Алексей Калинин - Не слушаю и не повинуюсь [СИ]

— Вот как есть колдовство! Богопротивное и при этом весьма нужное. Скажи, сарацин, а ты не хочешь наши души утащить в свой мусульманский ад? — спросил брат Тук, обходя одного из коней.

— А на хрена вы там нужны? — пришла моя очередь удивляться. — У вас же вроде свой ад есть. А если вы грабите людей, то он вам обеспечен.

— Но мы же грабим богатых, а наш брат Тук грехи нам отпускает, — сказал Робин. — Так что безгрешны мы в глазах Господних…

Я посмотрел на этих наивных людей. Надо же, как бы я тут развернулся, будь простым жуликом, а не могущественным джинном, которого закинуло хрен знает куда.

— А кроме лошадей богупротивных, ты можешь что-нибудь ещё? Хоть что-нибудь, что может нам пригодиться на рыцарском турнире? — подал голос монах.

Я пожал плечами, щелкнул пальцами. Муравьи со всех сторон набежали тучей и покрыли моё тело, образовав черные доспехи с мощной грудиной. Блестящие хитиновые тельца муравьев ловили солнечные лучи и поглощали его полностью, не давая отблесков. Я был сплошной темнотой. Это должно было напугать средневековый люд. Я ещё раз щелкнул и в правой руке появился меч из черной стали. Щит тоже был того же цвета, но для красоты я сделал на нем золотую львиную морду.

А что? Гулять так гулять!

Лесные братья присвистнули, глядя на моё волшебство. Брат Тук тайком ещё отпил из меха. Мы запрыгнули на коней, причем разбойники немного поелозили, устраиваясь поудобнее, потом двинулись в путь. Земляные лошадки были покорны и выносливы, поэтому я даже не переживал за них.

— А как нам называть тебя? А то уже полдня болтаем, а имя твоё так и осталось под покровом тьмы, — спросил Робин.

— Что в имени тебе моём? Тьфу ты, как вы заговорил, — сплюнул я. — Называйте меня Масудом.

— Просто Масудом и всё? Без титулов, без названий и приставок? — удивился Робин из Локсли.

— Джинн Масуд. Как ещё называть-то?

— Тогда мы будем называть тебя Маленький Джинн. Или Маленький Джон, а то джинн как-то непривычно для нашего уха и языка.

— Да хоть груздем обзовите, только в корзину не кидайте, — сплюнул я на пожухлую траву Шервудского леса.

Не успел плевок долететь до места приземления, как перед нами возник здоровенный рыцарь в блестящих доспехах:

— Стой, Робин из Локсли! Настал час твоей смерти, жалкий разбойник!

Робин Гуд тут же полез за луком, но потом вспомнил, что я порвал его тетиву и укоризненно посмотрел на меня. Я сделал вид, что разглядываю небо и даже насвистел «Турецкий марш».

— Сразись со мной, презренный йомен! Умри, как и положено червю под лапой яростного льва! — донеслось из-под глухого забрала. — Твою голову я преподнесу шерифу Ноттингема, как знак моей доблести и чести!

— Ты лев, Гай Гисборн? Да ты всего лишь кот помойный, который рыскает по лесу в поисках мышей. Но я не мышь! Я буду драться, как олень… Брат Тук, дай мне дубину!

Монах тут же отдал свою палку и перекрестил Робина. Рыцарь вытащил здоровенный меч и вонзил шпоры в бока своего коня. Робин тоже ударил пятками по земляным бокам. Они съехались и взмахнули своим оружием.

Ни меч, ни палка не пострадали. Кони тоже. Бойцы получили пару синяков и разъехались в стороны.

Похоже, что это грозило затянуться надолго, так как брат Тук спешился и уселся с мехом вина под молодым дубком. Я примостился рядом. Монах отхлебнул немного и протянул мех мне. Я покачал головой. Не-е-е, последний раз, когда я пил, то оказался втянут в спор, из которого не знаю, как выкарабкаться. А если выпью ещё разок, то могу и вовсе дел наворотить.

