Дмитрий Шилов - Я — логист (СИ)

И вот теперь Андрей — младший сотрудник отдела по поимке двоедушников-уклонистов, со стабильным минимальным пособием от Департамента и комнатушкой в общежитии. Не густо, но это уже обещает намного больше стабильности и уверенности в завтрашнем дне, чем у него было до этого.

Андрей завязал под бородой веревочки от шапки-ушанки, надел перчатки из палёной кожи, взял свою старую клетчатую сумку, родом из девяностых, и пошел по направлению к метро. Да, он всё еще немного походил на бродягу, но мужчина не хотел сбривать бороду и подстригаться. За столько лет он так свыкся с ними, что чувствовал бы себя голым.

Спустившись на платформу, Андрей сразу же запрыгнул в вагон, двери которого захлопнулись за его спиной. Младшему сотруднику отдела оставалось заехать еще в один полицейский участок. Судьба пропавшего пацана волновала его мало, да и быть мальчиком на побегушках в его возрасте не прям предел мечтаний, но раз начальник сказала — надо исполнять, не гоже припираться со старшим по званию, особенно когда ты только встал на первую ступень новой лестницы.

Андрей облокотился на дверь с надписью «Не прислоняться» и осмотрелся. Пассажиры, сидевшие в вагоне, с легким отвращением косились на клетчатую сумку, от которой несло гнилыми яблоками, но Андрею было глубоко и самозабвенно плевать на их мнение! Эта сумка — это жизнь Андрея, самое ценное, что есть у него на сегодняшний день. Если обычный человек заглянет в это клетчатое прямоугольное чудо, то он увидит надкусанные и полусгнившие яблоки, бананы, груши, апельсины, грейпфруты и гранаты. А если туда заглянет нелюдь — то он увидит десятки старых кнопочных телефон. Чем они так ценны для Андрея? Это одноразовые телефоны со всеми его контактами и связями. Одноразовые не потому что после одного звонка они самоуничтожаются, а потому что после каждого звонка они меняют номер и их невозможно отследить.

«Станция Завод имени Малышева» — оповестил мужской голос через громкоговоритель.

Андрей вышел из вагона, поднялся на улицу и сразу же уперся в четырехэтажное довоенное здание с серыми стенами. Весь его первый этаж был занят полицейским участком — куда мужчине и требовалось попасть.

Пару шагов по заледенелому асфальту, затем три ступеньки и Андрей навалился всем своим весом на железную дверь с облупившейся серой краской, та с неохотой поддалась. Железная махина вернулась на место, а мужчина оказался в приемной полицейского участка — маленькой комнате с десятком стульев, пятью дверьми, множеством разных стендов, протёртом до дыр линолеуме и одним за решетчатым окошком. За ним, втыкая с вой телефон, сидел дежурный, который на вошедшего даже не посмотрел.

На одном из стульев сидел бездомный, в старой потертой дубленке. Его немного трясло, а правая нога была без обуви и перебинтована, с легким налётом крови и грязи. Больше людей в комнате не было.

— О, Стасян, здарова! — Андрей сразу же направился к мужчине.

Он встречал его пару раз в прошлом, имя помнил, а за годы жизни уклонистом бывший бродяга выработал привычку — если хоть раз общался с человеком, который в последствии не причинил тебе вреда, и ты встретил его снова — поболтай с ним, от тебя не убудет, а человек может рассказать что-то полезное.

— Мы знакомы? — бомж непонимающе уставился на протянутую руку Андрея.

— Да, мы как-то ночевали вместе в притоне на Масельского, возле старой щитовой. Самогон еще глушили на груше, который вонял, как тухлая рыба. А утром еще самокрутки из бурьяна делали, ох и дебильная была затея.

— А, точно, припоминаю, здравствуйте.

Мужчины пожали руки и Андрей сел рядом с бездомным.

— Что с ногой? Собаки погрызли?

— Да не, по глупости своей поранил.

— Ясно, бывает, а сюда чего пришел? Тут тебя не вылечат, зуб даю.

— Да не, я тут по другому вопросу. — Стасян вмиг осунулся и перевел взгляд на пустую стену.

