Алексей Калинин - Повинуюсь и слушаю

Золотой дракон посмотрел в ответ янтарными плошками с продольными черными полосами и выплеснул из пасти сноп огня. Бушующее пламя охватило меня теплой волной и слегка ослепило сквозь сомкнутые веки. Я проснулась и увидела сквозь дремоту, что это Зверобой подкинул в костер веток. Я повернулась на другой бок и подставила теплу спину.

Снова провалилась в то волшебное место, где Матильда зовет меня. Я бежала к ней, но не могла добежать. Чем быстрее я перебирала ногами, тем дальше удалялся дракон. Лицо дочки куксилось, и она вот-вот зарыдает, а я ничего не могла сделать. Бежала по изумрудной траве, спотыкалась, поднималась и снова бежала. Но никак не удавалось настигнуть золотого дракона.

Мимо на метле пронеслась мать Хлопаря и Шлепаря. Колдунья, которая украла мою Матильду. Она летела гораздо быстрее меня… Вот она подлетает к дракону и хочет стащить дочку со спины. Золотой дракон скалится, пыхает в её сторону огнем, и колдунья загорается.

И тут раздался дикий визг, который выдернул меня из сна в реальность.

Вы никогда не просыпались оттого, что на ухо начинал визжать ушибленный кабан? Нет? Тогда вам не понять того состояния, в каком я вскочила на ноги.

В голове одновременно родились три мысли: бежать, орать и сдаваться. У меня не получилось выбрать что-либо одно, и я осталась просто стоять на месте. Просто осталась, просто стоять. Зато глаза распахнулись, и в свете зарождающейся зари я увидела девчонку в руках Зверобоя. На вид ей не больше двадцати. Лицо чумазое, волосы спутаны и в них видны колючки репейника. Платье серое, дырявое и в масляных пятнах. Словно напялила ветошь механика из автомастерской.

— Пусти меня, дубина! Перед тобой королева пяти миров!!! — именно от такого крика начал шевелиться Драмир, девушке этого показалось мало, и она снова подключила психологическое воздействие визга. — Уи-и-и-и-и!!!

— Зверобой, дай ей пенделя, чтобы улетела орать в один из своих миров, — пробурчал мой спутник и перевернулся на другой бок. — А то поспать нормально не дает.

Девушка от неожиданности смолкла. Зверобой же увидел смятение в её глазах и сделал вид, что заносит ногу для хорошего пинка.

— Эх, как я щас размахнусь… И ни капли не стыжусь, что отправляю тебя в небо. Полетишь, как дикий гусь, — оскалился голубокожий друг язвительного Драмира.

— Дяденька, не надо меня пинать. Я лучше сама как-нибудь дойду. Отпустите меня? Пожа-а-алуйста, — начала канючить девушка. — Я за-за-заблудилася-я-я.

Такого резкого перехода от визга к плачу даже я не ожидала. А уж неопытный в женских истериках Зверобой и подавно. Его руки разжались, и девушка тут же навострила лыжи в сторону леса. Вот тут уже меня удивил Драмир. Когда замарашка дала стрекача и почти добежала до первых кустов, то из них с улыбкой вышел мой сосед.

Как он там очутился? Ведь только что лежал возле костра…

— Не надо торопиться, милая девушка. А поговорить? Я никогда не поверю, что одинокая девушка может так спокойно гулять по лесу полному оборотней. Признавайся — кто ты и чего здесь делаешь?

Тут уж пришла моя очередь вмешаться. Я видела, что девчонку колотит дрожь, что она боится и вот-вот описается от страха. Я помнила себя, когда оказалась впервые в этом мире: в одном халатике, испуганная и преследуемая возбужденным королем. Может, это тоже попаданка?

— Да что вы привязались к девушке? Дайте ей отдышаться-то. Она же боится вас, того и гляди — поседеет. Иди сюда, милая. Расскажешь, как ты здесь очутилась? — я протянула руки и улыбнулась как можно мягче.

Эх, мне бы в психологи пойти… Девушка и в самом деле чуть успокоилась. Она осторожно отстранилась от Драмира и короткими шажками подошла ко мне. Так похожа на легконогую лань — любой резкий звук и она рванет прочь.

Ладошки грязные, как и ступни босых ног. Похоже, что она выбежала на огонек, а тут её и схватил синекожий часовой. Я не мнительный Драмир, но мне тоже стало интересно — как эта чумазая особа оказалась в лесу.

Когда она коснулась моих ладоней, то расплылась в улыбке. И сказала так нежно-нежно:

— Ты будешь моей рабыней. Я даже разрешаю принести тарелку вкусной овсяной каши.

Я невольно икнула. Такой наглости не видела со студенческих лет, когда к нашей компании в парке подошел грязный бомж и не попросил пивную тару. На это ему ответили, что тара пока ещё занята. И он, секунду поколебавшись, с апломбом занятого человека произнес: «Но я же сейчас ухожу, так что поторопитесь!» Эта наглость так понравилась ребятам, что они скинулись по десятке бомжу на пиво.

Но это было давно. А сейчас…

И не хочу я становиться чьей-нибудь рабыней. А два моих спутника переглянулись и зашлись в таком диком хохоте, что цикады смолкли. Не удивлюсь, если насекомых посетила мысль запрыгнуть в гогочущие рты и там сыграть свои концерты — слишком уж громкие звуки вырывались из глоток.

— Девочка, между прочим, ты разговариваешь с матерью наследницы престола, — вспомнила я о происхождении Матильды. — Какая же я тебе рабыня? Вот тебя возьму в служанки, и то, если будешь себя хорошо вести и помоешься.

— Да как ты смеешь? Я королева пяти миров! Да по моему велению разрушаются планеты! Да я!!! Да мне!!! — девушка из лани превратилась в визжащую тигрицу. Мгновенно.

Что ж, придется её научить вежливому обхождению. Мои спутники видели, что я набираю воздуха в грудь, и тут же упали ничком на траву, зажимая уши.

— Тихо!!! — рявкнула я, и девушку унесло под широкую ель. А там и вовсе завалило шишками.

Мда, всё-таки из меня ещё тот Джельсомино. Надо будет как-нибудь потренироваться в регулировании громкости.

Мои спутники ещё минуты две полежали для острастки, а потом подняли головы. Сначала выглянул Драмир, опасливо, не отрывая рук от ушей. Я хмуро показала ему язык. Он также хмуро кивнул в ответ.

Вот люблю, когда между людьми возникает согласие и взаимопонимание. Всего лишь взгляд, всего лишь жест и мы поняли друг друга. По крайней мере он не побоялся толкнуть Зверобоя и вылезти из ласковых объятий травы.

— Эй, подруга, ты долго там валяться собираешься? — подозвала я дерзкую особу, которая шевелилась под грудой шишек.

Она медленно высунула заляпанную смолой мордашку, к которой прилипли чешуйки шишек и хвоя. В мутных глазках плескалось недоумение и крайний испуг. Однако, она продолжала гнуть свою линию, хотя и тонким голоском:

— Пока ты не извинишься и не встанешь на колени, чтобы я…

— Ещё раз гаркнуть? — лениво спросила я в ответ.

— Нет! — тут же выкрикнули Драмир и девчонка.

Зверобой же откашлялся и продекламировал:

— Не стоит лишний раз орать, напрасно связки напрягать. Гораздо проще, но эффектней по заднице ей надавать.