Олег Леконцев - Знак волшебства

Обученный маг, способный производить и контролировать ману и совершать заклятия простейшего и среднего уровня. Я вдруг понял, что перспектив для дальнейшего развития у него нет. Маги, обучавшие его, оказались хорошими наставниками и раскрыли весь его магический потенциал. Это было и хорошо, и плохо. Хорошо, поскольку Даррг мог в полную силу использовать свои силы. И плохо, поскольку он был обречен оставаться на одном уровне и знал это. Мне стало его жаль.

Магии Мявки я не видел – жрец Солнцеликого оказался на высоте.

Даррг почувствовал мое сочувствие, кисло улыбнулся:

– Ваша светлость, я не знаю каким образом, но вы, чувствую, сумели овладеть магическим зрением. Значит, надо продолжить.

И он переключился на дальнейшей обучение:

– Вот простейшее заклинание глушения магии. Если на вас или на кого-то еще в вашей видимости нападают магически, ну, или просто воздействуют, то есть два варианта: первый, самый трудный, использовать сложное тройственное заклятие, доступное лишь самым опытным магам. Благодаря ему вы сможете нейтрализовать заклятие, практически не затрагивая запасов маны. И второй, простой до обалдения: представьте свою магию в виде заслона, если хотите отразить заклятие пассивно, или в виде кулака, если одновременно желаете нанести ответный удар. Магия врага исчезнет, словно ее не было. Ваш противник решит, что вы магическая губка, пожирающая его ману. Недостаток этого метода заключается в его энергоемкости: вы должны вложить маны не меньше, чем ваш противник и она к вам не вернется. То есть вы рискуете остаться без маны и, более того, если вашей энергии будет недостаточно, то магический удар врага увеличится именно на такую величину, которую вы вложили.

Даррг объяснил мне технические моменты, но только мы приступили к практической части, как подбежал испуганный Этен.

– Ваша светлость! – закричал он издали, – Это войска Ганворского герцогства! Приближается один из владетелей.

Он подбежал ко мне и рассказал, что одному из ополченцев, немолодому часовщику удалось рассмотреть знамя отряда – оно было сине-белое – оттенки родовых цветов герцога. Но разглядеть штандарт самого владетеля ему не удалось.

Попытался приглядеться получше, но увы. Знамя имело темный цвет, но какой? Зоркий глаз у этого часовщика.

Я приказал Этену выставить знамя Майдорского королевства. Выставлять штандарт барона Кларии не стоило, пока все не узнали о смене владетеля.

Позади послышался топот. Подходило кларийское ополчение. Не усидел дома и мэр.

Сендо Оринд подошел и тяжело привалился к парапету:

– Ваша светлость, мы готовы драться до последнего человека. Вы открыли нам дорогу в будущее, вы спасли нас, не позволив погибнуть. Мы ваши поданные до скончания вашего рода!

Какая патетика! Я смахнул невидимую слезу, приняв задумчиво-грустный вид правителя, загруженного заботами правления и находящегося у власти только для процветания своих поданных.

В бочку с медом Оринд капнул ведро дегтя:

– Но, ваша светлость, как вы собираетесь бороться с могучими магами? Ваш отрядный маг Даррг, конечно, великий воин, но он не справится даже с шевалье, а барон или, упаси Солнцеликий, граф просто не заметит его магии. У вас есть еще достопочтенная кошка, но даны ли ей мощь и разум для борьбы с благородным господином?

Оринд уставился на меня, униженно согнувшись. Смотреть так ему было неудобно, но мэр терпел. Маги Ганворского герцога разнесут вдребезги Кларию, но если я оскорблюсь, Оринду не придется этого видеть – рассерженный дворянин в моем лице может легко его убить. Барон волен в своих поданных, если только он не применяет магию Темного. Но и тогда его будут судить не за убийство, а за магию.

Я похлопал его по плечу:

– Ты прав, когда говоришь о моей заботе. Я и теперь позабочусь о вас. Успокойся, Оринд, своими метаниями ты нарушаешь экологическое равновесие в Кларии.

Мэр вряд ли понял мои слова и вряд ли успокоился, но дворянин иносказательно велел ему захлопнуться. Спасибо, что не пнул и не зарезал. Такой уж я добрый. Паинька.

Пока мы обменивались мнениями, ганворцы приблизились достаточно близко, чтобы распознать их предводителя. Наверняка, какой-нибудь барон. Он приблудный, в смысле мимо проходил и случайно забрел на огонек к прежнему владетелю, или у меня существует пятая колонна?

– Машк, слетай, принеси лук со стрелами.

Фей, как ему и положено, разворчался и даже не подумал разворачивать крылья.

– Мявка, – позвал я, – придай ему ускорение.

Кошка с удовольствием включалась в, как ей казалось, игру. Прибавив за ночь в размерах и весе, как стало очевидно сегодня утром, она уже с легкостью побеждала феев. Раньше нелюди охотились за моей девочкой, выбирая моменты, когда она отходила от меня, и игрались с нею. Теперь ситуация радикально изменилась. Мявка с радостью устраивала сеансы вольной борьбы с Машком или Верком или с двумя сразу. У феев был только один выход – взлетать вверх на максимальной скорости, пока кошка не подскакивала и не вцеплялась зубами в нижние лапы. Все попавшееся в пасть Мявка рассматривала как частную собственность, принадлежавшую только ей, и не выпускала, даже если феи в отчаянии подлетали. Впрочем, на большее их не хватало. Феи – не грузовые вертолеты.

Услышав команду и увидев поспешившую к нему Мявку, Машк сиганул прямо со стены. Следом сорвался и Верк, справедливо полагая, что кошка сработает по принципу взаимозаменяемости и не найдя Машка, набросится на него.

Стоящий на стене Стен, разглядев штандарт, побледнел:

– Граф Курин де Стоун. Мы пропали!

Я потребовал от него разъяснений.

– Граф де Стоун один из сильных магов Ганвора. Если бы он использовал свой мощь для созидания, он мог бы построить для населения герцогства рай на земле. Но это мерзавец, простите, ваша светлость, что так говорю о благородном человеке. Для него доставляет удовольствие с изощренной жесткостью убивать сотни, тысячи людей одновременно, используя заклятие душевной боли, причиняя страдания телу. Он с восторгом распнет часть жителей Кларии, сожжет другую часть на слабом огне, и изрежет остальных на части. А чтобы мы умирали не так быстро, станет поддерживать жизни казненных магией.

Мне стало интересно. В прошлой жизни садистов я не встречал, во всяком случае, открыто они себя не проявляли. В этом мире в условиях перманентных стычек и сословных перегородок заниматься бандитизмом было куда проще и тебе за это ничего не было.

– Это который? – попросил я мэра, бывшего в полубессознательном состоянии от осознания страшного будущего.

– Слева от штандарта, – ответил за Оринда Даррг, показал рукой на расфуфыренного всадника на единороге. Богатенький, Буратино, раз пренебрегает ходить пешком. Посмотрим, каков он в магическом одеянии.