— Расскажешь по какому? Может чем помогу по старой дружбе. — дружелюбно улыбнулся Андрей.

— Не поверите, если расскажу, никто не верит. Уже в третий полицейский участок пришел, а меня дежурные выгоняют, грозясь вызвать бригаду из дурдома. И не примите за оскорбление, но чем вы сможете помочь?

— Стасян, мы с тобой из одного дерьма слеплены, и в этом же дерьме спим каждую ночь, поэтому ты сначала расскажи, а потом уже подумаем, смогу я помочь, или нет, лады?

Бомж улыбнулся, но начинать свой рассказ не спешил, что-то его сдерживало.

— Стасян, послушай, я бездомный, который носит с собой сумку с гнилыми фруктами, потому что считает их средствами связи, знаю, звучит бредово, но это моя правда, которой я не стыжусь. Возможно я не смогу тебе помочь, но я хотя бы тебя выслушаю, не принимая за сумасшедшего, плюс, у меня тут троюродный брат работает, он меня конечно сторонится, но если что-то серьезное — то выслушает. — немного преврать можно в таких ситуациях. Что-то Андрею подсказывало, что не просто так он встретил этого бродягу именно здесь и именно сегодня. Очень редко такие совпадения в его жизни ни к чему не приводили.

Мужчина вновь горько улыбнулся, но ничего не ответил. Тогда Андрей решил прибегнуть к последней рабочей хитрости в таких случаях, если не сработает, то значит такова воля госпожи Фортуны. Он внимательно посмотрел на дежурного в окошке, его внимание максимально было поглощено смартфоном, затем встал со стула и спиной невзначай закрыл Стасяна от камеры. Младший сотрудник отдела по поимке уклонистов достал из своей сумки пластиковую пузатую литровую бутылку с мутной жидкостью и протянул бродяге. Тот недоверчиво посмотрел на бутылку, потом на окошко дежурного. Андрей настойчиво сунул тару прямо в руки, Стясян, не теряя ни секунды, открутил крышку и приложился к бутылке. Он вылакал треть содержимого, как будто жадно пил водичку в жаркий день. Андрей получил бутылку назад, положил её в сумку и снова сел на стул рядом.

После небольшой паузы, во время которой Стасян жадно занюхивал пойло своим рукавом, его прям прорвало, бомж затараторил с неимоверной скоростью и четкостью, как будто лекцию зачитывал, но на ускоренной перемотке.

— Я забрёл в поселок в поисках ночлега, мороз же на улице, выбрал неприметный домик, забрался внутрь, хотел согреться, переночевать, но на утро я бы ушел, и вреда дому не причинил, но туда явились хозяева, даже не хозяева, а скорее опасные криминальные друзья хозяев, которые от чего-то скрывались и хотели схорониться на какое-то время в этом доме, тут-то они меня и схватили, в ходе поимки я ногу и поранил, я уже собирался простится с жизнью, зачем им в свидетелях никому ненужный бомж, по горлу ножиком и в лес, но вместо этого один из них выпустил когти, это невероятно, вот такие когтища и я потерял сознание, но перед этим, я увидел, как он до меня дотронулся, ну не дотронулся, а провел возле плеча когтями, и у него отросли отрубленные пальцы, затем я пришел в себя, но они этого не заметили и я наблюдал, как они этими же когтями пытали девушку, молодую девушку, чтоб она помогла им найти парня, которого они скорее всего хотят убить, ну а зачем еще таким воротилам нужен пацан студенческого возраста, его фотография отобразилась каким-то образом на стене, с помощью странного приспособления, похожего на проектор, затем я чудом сбежал, пока все уехали, а один из них насиловал девушку, да, мне стыдно, но я бы ей не помог в той ситуации, поэтому я сразу же пошел в полицию, чтоб помочь спасти эту девушку и парня, у меня хорошая память, я запомнил место, где они жили, и внешности всех бандитов и парня с девушкой, возможно после моего побега они сменили место, но надо что-то сделать, они же убьют их, но меня никто не слушает. — Стасян закончил свой рассказ, глубоко вдохнул и опустил взгляд.