Павел Иванов - Хроники гномки, или путь целителя [СИ]

Стражник молчал, потупившись.

«Это же наш кристалл», — промелькнуло в голове у Лики. «Значит, он был у Чао…»

В это время стражники отворили решетчатую дверь в глубине караулки, и один из них подтолкнул Лику в направлении коридора, в котором уже скрылся пандарен.

Здесь было еще темнее, факелы располагались реже, освещая покрытую белесоватым налётом каменную кладку стен и темные проёмы проходов по бокам коридора, в глубине которых виднелись прутья металлических решеток. Воздух был спертым и отдавал плесенью.

Стражник, ведущий Лику, дернул её за веревку и свернул в левый проход, Чао в сопровождении двух других проследовал дальше по коридору.

Ключ провернулся в замке, лязгнул засов, и металлическая дверь захлопнулась за Ликой.

Камера, в которой она оказалась, была достаточно просторной для того, чтобы углы её, до которых не достигал свет факелов, висевших у двери по ту сторону решетки, скрывались в темноте.

В полумраке были различимы низкорослые фигуры, расположившиеся на полу на кучах тряпья. Небольшая группка в центре камеры образовала кружок на полу, бросая игральные кости.

Появление Лики заставило их оторваться от своего занятия, несколько фигур поднялись с пола и приблизились к ней. С изумлением, граничащим с отвращением, она опознала в них гномов. Бритые наголо, с неухоженными бородами, торчавшими неровными клоками и каким-то диким блеском в глазах, заключенные гномы обступили её полукругом.

— Кого это к нам подселили? — хриплым голосом осведомился гном с крупным шишковатым носом и странного вида татуировкой на шее.

— Никак, бурреганка, — словно нараспев протянул второй, похожий на хорька, с каким-то нездоровым блеском в глазах.

Лика машинально попятилась и уткнулась стеной в холодный металл прутьев решетки.

— Смотри-ка! — хохотнул первый. — Ей, кажется, не нравятся наши манеры! Видали, ребята?

И он разразился булькающими смешками, от которых у Лики почему-то пробежал холодок по спине.

Второй, хищно улыбаясь приблизился к Лике и, наклонив голову, вгляделся в её лицо.

— Ишь, белобрысая, — ухмыльнулся он. — Ну, подойди-ка, поздоровайся с соплеменниками!

— З-здравствуйте, — робко пролепетала Лика, затравленно переводя взгляд с одного гнома на другого.

Кривые усмешки на грубых скалящихся лицах отнюдь не прибавили её уверенности.

В этот момент она искренне раскаивалась в том, что поддалась сиюминутному порыву, когда решила спровоцировать стражников, как и в том, что была недовольна послушаниями, которые давал ей экзарх Оккам и вообще в том, что решила приехать в Буреград.

— Да что ты там жмешься! Выйди сюда, покажись, мы ведь не кусаемся! — просипел носатый и цапнул её за руку.

Лика резко выдернула запястье из его пятерни, чем вызвала вспышку хохота, а носатый, криво скалясь, ухватил её за плечо и сильно дёрнул. Она едва не потеряла равновесие, но ухватилась другой рукой за прутья решетки и удержалась. Носатый надвинулся на неё, так что она ощущала гнилостный запах из его рта и почувствовала тошноту. Упершись обеими руками в его грудь, она толкнула его, что было сил и отскочила в сторону, натолкнувшись при этом на кого-то.

Гномы разразились хохотом.

— Румпель, кажется, ты ей не нравишься! — выкрикнул кто-то. — Носом не вышел! — отозвался другой.

Гном которого называли Румпелем, сплюнул и ощерился улыбкой, в которой не хватало нескольких зубов. — Ничего! — проговорил он, не сводя с Лики глаз. — Нам просто нужно познакомиться поближе, узнать друг друга получше…

Лика почувствовала, что внутри у неё всё похолодело. Ей хотелось закричать, но она была уверена, что на её крики никто не придёт — стражники далеко, да и вряд ли им будет дело до её криков. Она впервые в жизни оказывалась в ситуации, когда она была совершенно одна среди враждебно настроенных незнакомцев и абсолютна беспомощна.

Именно это ощущение беспомощности её пугало. Она затравленно огляделась по сторонам, шаря по полу взглядом, в надежде найти хоть что-то, что могло бы служить оружием…

Кто-то подтолкнул её сзади в спину. Лика сжала кулаки и взглянула ухмыляющемуся гному в глаза, исполненная решимости, по крайней мере, лишить его еще хоть одного зуба.

— Отвали, Румпель! — раздался вдруг чей-то голос за её спиной.

От неожиданности, Лика вздрогнула. Румпель, тоже не ожидавший вмешательства, скривился и сплюнул сквозь зубы.

— Кто это там раскомандовался? — угрожающе поинтересовался он.

— Это я тебе говорю, — гном оттеснил Лику в сторону и встал перед Румпелем, глядя на него снизу-вверх. — Отвали от неё, понял?

Лика изумленно уставилась на него. Коротыш даже по гномским стандартам, бритоголовый гном стоял перед возвышающимся перед ним Румпелем, превосходившим его в размере плеч почти в полтора раза.

Однако Румпель как-то сразу съёжился, словно сдулся и даже отступил на шаг назад.

— Ты, это, Штепсель, — процедил он. — Краёв не потерял? Какого болта ты за неё вписываешься?

Коротышка хрустнул пальцами. — А тебе что-то не нравится? Хочешь поспорить?

Спорить Румпелю явно не хотелось, поэтому он, что-то неразборчиво проворчав под нос, сплюнул еще раз и отошел. Штепсель обвёл глазами остальных. — Бурреганку не трогать, — сказал он. — Кто не понял, тому объясню лично.

Гномы, что-то бормоча, снова разбрелись по камере, игроки вернулись в свой круг, остальные — на свои лежанки.

Штепсель повернулся к Лике, и та, наконец, вспомнила его. Именно его она видела на площади в Квартале Дворфов в день, когда там была драка. Тогда он был скручен веревками и его взвалили на лошадь, словно тюк.

Гном, по всей видимости, тоже помнил их встречу, потому как хитро подмигнул Лике голубым глазом.

— Вот уж не думал, что повстречаюсь с тобой в таком местечке! Ты как тут оказалась, подруга?

Лика вздохнула. — Долго рассказывать! — призналась она, ощутив внезапно сильнейшую усталость.

Штепсель, очевидно, заметил это, и подхватив её под локоть потащил в сторону.

— Вот, садись, — кивнул он ей на покрытый тряпьём топчан в углу.

— Спасибо. — Лика присела и вдруг взвизгнула и подскочила. — Что-то пробежало по моим ногам!

— А… Так это — крысы, — махнул рукой Штепсель. — Их тут полно!

— Ох… — Лика почувствовала, что вот-вот расплачется. — Всё как-то так глупо получилось…

Штепсель хмыкнул. — Это Буреград, подруга. Привыкай!

— Я не могу привыкнуть, — устало призналась Лика. — У нас в Гномбурге всё было совсем по-другому… Тут все какие-то злые, ожесточенные… А я… Я просто хотела стать целительницей. А теперь вот оказалась здесь, и Чао тоже!

При воспоминании о Чао ей стало еще горше, так как она чувствовала себя виноватой в том, что произошло. Она вкратце рассказала Штепселю историю их ареста.