Риска Волкова - Моя невеста - интроверт! [СИ]

Мне бы сейчас в укромный уголок, где никого нет, а я здесь… В кабинете ректора, с запертой дверью так, что не выйти. С этим… Так напоминающим шефа…

— Римма! — донесся, словно из колодца взволнованный голос.

Римма! Сначала стань нормальным человеком! Хотя… Нормальной скорее нужно стать мне…

Меня прорвало. Я зарыдала. Позорно, обидно… Прямо при том, кого сейчас так ненавидела… Я сидела на полу, изо всех сил стараясь ни о чем не думать. Я старалась перестать плакать, старалась успокоиться. Но слезы лились рекой, а матушка-истерика лишь сильнее подстегивала меня.

— Ненавижу… — рыдала я. — Ненавижу шефа… Ненавижу людей… Оставьте меня все… Оставьте меня все в покое!

— Римма!

Я не видела императора, так как старалась на него не смотреть, но голос звучал где-то рядом. Я слышала, как он взволнованно ходит из угла в угол кабинета. Как берет что-то со стола, и ставит обратно, словно не зная, что ему делать…

— Черт! Римма, ответь мне! Римма! Пожалуйста! Что случилось?!

Но я не хотела слышать его. Лишь вытирала непрошенные слезы. Мгновение спустя я услышала как щелкнул замок двери, услышала, как удаляются бывшие некогда близкими шаги… Но мне было все равно. Меня трясло и успокоиться я не могла, уже и не вспоминая о шефе, уже и не думая ни о чем…

— Римма, не плачь. Я рядом. Все хорошо, — кто-то обнял меня за плечи. И стало так тепло и так хорошо. Уютно. И волнительно отчего-то…

Я подняла глаза и увидела Люка. Оборотень успокаивающе гладил меня по волосам, утирал пальцами невысохшие слезинки.

— Люк? — спросила недоверчиво.

Оборотень кивнул и, взяв меня за руку, повел по коридору. Вел долго-долго, петляя и куда-то сворачивая, пока не пустил меня в какую-то комнату. Подняв на руки, уложил на постель. Сел рядом.

— Расскажи мне, Римма, — голос его был глухим и казалось, что он будто охрип. — Расскажи, что там произошло, в твоем мире?

Император.

Я не понимал, что произошло и как это случилось. Быть может, всему виной то, что я упивался наслаждением от того, что Римма, моя избранная, сейчас сидит напротив меня? Что она чувствует сейчас? Колотится ли ее сердце так же, как мое? Я пытался представить себе как она выглядит, очертить в своем сознании каждый контур ее лица, представить ее нос, губы, глаза, волосы… Рост… Какая она? Какая она, моя избранная?

Я ничего не сделал, лишь спросил, как она выглядит. Но моя девочка, ни с того ни с сего заплакала. Я сначала не понял, что происходит. Лишь слышал всхлипы и какой-то шепот. Я даже не знал, где она находится в комнате. Мое сознание затопила боль. Это ее чувства переполнили мою душу. Я пытался докричаться до нее. Звал по имени. Но она лишь сильнее впадала в беспамятство, то рыдая, то истерично смеясь, проклиная какого-то шефа, то сбрасывая книги с полок, которые падали с грохотом на пол, теряя страницы.

Я не знал, что делать. Впервые в жизни не знал. На войне, жестокой и кровопролитной, я, не боясь, отдавал приказы, решал жить кому, а кому умирать. Я рассуживал тех, у кого были споры, я наказывал виновных. Я считал себя мудрее других и умнее других. Но сейчас… Сейчас я был в проигрыше. Боль заслонила собой все. Не выдержав, я рванул из кабинета, надеясь найти единственное существо, которое может помочь — ненавистного мне оборотня. Однако, его и искать не пришлось. Он стоял у самых дверей кабинета, прислонившись спиной к стене, нахмурившись, поджав губы и сжав кулаки.

— Значит, подслушиваешь?! — с ревностью и ненавистью выпалил я.

Оборотень ничего не сказал, лишь с размаху двинул мне кулаком в лицо. Я, усмехнувшись, отер ладонью кровь с губ и ответил тем же. Я мог бы применить силу, но знал, что это будет не честным. Поэтому я дрался. Дрался как мальчишка со двора, остервенело, неистово. Выплескивая все ярость и боль, ревность, ослепляющую меня, ужасное ощущения беспомощности… Выплескивая крик моей избранной Риммы, ее слезы, которые я не мог унять, потому что не мог дотронуться до нее и обнять. Даже не знал, где она находится, а слов найти не мог. Да и не помогли бы здесь слова!

Оборотень, кажется, испытывал такие же чувства. Дрался он замечательно. Значительно ниже меня и слабее, он сражался как настоящий смельчак. Я был бы рад иметь такого друга за спиной. Но в данный момент лишь наживал себе врага. Потому что этот враг посягнул на часть моей души. На мою избранную. На мою Римму.

В какой-то миг оборотень сбился с дыхания и пропустил решающий удар. Упал на пол, смотря на меня затуманенным взглядом.

Я прислонился к стене, выбирая варианты решения проблемы. И, к сожалению, наиболее нужный мне требовал очень большой затраты сил. Но оно того стоило!

— Альваарум! — шепнул я. С моей руки сорвался золотой дождь, который искрами окутал в кокон оборотня, безвольно раскинувшего руки на полу.

— Моргус тоар! — еще одно заклинание, и я сам стал золотым дождем, окутывая и заполняя тело Люка. Заполняя золотом каждую клеточку его тела, затопляя собой разум.

«Извини, друг. Но сегодня ты проиграл», — прошептал я, поднимаясь и с усмешкой оглядывая чужие руки, ставшие на некоторое время моими.

— Что произошло, Римма? Что там случилось в твоем мире? — доносился до меня знакомый голос.

Я чувствовала тепло. Кто-то держал меня за руку. Сердце невольно царапнула тревога, и я поспешила ее освободить. Прижала к груди. Открыла глаза и увидела оборотня, склонившегося надо мной. В его глазах было ужасное волнение и боль и еще что-то… Будто жидкий огонь, расплавленное золото, плескалось в них.

Я осмотрелась вокруг. Я находилась в просто огромнейшей комнате. Лежала на кровати. Кто-то, наверное, Люк, укрыл меня теплым шерстяным пледом.

Я почувствовала, как щеки заливает краска стыда. Боги… Какой кошмар… Неужели он все видел? Видел мою истерику?

«Римма — это полный провал! Твое первое за несколько лет общение с парнем потерпело фиаско!» — подсказал ехидный внутренний голос.

— Я… Люк… Мне стыдно за то, что произошло… — начала я, но оборотень прижал горячую ладонь к моим губам.

— Тшшш… Не извиняйся, малыш… — прошептал он, я же попыталась отодвинуться дальше. — Все хорошо. Я принес тебя сюда, это комната одного моего знакомого.

Я кивнула, хотя мне было непонятно, почему Люк принес меня сюда, а не к себе. Но, видимо, ему так было удобнее.

— А император? Он не будет меня искать? — взволнованно спросила я, стараясь побольше завернуться в плед.

Люк покачал головой.

— Сюда он точно не придет. Приготовить тебе чай?

Я с благодарностью кивнула. Было очень холодно, и чай помог бы согреться. К тому же, после такого стресса это было лучшее успокоительное.

Люк встал, куда-то отошел, а затем принес поднос с дымящимся, очень пряным на запах, чаем и конфетами.