Риска Волкова - Моя невеста - интроверт! [СИ]

Я отхлебнула из чашки и даже прикрыла глаза от удовольствия. Имбирь и облепиха. То, что нужно, чтобы согреться.

Раскусив конфету, во рту оказался жидкий ром. Я улыбнулась.

— А где же хваленое малиновое варенье? Помнишь, как ты угощал меня им? — я постаралась улыбнуться, уже предвкушая, как рассмеется Люк, называя меня «Мышкой». Однако, Люк был, видимо, слишком потрясен произошедшим со мной. Я заметила, как напряглись его плечи, а золото, которого я раньше не замечала в его глазах, лишь сильнее заплескалось в них.

— Я хочу тебе кое-что показать, — сказал, наконец, он. — Смотри!

Люк выудил откуда-то из кармана маленькое зеркальце в резной оправе. Он провел по нему рукой и в зеркальце отразился красивейший город. Удивительный, сказочный. Казалось, что все домики, словно пряничные, с красной черепицей, с цветочными горшками на окнах, в которых цвели гортензии, бегонии, веселые маргаритки и другие, незнакомые мне цветы. Улочки были маленькими и выложенными брусчаткой. За городом же были поля, там паслись коровки и жужжали пчелы, я даже как будто почувствовала запах… меда и молока…

— Какой теплый город! — воскликнула я, восторженно глядя в зеркальце.

Люк улыбнулся.

— Когда-нибудь, я покажу тебе его…

Я вздохнула.

— Боюсь, не получится! Ведь ты знаешь, что я — хиккикомори… — начала я, но Люк отчего-то меня перебил.

— Послушай, Римма… Перестань называть себя этим дурацким словом. Я не верю ни на грош, что оно хоть как-то относится к тебе!

— А кто же я тогда?

— Ты? Ты — настоящая королева, императрица, княжна… Ты настоящая правительница. Гордая, смелая и независимая. Эксцентричная и, может, чуточку эмоциональная… Но ты — это ты. И плевать, что думают чертовы люди! И общество! Я знаю, что ты та, кто ты есть. И лучше тебя никого нет!

— То есть… Ты думаешь, что я не закоренелый социофоб, а просто интроверт? — улыбнулась отчего-то я.

Люк чуть приподнял бровь.

— Кто?

— Нууу… Интроверт. Знаешь, в моем мире так называют людей, которые не очень любят общаться. Но все же я думаю, что это уже не про меня… — отозвалась я.

О да! Мое сознание все больше клонило в сторону тяжеляка и психологического треша. Наверное, на мне кто-нибудь мог бы защитить докторскую…

Люк какое-то время молчал.

— А раньше? Ты была интровертом?

Была ли я интровертом? Хоррроший вопрос!

— Нет, — грустно улыбнулась я. — Когда я была маленькой, то была в детском садике «Заводиловкой», «мелким чертенком» и всеобщей любимицей… Знаешь, я обожала приключения… Со мной всегда кто-нибудь был… Люди окружали меня, и это было нормально… Весело…

— Значит, была лидером? — чуть улыбнулся Люк.

— Выходит, что так… — я зевнула.

Сон неожиданно навалился на меня, словно тяжелое одеяло.

— Спи, малышка… А я буду охранять твой сон… — погладил меня по голове Люк.

— Даже от злого императора?

На лице у оборотня отразилась какая-то странная улыбка.

— Даже от него. Спи.

Уже под утро Люк проводил меня до моей комнаты номер тринадцать. Услужливо распахнул дверь. Я смутилась. Раньше оборотень не был таким обходительным. И это вызывало во мне что-то сродни смущению. Плюс ко всей моей боязни общества вообще в целом.

— Римма! — окликнул он меня, когда я уже хотела шагнуть внутрь. Побыстрее оказаться одной, в защищенном пространстве.

Я обернулась. Люк был какой-то не такой, каким я привыкла видеть его ранее. Какой-то напряженный и более сдержанный, немного надменный… И глаза эти, сверкающие янтарем. И даже волосы не такие растрепанные как всегда. И очки, словно они мешают ему… Словно Люк… И не Люк вовсе… Не тот оборотень! Может ли быть такое?

Я напряженно вглядывалась в его лицо и все не могла понять, в чем причина этого странного расхождения. Может, я просто устала? Не выспалась, ведь ночь выдалась беспокойной… Да и оборотню досталось… Но золото его глаз… Янтарь, плещущийся во взгляде… Где-то я его уже видела…

— Ррримма… — и голос этот. Сердце пропустило удар. Не может быть! Этого не может быть!

Но нет, все сходилось. И то, что император нас не искал, хотя, зная его, он бы уже снес половину академии… И комната. Откуда у оборотня такие друзья, чтобы могли позволить себе столь просторные апартаменты?! И конфеты с ромом… И облепиховый чай… А не привычное малиновое варенье и нежное «мышка»…

Я с ужасом отступила на шаг назад. Моя бы воля, я бы и сбежала, захлопнула дверь, но отчего-то не могла. Столько мольбы было во взгляде… И еще, казалось, что этот взгляд, полный золота, подчиняет себе, гипнотизирует…

— Догадалась… — прошептал Арэллин и протянул было руку ко мне.

Сердце бешено застучало, а я, вскрикнув, опрометью кинулась за дверь, не забыв захлопнуть оною и повернуть за собой ключ. Ужас! Ужас! Ужас!

«Паникерша!» — проворчал внутренний голос, но был загнан на задворки сознания. — «Он ведь полночи тебя утешал»…

Император Арэллин сгорал. Все утро он провалялся в беспамятстве, все-таки заклятия подчинения тела тяжело сказываются на общем состоянии организма…

Но едва он оказался способным мыслить, как его разум залил пожар эмоций. Римма… Он и не думал, что она такая! Маленькая, хрупкая, с шапкой волос до плеч… С такими притягательными живыми глазами, полными печали и грусти и… И силы духа. Она была вся словно феникс… Феникс, загнанный в угол. Замкнутая, неуверенная в себе… Кто-то отчаянно пытался ломать ее… Но сломал ли? Все зараза Моаг постаралась! Если бы она забрала ее раньше! Ведь он просил! Умолял! Нет… Отомстила все-таки, дрянь… И теперь еще и нагадила под конец… Император был уверен, что она оградила его малышку от всего мира не во благо ей самой, а назло ему, Арэллину! Теперь и оборотень этот… Он может видеть ее… Может дотронуться до нее, обнять, утешить! А он, тот, кто имеет на это полное право, — нет!

— Моаг… — прошептал Арэллин и усмехнулся. — Пора нам с тобой пообщаться поближе!

Сегодня в Академии Шхат царили суматоха и ажиотаж. Женская часть населения активно украшала коридоры альма-матер цветами и лентами, бабочками, и магическими светлячками, что переливались всеми цветами радуги. Мужская же часть таскала парты и стулья в актовый зал академии.

Я невольно улыбнулась, глядя как маленький толстенький гном, натуживаясь и пыхтя, тащит на себе довольно увесистый вазон с цветами. Вот прикалывали меня эти создания! Может, потому что я подсознательно не ждала от них ничего плохого? С их-то комплекцией, им наверное приходилось туго в мире, где существуют прекрасные эльфы и драконы!

Я неспешно брела в столовую на обед, ибо завтрак я проспала, и размышляла над тем, что сказал мне вчера Люк. Вернее, император… Он сказал очень странную вещь, будто не верит в то, что я — хиккикомори. Но это же чушь собачья! Тут любой скажет, что я псих полнейший, конченная социофобка… Но… Он все же не верил…