Леонора Мур - Кощей Прекрасный [СИ]

С этого дня моя жизнь принадлежала только мне! Знать бы ещё, что с нею, чертовкой, делать? К ребятам решил прибиться потом, пытаясь на тот момент определить природу новой магии, подвластной мне.

Всё требовало изучения, но не во время войны, когда большую часть жизни занимали бои. Просидев некоторое время в заново отстроившейся деревеньке, понял, что тело, из которого ушло моё сознание, было живым и мёртвым одновременно.

То есть, пока душа Коль Ливано живет в чернокнижнике, является бессмертной. Но стоит порезать хотя бы палец моего истинного тела, и я буду сильно раненным стариком. Проводя различные эксперименты, не забывал отлавливать и других чернокнижников в отрядах, удалось кое-чему у них научиться.

Теперь черная магическая сила старика, ставшего вместилищем для моей души, превосходила во много раз силу моих противников. Поднимая мертвых одного за другим, отправился в путь, оттесняя врага на чужую территорию, пытаясь отыскать свой отряд, который не видел много месяцев. Встретил боевую группу ребят вовремя — Волк и Огненная были ранены, а остальные отчаянно искали помощи, ведь опытного целителя в группе нет — ранение слишком сильное.

Когда война неожиданно закончилась, ребята были вылечены, то я предпочёл развеять свою армию скелетов и затеряться. Друзья даже не знали, что старик, который им помог, являлся старым другом.

Быть подданным своего царя становилось опасно. Кому нужен маг, который вполне может завоевать целый мир, свергнув одного царька, потом другого? Правильный ответ: никому!

Я бы смог покорить весь белый свет: сила есть, знания можно получить, только, к сожалению, предстояло первое время скрываться…

Плутая по различным поселениям, со временем пришло понимание, что безопасно лишь в своих землях. Значит, главна цель — найти клок земли подальше от чужих царств и создать на нём государство с армией, следующая — забрать второе тело, которое я хорошо припрятал, и найти пятилетнюю малышку, которая за время войны должна уже подрасти.

Первое выполнил быстро, а вот девчушку так и не нашел — её деревенька была уничтожена, несколько людей из соседнего полуразрушенного поселения сказало, в живых осталась одна девушка, принадлежащая другому.

Пришлось уйти ни с чем. Было очень паршиво на душе.

Когда постройка замка Гиблых земель закончилась, то я начал подробнее изучать самого себя, лежащего теперь в подземелье, в самом сердце лабиринта. Оказалось, в полнолуние молодое тело оживает, ведь в нём остались частички моей души. Подбирая людей и нелюдей, отделял их души от оболочки и заточал в красные розы. Казалось, внизу целое сонное царство, но в любой момент могу поднять их и управлять маленькой армией.

Только не мог управлять собой, как будто молодое тело, лежавшее в хрустальном гробу, желало вновь со мной соединиться или же убить. Более того, моя маленькая армия подчинялась и Колю Ливано, и мне — Кощею Бессмертному. Пришлось закрыть лабиринт на некоторое время, но всё, что было нужно, я теперь узнал. Чтобы быть бессмертным, нельзя никого пускать в подземелье. Там лежу настоящий я…»

Книга упала из ослабевших рук Варвары, а Плавающая комната начала растворяться, перенося девушку к входу в многострадальную залу. Оттуда слышался гомон, крики и ругать невест.

— Извините, что вы здесь…? — поинтересовался страж, перед которым, словно из воздуха, соткалась фигура ещё одной претендентки.

— Как? А конкурс? — растерянно пробормотала Залётная, перебивая стража. Она пыталась не выдать нахлынувшее волнение от прочитанного, да и вообще сделала вид «Всё идет как надо — так и должно быть!»

— О! — сразу понял страж, для чего девушка явилась. — Конечно-конечно, проходите, королева…

— Вы сказали…? — сделав шаг за порог, переспросила Залетная, оборачиваясь.

Но дверь перед ней закрылась, что означало только одно — конкурс начался.

Константин с довольным лицом сидел в покоях в трусах, любуясь своей работой. От усталости мужчина валился с ног.

— Ну, как я? Ну, ка-а-а-ак? — капризничало зеркало.

Всё время, что Варвара бродила по коридорам и читала чужие дневники, царь долго пребывал в мастерской, постепенно приваривая драгоценные маленькие артефакты в виде пластин на раму зеркала. Теперь та покрыта сияющим золотом, поверх которого располагалась россыпь мелких бриллиантов, составляя причудливый узор. По помещению гуляли волшебные блики — свет, отражающийся от драгоценных камней.

Константин посмотрел на собеседницу с иронией, ибо ещё ни одна женщина ему НАСТОЛЬКО дорого не обходилась.

Украв у него, Бессмертного, зеркало, можно теперь и шпионить, и завоевать мир простому человеку без магии, ведь сила артефактов, приваренных Кощеем, была убийственной, а ещё, сдав данное сокровище в ломбард, вполне можно купить несколько каменных замков.

«От женщин лишь проблемы!» — зверел владыка Гиблых земель, уже раздраженно поглядывая на зеркальную гладь, отображающую только женский полупрозрачный лик. Сквозь этот лик он видел себя: обтянутого кожей скелета со сверкающей лысиной на голове, глаза чернокнижника были какими-то непонятными (в молодости можно было угадать цвет, но не сейчас), образ завершали корона и красные трусы с зайчиками.

— Так я красавица? — сделало ещё одну попытку зеркало.

Пожалуй, последнее высказывание было лишним, потому что Бессмертный взял двумя руками вредный и тяжёлый артефакт и потащил к окну. Раздался испуганный женский визг. Обладательница громкого голоса неожиданно вспомнила, кто здесь хозяин.

— Я поняла! Хозяи-и-и-ин! — визжало зеркало так громко, что, наверное, все невесты услышали и поверили в сказки про неимоверную жестокость Бессмертного. Но царю было всё равно, ведь в последнее время дни выдавались у него напряженные.

— Про красоту давай! — рыкнул тот, остановившись в нелепой позе.

— Я самая красивая, как отполированная жемчужина! Самая молчаливая, как рыба под водой! Волшебная, словно золотая рыбка на сковородке! Идеальная, как самое дорогое ювелирное украшение! — начала сразу распинаться зеркало.

— Ну, во-о-о-от! — царь с довольной рожей поставил артефакт на место. — Ты всё думала: красивая или нет! Смотри, как мы быстро определились, какая ты у меня хорошенькая…

Настроение царя поползло вверх, поэтому тот даже начал пританцовывать. Зеркало одним глазком посмотрело на худющего Кощея, пытавшегося оттанцевать какой-то, неизвестный ей, заморский танец, и решила «уйти в себя», чтобы пропустить это безобразие.

— Так и сердечный приступ подкрадется… — тихонько шепнул лик, пропадая.

Услышав слова, Кощей язвительно хмыкнул: