фигуру, замедлил ход.

— Добрый вечер, лэр Бейкер, — произнесла гостья, едва расстояние между нами сократилось до двух широких шагов.

Судя по тому, как дрожал звонкий голос, ей нелегко далась эта фраза. Под моим пристальным взглядом девушка и вовсе смущенно опустила глаза. Но кто она и откуда? А главное, зачем пожаловала? Неужели очередная воздыхательница?

Прищурившись, я попытался рассмотреть ее. Но в тусклом свете уличного фонаря невозможно было разобрать ни цвета глаз, ни волос. Последние определенно не черные. Даже черты лица казались немного смазанным. Однако я с уверенностью мог сказать, что ей не более двадцати лет. Ростом еще ниже Этель, хотя та с трудом доставала мне до плеча.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Добрый. Чем могу быть полезен? — спросил я, когда понял, что мое молчание изрядно затянулось.

— Нет-нет! Я не по делу пришла. Просто решила нанести визит вежливости. Подумала, что вы голодны. Сидите ведь с утра до позднего вечера в кабинете, а позаботиться-то о вас некому, — с этими словами она сняла полотенце со своей ноши и протянула мне. — Держите. Это пирог с яблоками. Сама испекла, — девушка явно набивала себе цену и хотела добиться моего расположения.

Ее замечание о том, что я провожу много времени в Управлении, насторожило меня. Откуда ей это известно? Следит за мной?

— Благодарю! — только и сказал я, принимая тарелку.

Возможно, мне не стоило ее брать, но я не хотел обижать девушку. Она же старалась. От пирога исходил приятный аромат, но выпечка Грэхем мне нравилась больше. А может дело было в том, что я хорошо подкрепился у ведьмочки?

— Если у вас на этом все, то я пойду. У меня еще много дел сегодня, — как можно вежливее произнес я и в очередной раз мазнул по ней взглядом.

— Да-да, конечно. Подождите, — остановила она меня, когда я уже ухватился рукой за калитку. — Может, вам нужна помощь по дому? Я все умею. И стирать, и готовить, и крестиком вышивать… — последнее, как по мне, было совсем ни к чему говорить.

Девушка смотрела на меня с таким обожанием, что по телу прошла легкая дрожь. Хотя мне ли было привыкать ко всеобщему вниманию?

— Спасибо за предложение, но у меня уже есть домработница. Она завтра приступает к обязанностям, — зачем-то добавил я не совсем дружелюбным тоном.

Возможно, для убедительности или же хотел поскорее избавиться от навязчивой воздыхательницы. В девичьих глазах блеснули слезы, и укор совести не заставил себя ждать.

— Доброго вечера, — пожелал я, толкнул калитку и устремился к дому.

Едва открыл входную дверь и вошел в холл, как вновь принюхался к выпечке. А не подослала ли ее ко мне Грэхем, раз с Катрин вышел промах? Стоило тревожной мысли пронестись в голове, как пирог вместе с тарелкой полетел в урну. Рисковать здоровьем я не собирался. Уже завтра эта кухня непременно наполнится чудесными ароматами домашней еды, которые придадут моему жилищу особый комфорт. А немного поголодать порой даже полезно.

Воспоминания о Грэхем вновь заставили меня улыбнуться. Немного помедлив, я поднялся в кабинет, опустился в кресло, достал из ящика стола лист бумаги, чернила, перо и взялся за письмо. Мне хотелось как можно скорее разобраться с отчислением ведьмочки.

С самого утра я ходила мрачнее тучи и мечтала лишь о том, чтобы вечер никогда не наступал. Но время летело сегодня на удивление быстро, будто мечтало поскорее увидеть, как сильная ведьма из булочницы превратится в домработницу своего старого недруга. Докатилась! Что дальше?..

Пусть Бейкер был убедителен, толика недоверия осталась к нему. К тому же за Линаром имелась еще одна провинность. И в своей непричастности к ней этому аристократу ни за что не переубедить меня…

— Ты сегодня какая-то нервная и рассеянная. Что с тобой? — прервала Грейс поток моих размышлений.

— Не выспалась, — буркнула я, избегая пристального взгляда кузины.

Отчасти сказанное было правдой. Я до двух ночи кидалась без сна по постели. Злилась то на себя, то на Катрин, то на Бейкера. Он загнал меня в угол, а этого ведьмы не любили. Они могут проплакать ночь, день подумать, а затем угол начнет искать их обидчик.

— Устрой себе выходной. Попробуй насладиться жизнью, — посоветовала Грейс из добрых побуждений.

— Ты же знаешь, что я не могу. К тому же в последнее время мне кажется, что это она наслаждается мной.

Воспоминания о матери были самым верным способом прекратить свои припадки сетований на судьбу и самобичевания. Мои неудачи — ничто, детские огорчения по сравнению с тем, что довелось ей пережить. Или бабушке Элеоноре. Ее жизнь тоже не баловала и послала немало ударов. Только следовало отметить, что женщины в нашем роду не отличались завидной силой воли и мужеством. Чуть что случалось, они сразу кидались в слезы. Неужели стойкости и мужества мне придавала кровь мифического отца?

— Кстати, тебе понравилась вывеска? — в очередной раз кузина отвлекла меня от размышлений.

— Еще не видела, — бросила в ответ.

Разговорчивой меня сегодня сложно было назвать.

— Как так? — глаза Грейс вмиг превратились в блюдца.

— На вывеске есть что-то такое, из-за чего мне стоит прямо сейчас выйти на улицу и посмотреть на нее?