Ирина Смирнова - Госпожа поневоле или раб на халяву

— Правда? — искренне обрадовалась мышь. — Слушай, ну ты монстр! В смысле, молодчина! — поспешно уточнила она, выгружая на стол очередные пакеты с вкусностями. — Ненавижу мыть посуду. И вообще, со всяким хозяйственным рвением у меня прямо беда. Или с детства не отросло, или рано атрофировалось, — призналась она с обескураживающей непосредственностью.

Мое возмущение, опасно приближающееся к достижению пика критической сейсмической активности и готовящееся перейти к выбросу в атмосферу, резко скатилось до нулевой отметки. То есть вот даже подтвердить, что мышь абсолютно права, я — молодец, а она — неприспособленная к жизни женщина, не хотелось. Правда у меня хозяйственное рвение тоже не вырастало, но я сто лет провел то в пыточных, то в камерах, то в пыльной и грязной кладовой, так что, черти всех Светлых утопи в болоте, сейчас мне хотелось порядка и уюта! И если хозяйка меня и квартиры этот уют создавать была не в состоянии, потому что у нее женская программа в детстве заглючила, значит, придется мне самому постараться.

— Ты есть будешь? — между тем поинтересовалась мышь. — Вообще, конечно, надо бы что-нибудь самим приготовить. А то мы так разоримся на готовой еде… Да и вкуснее домашнее. Ты готовить умеешь?

Я застыл, как памятник, с совком и веником в руках и уставился на эту… это… черти ее сковородой… Марбхфхаискорт! Да она совсем… напрочь…. Я?! Готовить?! САМ?!

Мыши повезло, что у меня дар речи просто атрофировался от ее наглости! Причем и мыслительные процессы перешли в заторможенно-замороженный режим, так что ничего криминального я надумать не успел, не дав миадерпиану шанса понизить синюю шкалу ниже нулевой отметки.

Вдохнул. Выдохнул. Вдохнул. Выдохнул.

— Домашнее — вкуснее, но уж лучше ты сама… Я вон посуду мыть буду и могу пол… иногда, — черти ее… атрофированную часть приклей обратно, до чего я докатился?!!

Торгуюсь с низшей о том, кто из нас будет какую работу по дому выполнять. Причем, в основном, женскую, марбхфхаискорт!

Мои предки икать должны в загробном мире, если он все же есть…

Алена:

Готовить действительно что-то надо. Потому что лопает кое-кто, как не в себя! Мне бы всего купленного за эти дни на две недели хватило, а с ним я уже боюсь холодильник лишний раз открыть. Так стремительно пустеет пространство.

Даже не столько денег жалко… Хотя, блин, жалко! В том смысле, что есть куда потратить и без кулинарной вакханалии. Проблема в том, что готовить я умею, но не люблю только самую чуточку меньше, чем работать посудомоечной машиной.

Мне хватало раз в неделю озаботиться кастрюлей, скажем, борща, чтобы остальные калории добирать вкусняшками на бегу и не париться. А этот троглодит за два дня кастрюльку вылизал, аж блестит вон.

Я с тоской вспомнила огромные яркие пакеты кошачьего корма в супермаркете, мимо которых с недавнего времени старалась пробегать галопом, чтобы не расстраиваться. Воображение тут же нарисовало полки с красивыми упаковками и броскими названиями: "ройял-чертин", "владискас" " черти-кет". И фотография подкидыша в полный рост: "Корм мужской, 10 кг".

— Так, чур у нас не демократия, а справедливость! — я поторопилась расставить все точки по кочкам. — Кто больше ест, тот чаще готовит!

Глаза Владиса снова увеличились в два раза, как после моего намека о вкусной и здоровой домашней пище. Замах — и веник с совком… почти улетели вдоль коридора. Желваки заиграли, кадык заходил вверх и вниз, ощущение такое, что на меня сейчас огнем дохнут…

— Ну и… ну и не буду тогда есть вообще! — звенящим от обиды голосом выдало это чудо и быстро вылетело в свою комнату. Потом снова в коридор. Швырнул совок с веником в туалет, хлопнув дверью… сначала туалетной, потом комнатной.

Ха! Это типа истерика чертячья, да? Ну-ну… Я и к человеческим-то отношусь своеобразно. То есть обычно просто игнорирую. Надоест дуться, сам придет. У меня тут колбаски домашние, от знакомой рыночной бабули… С чесночком, с перчиком… Ммммм… Поджарить, картошечку к ним, а кто надулся, тот сам дурак, мне больше достанется!

Пообедала я со вкусом. Картошка с колбасками пахла на всю квартиру, но троглодит то ли нос заткнул, то ли из принципа давился слюной в гордом одиночестве. Его проблемы, зато мне никто не мешал свалить грязную посуду в раковину, запихнуть остатки (Они остались! Больше, чем половина сковородки, и никаких вылизанных до блеска донышек!) в холодильник и умиротворенно покинуть кухню.

В этом что-то есть, кстати. Собственно, гостиной в своей повседневной жизни я почти не пользуюсь, так что закрытая дверь мне до лампочки. Единственное — он же, паразит, там закрылся не совсем один, а с моим ноутбуком. Ну да ладно, я великодушно оставила черту хоть какое-то утешение в его принципиально голодной жизни и пошла работать.

Ну и, как обычно, не успела приступить, как запиликал домофон. Я недовольно вскинулась и обнаружила, что куда-то делся день, за окном уже глубокая осенняя темнота, а спина опять заклинила на "букве зю". Кряхтя и постанывая, я потащилась открывать дверь, на ходу стараясь как-то выровнять чертову букву.

Нежданным посетителем оказался курьер, доставивший заказ из сексшопа для извергов. Я впустила его в подъезд и, пока он поднимался, пошла потрошить сумку на предмет расплаты. Вот вечно у меня… А, вот. Нашла.

Эх, иногда берет зависть к нормальным тетенькам, у которых в сумке нет плоскогубцев и карбида в порошке, зато есть кошелек. У меня этот зверь категорически не приживается. Я сделала несколько попыток и плюнула: дешевле собирать мятые бумажки по всем отделениям сумки, чем уныло размышлять о подлой судьбе, когда очередной кошель растворяется в пространстве, максимум через неделю после приобретения. Хорошо, когда он исчезает, захватив с собой только мелочь и проездной. Восстанавливать права и кредитки, жалеть о потерянном гонораре и уныло подсчитывать, сколько некупленных булочек пожертвовано подлому пространству на этот раз, мне не нравится гораздо больше!

В дверь тем временем позвонили, и я поспешила открыть. На площадке обнаружился несколько смущенный и испуганный паренек-курьер и мрачно нависающий над ним "шкаф", с балконом. То есть зверски выдвинутой челюстью и грозно насупленными бровями.

И мало мне было этой челюсти, в спину словно воткнули две горячие спицы. Я, не оглядываясь, догадалось, что вредный черт вылез на шум и теперь тоже чем-то недоволен. Та-а-ак… Все, меня достали.

Мило улыбнувшись курьеру, я демонстративно проигнорировала челюсть и спицы и взяла протянутый пакет с логотипом сексшопа. Пока расписывалась и платила, сопение над головой становилось все громче, и я на полном серьезе ждала, когда же оттуда долетит скрежет зубовный.