Олег Леконцев - Знак волшебства

Почесал за ухом. Себе, не Мявке.

– На рубин?

Наконец-то! Мявка торжествующе мяукнула, радуясь успехам олигофрена.

Я положил руки на рубил, едва уложившись на его площади. Мявка положила на мои руки свои лапы. И что, десять секунд, полет нормальный? Я посмотрел на кошку.

Мявка поерзала лапами, словно выискивая позу получше, и вдруг впилась в меня острым взглядом. Меня опять переносят. Не буду! Я попытался отвести глаза. Хочу остаться в Кларии!

Какой там! Глаза Мявки заполонили все пространство, затягивая в себя. Опять золотистая дымка окружила меня. Легко и приятно. Слегка кружится голова…

И вдруг я почувствовал себя всем. Я был огромной вселенной со всеми мирами и существами. Где-то была и моя Земля и я мельком увидел ее, познав мысли миллиардов людей и тех, кто выдавал себя за них. Я познал все и не узнал ничего, поскольку мое человеческое восприятие было не в состоянии вместить в себя эту информацию.

Черная мгла милосердно окутала меня. Но перед этим, за какой-то удар сердца, я коснулся разума кого-то могучего, с интересом ответившего мне. Солнцеликий! Огромная масса магической энергии, протуберанцы маны создавали впечатление, что я рядом с солнцем. Но меня не сожгло и не расплющило. Легким движением бог поделился со мной своей энергией, которую я, теряя сознание, успел передать рубину.

Что-то липкое и сырое касалось моего лица. Опять Мявка меня будит своим языком! Я попытался отмахнуться, услышав радостное мяуканье. Похоже, день начался.

Я потянулся, попытался открыть глаза. Те энергично воспротивились.

– Господин, – позвали сразу несколько голосов, – вы очнулись, господин.

Я, наконец, открыл глаза. Куда это меня занесло, в храм? Ах да! Теперь я вспомнил все.

– Помогите мне сесть, – хриплым голосом позвал я.

Сразу несколько человек приподняли меня и помогли опереться спиной о постамент с рубином. Мявка сразу заняла место любимой кошки, расположившись рядом и положив голову на колени.

– Как дела, Мявка?

Кошка довольно заурчала. Малоинформативно, хотя и успокоительно.

– Сударь, – показался в поле моего обзора Хет. – Вы призвали Солнцеликого и восстановили рубин. Заклятие в нем горит ярко и распространяет по храму божественную ману. Вы не ощущаете?

Нет, я сразу почувствовал волны энергии, торжествующие, но теплые и светлые, наполняющие душу умиротворением. Но не связал их с восстановлением рубина.

Силы быстро возвращались. Исчезли черные мурашки перед глазами, перестали дрожать руки. Больше не было слабости, сковывающей тело. Я рискнул и при помощи находящихся в храме людей начал подниматься. Мявка, лишившись моих ног в качестве подставки под голову, горестно взвыла. Но увидев меня, здорового и благополучного, успокоилась и, по привычке, шлепнула по ноге хвостом.

Рубин лежал на постаменте. И не тот, угасающий и создающий впечатление кладбищенской тишины, а новый, ярко-алый, полный жизни и распространяющий прочувствованные мной волны энергии.

Хет низко поклонился мне, за ним все остальные.

– Благодарите Мявку, – попытался я уйти от ответственности.

Жрец покачал головой:

– Извините, сударь, вы не видели. Когда вы и знак волшебства, достопочтенная Мявка, – он поклонился кошке, та из благодарности сладко зажмурила глаза, – положили руки на рубин, то магию Солнцеликого вызвала она. Но затем энергия магии окружила вас и именно вы поделились ею с рубином, насытив его маной и восстановив структуру.

Я неопределенно пожал плечами, показывая свою незаинтересованность дальнейшим разговором. Разумеется, это была маска, под которой скрывалось жуткое любопытство. Чувствовалось, что лозунг «Хочу все знать», становится жизненным не только для Мявки, но и для меня. Но остальные не должны этого понимать.

Вкратце обговорив завтрашнюю церемонию вступления в баронство с Хетом, я вышел из храма. Народ, продолжавший стоять у храма, повалился на колени. Я даже не думал об их присутствии, так тихо они стояли.

– Господин! – раздались восторженные вопли. Из невнятных возгласов я понял, что некто яркий, такой яркий, что на него нельзя было смотреть, опустился на купол храма и исчез внутри здания. Здания словно вспыхнуло, покрывшееся золотистым светом. А потом все стало обычным.

– Я догадывался об этом, – негромко сказал Хет, – а теперь уверен. Нас посетил аватара Солнцеликого, который вошел в вас и выполнил обряд восстановления вашими руками. Бог услышал нас!

– А почему не сам Солнцеликий? – остатки атеистического воспитания потребовали возразить.

– Если придет сам Солнцеликий, наш мир будет полностью уничтожен, настолько велика его мощь, – в голосе жреца послышались экзальтические нотки.

Я вспомнил ощущение всемогущества, доносившееся до меня в золотой дымке и молча согласился.

– Поданные мои! – громко сказал я. – Завтра, утром я буду в храме принимать свои владения. Приглашаю вас подойти к храму. А сегодня мне надо восстановить силы, – сделал я озабочено-усталый вид.

Разумеется, меня никто не осмелился задержать. За мной следом через кольцо аборигенов вышла моя свита, кроме жреца, который и так был у себя дома и вышел из храма из вежливости.

Купцы, впрочем, отговорились необходимостью подготовить торжественный обед и удрали. Собираются обсудить случившееся на их глазах и решить, как жить дальше. Пусть их.

Я посмотрел на положение солнца на небе. Вообще-то впереди ужин, если объективно посмотреть на состояние светила в небесной зелени. Ну и ладно, лишь бы накормили хорошо. Не все же мне сегодня голодным ходить.

Когда я говорил об усталости и необходимости передохнуть, я почти не обманывал. Был это аватара или нет, но после использования меня бедного в качестве канала для прокачивания маны с организмом было не все в порядке. В голове щелкало, постукивало, шуршало, словно кто-то сумел просунуть в мозг контакты наушников, но наладить связь ему не удавалось. По телу проходили горячие волны – то от левой руки через ноги к правой и то от головы к ногам. И после каждой я испытывал небольшую слабость и у меня выступала испарина.

В таком состоянии я достиг своих архаровцев. Десятники выполнили мои указания и побеспокоились поставить палатки. На стене находились несколько часовых, часть из них наблюдала за степью, часть за городом.

Серог сидел в палатке, прямо на булыжниках, которыми была покрыта площадь, и занимался важным делом – рассматривал когти на руках. Хотя бы подпиливал их. Лентяй!

Мне он обрадовался.

– Командир, я есть хочу, – заявил он с ходу. – А золотой когда отдашь?

– Мы тоже хотим! – объявили феи, – и пожрать, и золотой.

Машк попытался дернуть Мявку за хвост, но она легко увернулась и слегка прошлась когтями по шаловливой лапке. Приветливо осклабилась. Играть она была готова в любом состоянии. С ее весом и ростом феи скоро будут от нее бегать. Или, учитывая физиологию, – летать.