Константин Бражников - Ибо истину говорю Я

Дома в Варпаховке были добротные, сложенные из крупных бревен, покатые крыши крытые глиняной черепицей, каждый окружал невысокий забор, в человеческий рост. Центральная улица, по которой меня вел Ластор, замощена крупным камнем и чисто выметена, чувствовалось, что хозяин в деревне есть. Дом самого старосты находился на самом верху холма, имел два этажа пару хозяйственных построек на просторном дворе и баню. Из каменной трубы на ее плоской крыше поднимался столб белого дыма, а по двору от колодца до бани сновали два мальчугана, таская в деревянных ведрах воду.

— Гостей ведешь? — с высокого крыльца окликнула старосту дородная розовощекая женщина. — А коротышки где?

— Сколько раз тебе говорить Меланья, — остановился и осуждающе покачал головой Ластор. — Не коротышки, а мастера уважаемые. А гость у нас нынче сынок барона бывшего. Вот встречай, — он сделал шаг в сторону и указал на меня открытой ладонью.

— Ой! — воскликнула Меланья и прижала руки к своей выдающейся груди. — Хвала Единому сподобил наконец-то, — она быстро несколько раз осенила себя крестным знаменьем. — Молодой барин с дороги то пусть сначала баньку примет, а уж после я и на стол накрою.

Она буквально скатилась с крыльца, и я оказался резко втянут в водоворот женских хлопот и заботы, Ластор стоял рядом и ухмылялся.

— Машка, Варька, а нуть быстро сюды, — хозяйка дома громко кликнула девок. — Ишь ты весь грязный, — Меланья осматривала мою одежду, при этом беспардонно поворачивая меня за плечи, знаете ли, такая заботливая тетушка встречает своего племянничка после долгой дороги, — а это что? Боженьки кровища сам, поди, в драку первым полез? — Она прикрыла пухлой ладошкой рот и покачала головой.

К нам подскочили две молодых девушки в простых длинных деревенских платьях.

— Сымай господин сбрую свою, девки к утру все очистят, — Меланья бесцеремонно стягивала с меня дорожную сутану, — а сам давай в баньку, аккурат только растопили. Чего встал как истукан? — грозно крикнула она на Ластора. — Лезь в подпол вино, что давеча купец проходивший продал, доставай и к столу неси.

За пару минут после «атаки» полненькой хозяйки дома, я остался в одних штанах и рубахе, а мои доспехи вместе с сапогами были унесены куда-то двумя шустрыми девками. После чего я под прибаутки и причитания, подталкиваемый пухлыми ручками Меланьи был спроважен в баню. На предложение прислать девок, чтобы кости веничком прогрели, ответил отказом. У меня на сегодняшнюю ночь были совершенно другие планы и совершенно на другую женщину.

Все-таки деревенская баня отличная вещь, вместе с грязью и «ратным» потом смывается и вся усталость накопленная телом за день. После омовения я обнаружил в предбаннике свои вычищенные до блеска сапоги и чистую одежду, черные свободные штаны и синюю широкую косоворотку. Смотрелся я в ней, как настоящий сельский красавец, сейчас во мне мало кто бы признал баронского сына, но зато было очень удобно.

На землю спустились сумерки, во дворе у одного из сараев появилась одна из телег, что я видел у въезда в деревню. Два гнома перетаскивали большие мешки из нее в сарай, у открытых дверей которого стоял мужик с маленькой книжицей в руках и, считая груз, делал в ней пометки. Значит и среди простых мужиков есть грамотные, отметил я для себя.

Вечер был прекрасным. Легкий ветерок приятно ласкал мою распаренную кожу, а отсутствие мух и комаров лишь добавляло очарование в деревенский пейзаж. Взбежав по высокому крыльцу, я толкнул тяжелую дверь, и вошел в дом.

Столкнувшаяся со мною в темных сенях девка, отвесив короткий поклон, сообщила, что хозяин ждет к ужину, мол, за мной и послал.

За сенями было еще одно помещение, здесь стояла обувь, на стенах висела верхняя одежда и плащи, под потолком связанные в пучки висели разнообразные травы. От них шел приятный запах дикого луга и дремучего леса.

— Хозяйка травница знатная, — уточнила девушка, заметив мой взгляд.

Я снял сапоги и портянки, оставшись на босу ногу, но крестьянку это совершенно не смутило. Она открыла дверь, ведущую в следующую комнату, и кивнула головой, пропуская меня вперед. Проходя, я глянул в еще один дверной проем, что не имел двери, там была кухня. Большая каменная печь, разделочный стол, множество посуды и кастрюль в высоком, от пола до потолка, шкафу и длинный обеденный стол, скорее всего для прислуги. Парочка женщин и мужчин, кто помешивал что-то в стоящем на печи горшке, кто разделывал птицу, кто нарезал овощи, каждый был занят делом.

Переступив порог, я оказался в большой и хорошо освещенной комнате. В центре большой массивный стол, за ним Ластор и гном, что вступился за нас при первой встрече. Меланья, хозяйка дома и жена старосты, разливала из пузатой стеклянной бутылки, объемом не меньше двух литров, розовую жидкость по высоким серебряным бокалам. Не бедное селенье, оценил я серебряную посуду и приборы на столе, да количество разнообразных блюд.

— Садись молодой господин, — захлопотала полненькая женщина. — После баньки то кваску пригуби. Сама делала.

Я взял поданную мне кружку и сделал пару больших глотков, после бани действительно хотелось пить. Напиток был прохладный и резкий, у меня даже защипало в носу, но ничего вкуснее я в жизни не пил. Все-таки еда здесь сильно отличалась от той, что была в реальном мире и мне сейчас абсолютно все равно, что это набор цифрового кода. И вообще пора уже прекратить все оценивать как простой игрок, «настоящее» и «цифровое».

— Спасибо хозяйка, очень вкусно, — поблагодарил я Меланью.

— Да ты накладывай барин, с дороги то, поди, проголодался, — розовощекая женщина, положив в чистую тарелку нарезанных овощей и большой кусок мяса, поставила ее передо мной.

— Давай господин за встречу нашу выпьем, — подняв бокал, заговорил Ластор. — Потом уже и побеседуем.

Все подняли наполненные кубки, и выпили, вино тоже было отличным с ярко выраженным ягодным вкусом. После чего принялись за ужин, я подозвал хозяйку и шепотом поинтересовался у нее, не знает ли она где Лиона?

— В баню пошла, — с хитрым прищуром так же шепотом ответила Меланья. — Потом перекусит да опочивать пойдет.

— А с нами за стол не сядет?

— Не бабье это дело с мужиками за одним столом сидеть, когда они о делах треплются, — покачала головой женщина, затем улыбнулась и добавила. — Да ты не переживай барин, я наказала вам наверху постелить, что ж я не видела, как она на тебя смотрит. — И по-матерински потрепала меня по волосам. — Эх, молодежь.

Вот теперь после этих слов есть, и пить, мне вообще расхотелось, да и разговоры какие-то ни было вести, желанье пропало. Я представил себя и Лиону в постели, ее гибкое и стройное тело, в голове стали появляться более откровенные образы, наших возможных с ней занятий в этой же постели. Дальше моя фантазия пустилась в свободный и бесстыжий полет, из которого меня вернул на землю голос старосты: