Алексей Калинин - Не слушаю и не повинуюсь [СИ]

— Я же велела увести её в дремучий лес, она не может быть самой красивой. Свет мой зеркальце, скажи…

И так по кругу. Я пять минут подождал, полюбовался этой картиной и скромно кашлянул. Потом ещё раз. И ещё. Хотел уже нескромно рыгнуть, чтобы хоть как-то привлечь внимание, когда королева с трудом оторвала от зеркальца покрасневшие глаза:

— Ты кто, добрый путник?

— Я это… в общем, ты разговаривала недавно с магом Астролябиусом? Я от него.

Надо было видеть, как радостно вспыхнуло лицо королевы. Она чуть ли не вприпрыжку сбежала со своего трона и подскочила ко мне:

— Ты… Ты… Ты… Как же долго я тебя ждала. Ну наконец-то ты пришел. Помоги мне, добрый путник! Помоги справиться с проклятой девицей, которая красивее меня. Я не могу ни спать, ни есть, зная, что она где-то живет и красивее меня. Я должна быть одна на свете самой красивой. Я одна… А я спрашиваю у зеркала и оно отвечает, что есть на свете красивее меня девушка Белоснежка. И у меня руки опускаются… А если я стану самой красивой, то и буду счастливой.

Я посмотрел на королеву. Вроде бы баба в самом соку, ей бы причесаться, умыться, почиститься, а то и в самом деле запустила себя. А ещё с зеркалом разговаривает… Я с подозрением взглянул на зеркало. А ведь оно не такое уж обычное волшебное, каким кажется. Надо бы мне остаться с ним наедине.

— Помогу, конечно же помогу, — пожал я плечами. — Только у меня к тебе условие — ты сейчас должна сбегать умыться, привести себя в порядок, потом дать указания придворным и прочей челяди, чтобы убрали грязь и запустение. Как только сделаешь это, так сразу же и спросишь у зеркала — ты ли на свете всех красивее?

— Ой, и всего-то? Добрый путник, тогда посторожи пока его, а я… А я сделаю всё так, как ты сказал. Я быстро, — заволновалась королева и помчалась прочь.

Я же подошел к зеркалу и заглянул внутрь. Там кружился голубоватый туман. Я даже не увидел своего отражения. Надо бы разузнать побольше:

— Кто-кто в зеркальце живет? Кто-кто королеве мозг ебёт?

— Поди прочь, голубокожий проходимец, — раздался изнутри утробный голос. — Не твоего это ума дело.

— А вот как раз и моего. Ты же питаешься эмоциями королевы? Разводишь её на гнев и впитываешь как губка. Энергетический наркоман…

— Тебя это не должно волновать. Каждый ест то, что ему предназначено судьбой, — огрызнулся голос.

— Ну и дурило же ты. Всякий знает, что позитивные эмоции куда слаще негативных. От негативных холестерин в амальгаме откладывается и поверхность мутнеет. Вот у тебя уже позолота на окантовке поблекла, а это явный признак того, что она скоро вообще облетит. Ты само себе делаешь хуже.

— Тебя это волновать не должно, — уже менее уверенно повторило зеркало.

— А меня это и не волнует. Я вот тебя сейчас грохну об пол и займу твоё место. Буду врать королеве о её красоте и питаться позитивными эмоциями. Она ещё и раздеваться передо мной будет, а я ведь могу и обратно превратиться…

— Ты врешь! — воскликнуло зеркало.

— Вот ещё, — я щелкнул пальцами и превратился в полное подобие волшебного зеркала. Потом превратился обратно. — Ну что, вру я? Вот то-то. Так хочешь, чтобы я тебя грохнул?

— Не хочу, — буркнуло зеркало.

— Тогда слушай сюда — ты будешь врать королеве, что она самая красивая и самая желанная. Будешь врать до тех пор, пока она не крякнет. Всё понятно?

— Непонятно одно — зачем ей крякать?

— Вот жеж ты… Не крякнет, а помрет.

— Вот и надо выражаться яснее.

Я хотел было вспылить, но потом понял, что зеркало просто разводит меня на эмоции. Сделал шаг вперед и отломал одну завитушку от рамы. Зеркало жалобно взвыло.

— Это будет тебе уроком. Спрашиваю последний раз — всё понятно?

— Да, всё понятно. Зачем сломал раму? Теперь я некрасивое…

После щелчка пальцами завитушка вернулась на своё место и срослась с остальными украшениями. Зеркало облегченно выдохнуло.

— И да, ты никогда больше не вспомнишь про Белоснежку. Пусть живет себе в лесу с гномами. Свежий воздух ей полезен.

— Никогда больше, — пробурчало зеркало и добавило. — Сатрап.

— Ага, ещё и безжалостный к волшебным вещам. В общем, сейчас королева вернется и ты присядешь ей на уши, говоря, какая она красивая и вообще.

В глубине зеркала мелькнула довольная усмешка Гули. Явно она оценила мои потуги в дипломатии. Когда спустя полчаса королева вернулась на трон, то первым делом спросила зеркало про свою красоту. Зеркало немного помялось, но потом всё-таки выдало информацию о том, что она самая красивая.

Надо было видеть, как вспыхнула королева. Она прямо-таки зарделась от радости и стала ещё более симпатичной. Слуги и челядь завертелась вокруг неё, закрутилась, убирая тронный зал. Ближе к обеду замок стал походить на королевское жилище, а не на наркоманский притон.

— Что ты сделал, добрый путник? — спросила королева.

— Всего лишь убрал красоту у Белоснежки и добавил тебе, — пожал я плечами. — Теперь ты самая красивая и будешь оставаться такой всегда. Но помни, как только запустишь замок и распустишь слуг, так сразу же станешь самой страшной. Это несложное условие, но оно достойно того, чтобы быть счастливой. Скажи, ты счастлива?

— Свет мой зеркальце, скажи, я ли на свете всех красивее? — обернулась королева к зеркалу.

— Ты красива, спору нет… — зеркало запнулось. Я нахмурился и с хрустом размял пальцы. Зеркало тут же поспешило добавить. — Вообще самая красивая на свете.

— Я счастлива! — улыбнулась королева.

В этот миг в моих глазах снова потемнело и я отправился в незримый полет.

Когда я открыл глаза, в них тут же плюнула морская пена. Да-да, именно плюнула, потому что по-другому я не могу описать то состояние, в котором находился. Я бултыхался между небом и землей, болтаясь синим поплавком в толще морской воды. Над головой кричали альбатросы, ноги пощипывал косяк минтая, а в носу жутко свербело.

И где это я? Почему я здесь оказался и кого на этот раз должен осчастливить?

Вдалеке показался корабль. Он напоминал один из тех кораблей семнадцатого века, на который роняли слюну все пираты, оказавшиеся поблизости. Ладный, скорый, с парусами-крыльями. Этот красавец летел прямо на меня на всех парусах. Пер так, как будто хотел пронзить моё бренное тело бушпритом, как энтомолог редкую бабочку.

И никто не крикнет, что человек за бортом!

Я уже подумывал стать большим айсбергом, чтобы научить вежливости капитана и всех, кто находится там, на палубе. Ну да, потонут, зато потонут вежливыми людьми. Помрут с чувством собственного достоинства.

Поднял руку, чтобы щелкнуть пальцами и в этот миг меня потащило вниз. Я всё-таки успел щелкнуть и в последнюю секунду превратился в морского жителя. Вместо рук возникли здоровенные клешни, а ноги размножились и стали похожи на шесть подпорок для навеса. На спине здоровенный панцирь. Я стал крабом!