Пьянка никогда до добра не доводила, а тем более пьянка с волшебниками. Тем временем Робин и рыцарь съезжались ещё пару раз. Ну что за косорукие придурки? Давно бы друг другу ребра пересчитали, а то машут своим оружием, а попасть не могут.

— Это ваш знакомый? Чо он какой выебистый? — спросил я, когда Робин и Гай разъехались в пятый раз.

— Давний спор у них с Робином, Маленький Джон, — сказал монах. — Сэр Гай не согласен, что Робин грабит его друзей, а Робин не согласен, что друзья сэра Гая грабят простой люд. Вот и не могут найти точку преткновения.

— И часто они так машутся?

— В неделю пару раз. Потом залижут раны и опять в бой рвутся.

Я посмотрел на то, как у рыцаря на доспехах возникла пара вмятин, а у Робин Гуда по плечу потекла кровь. И вместе с тем я заметил, что по фигуре они похожи. Как только разъехались в десятый раз, так и заметил.

— А-а-а, развлекалово у них такое. Слушай, монах, так значит, вы грабите богатых и отдаете их бабло нищим? Значит, вы типа защитники бедных?

— Ага, вот только шериф Ноттингема и сэр Гай Гисборн не хотят продолжения нашей дальнейшей веселой жизни и всеми силами стараются её пресечь. Принц Джон пленил невесту Робин Гуда и хочет её отдать тому, кто выиграет рыцарский турнир. Там будут ещё другие соревнования — в стрельбе из лука и поедании лепешек. Мы думаем там взять два приза, объединить в один и выиграть в турнире.

— А если три приза?

— Увы, у нас доспехов нет, но если ты поможешь…

Надо помогать братьям-разбойникам. Воровской кодекс у нас такой и все дела…

Ой, вот только не надо смотреть таким укоризненным взглядом! Если бы вы были две тысячи лет крысой, то вряд ли потом стали бы пахнуть фиалкой!

Я щелкнул пальцами и меч рыцаря неловко повернулся, когда он отбивал удар дубинки. Лезвие скользнуло ровно в щель между доспехом и шлемом…

Вжик! Хрусь! Блям-блям-блям!

Вот такие звуки раздались, когда меч обезглавил рыцаря, а его шлем упал в придорожную пыль. Ошалевший Робин Гуд посмотрел на дубинку, потом на тело безголового всадника, потом снова на дубинку.

— Ни разу в этом мире не случалось такой оказии, что рыцарь сам себя без головы оставил. Но, видимо, на то есть воля Господа и её я приму…

Он спустился с земляного коня, преклонил колено и замер над упавшим шлемом.

— Сэр рыцарь, я был твоим врагом всегда, а также остаюсь им и сейчас. Ты был поборником зла и гнева, но я тебя прощаю. Так усни же сном, мы похороним тебя…

Мне это изрядно надоело. Я щелкнул пальцами и окровавленные доспехи слетели с тела мертвеца и прочно укрепились на офигевшем Робине. Последним был шлем. Я ещё подумывал — выковырять оттуда черноволосую башку или оставить?

А что — одна голова хорошо, а две лучше. Но нет, всё таки черноволосая голова отправилась в мешок, а сам мешок влетел в руки Робин Гуда.

— Хорош пиздеть! Нам ещё ехать надо. В общем, забирай башку и отдашь её этому самому… Шерифу! Он за тебя словечко скажет на турнире. Только не снимай шлем и проси не открывать пока не заберешь свою женщину. Вроде как дал обет и всё такое… Ты там всем накостыляешь и вернешь свою ба… свою деву.

Я вовремя остановился, чтобы ещё полчаса не слышать нудежа, что Мэриан не баба, а дева. Сражаться мне было вообще не в кайф.