Андрей Ангелов - Неразменный рубль (2020 год)

Книжка мгновенно отрастила толстенькую ножку и со всей силы пнула Барина по пальцам. Бизнесмен взвыл и затряс кистью.

— Мля!..

Прокурор по инерции схватился за пистолет, однако никакой причины, заставившей друга орать от боли – не увидел. Книга ехидно смеялась про себя, лёжа на круглом столике в исходном состоянии.

— Очкарик, расслабься, — попросил доктор. – Эта сука ударила Барина, только и всего… а ведь могла и укусить. – Врач схватил книжицу и на вытянутых руках вынес её в другую комнату. Через минуту вернулся.

— Даже я не ожидал от сучки такой прыти, — повинился Андрей Васильевич. – Лежала и слушала… а потом выразила своё отношение к нашим планам.

Глаза верных друзей напоминали четыре здоровенных блюдца.

— То ли лыжи не едут… — процедил бизнесмен.

— Едут, едут, — встряхнулся прокурор. Он убрал пистолет, плеснул по бокалам. – По поводу бабушки Тарасии. Она умерла как раз полгода назад. Других родственников гадалка не имеет.

— Хреново, — погрустнел Бутербродов. – Значит, надо найти Агафью... Слушай, ну ты же прокурор: пробей, твою мать, по базе... есть же система поиска, специальные методы…

— Мы найдём Агафью, — заверил прокурор. – Нужно немного времени.

— А его у меня нет, я конкретно на крючке, — подвёл черту врач. – И думаю, что я не первый… — он на секунду задумался. Потом воспрял и развернулся к Барину: — Кстати, друг… тётка Агафья очень поразилась, услышав твою фамилию. Я думаю, к ней захаживал твой дед.

— Ты думаешь, он тоже…

— Да, я уверен, — кивнул Бутербродов. — Может, у деда сохранились записи? Типа архивные бумаги?

— Хрен не ведаю, — размыслил Барин. – Вроде ничего такого не находил… Вы знаете, парни, я считаю что не надо изобретать сложности там, где их хватает и так. У меня тут есть замечательный древний камин – ровесник дома, между прочим…. Ведьмы в средние века тоже сопротивлялись, идя на костер, но… любая магия бессильна против огня… доказано опытным путем!

— Всё-таки настаиваешь сжечь книжку? – уточнил прокурор.

— Мне кажется, ничего не выйдет, — меланхолично вздохнул доктор. — Тётка Агафья говорила, что только знающий в магии человек может убить дьявольскую невесту.

— Но попробовать стоит? – не отставал бизнесмен с решительностью, присущей предпринимателю. – Если сучка будет драться, то свяжем или осеним святым крестом!

— Боюсь, как бы не было хуже, — сопротивлялся Бутербродов.

Обрати свой страх в веру. Если с верой не получается, то хотя бы вспомни всё то дерьмо, что пережил. Авось поможет… Прокурор внушительно сказал:

— Денег и бизнеса, Андрюх, у тебя нет, красавица-жена ушла к другому мужику. Не беря во внимание африканскую тюрьму, где тебя чуть не съели. Причем, буквально…

— На нечистую силу мораторий на смертную казнь не распространяется, — заметил Барин. — Состав преступления налицо, жертва есть, прокурор в наличии. А адвокат всё видит, думаю… — он поднял глаза к потолку (читай, к небесам).

— Формальности соблюдены, — согласно кивнул Бутербродов. – Кто выступит палачом книги?

Два верных друга посмотрели на бизнесмена.

— Кто предложил, тот и… танцует девушку.

В это самое время, в далёкой африканской стране, наш знакомый проводник – тёзка великого политика, подал продавцу на рынке местные деньги, то ли коричневые, то ли зелёные.

— Сдачу оставь деткам, — сказал он великодушно.

Подхватил пакет с покупками и потопал прочь. На пути возникли двое белых людей в строгих деловых костюмах.

— Пройдёмте с нами, сэр, — непререкаемым тоном заявил один по-английски.

— Whaaat!? – возмутился Уинстон. – Hell!..

— Сэр, вы обвиняетесь в сбыте фальшивых денег, — просветил второй белый. – Мы из Интерпола. Не сопротивляйтесь, будет только хуже.

Спустя три дня, заросший колючей щетиной африканец уже сидел в железной клетке, в зале суда. Рядом находился неизменный адвокат в сером костюме.

— …помог бежать русскому арестанту, — монотонно бубнила «фригидная уродина», а по совместительству судья-негритянка. – По совокупности преступлений, я приговариваю Уинстона Льюиса Джонса к двадцати годам лишения свободы, без права досрочного освобождения. Приговор понятен, мистер?

Свобода – это самая великая ценность, которую подарил нам Господь Бог. И расплачиваться ею за грехи грустно… а особенно обидно, если грехи чужие.

— Ваша честь! – закричал бедный полиглот. – Я ни в чём не виноват! Это всё русский! Он дал мне эти доллары! А про его побег я сам узнал из газет!

— Приговор понятен, — утвердительно кивнула судья. — Он может быть обжалован в установленный законом срок. Процесс окончен, — негритоска стукнула молотком.

Полиглот был не способен падать в обморок в принципе, поэтому и не упал.

— Мужайтесь, Уинстон, — сказал с неподдельным сочувствием адвокат.

— Вы не знаете, мистер Смит, куда меня собираются отправить? – последовал удручённый вопрос.

— Наверняка в тюрьму номер шесть. Известна больше под названием «Людоедка». Зря вы связались с сумасшедшим русским! Мне искренне жаль!

Синяя легковая машинка подрулила к коттеджу на двух хозяев. Свет ярких фар резал мрак, как острый нож талое масло. Коттедж стоял целиком во тьме.

— До завтра, Бу, — Антон протянул руку.

— Счастливо, очкарик, — доктор с размаха шлепнул по ладони. И направился к родному дому, где не был два года.

Машинка отъехала. Мутноватый лунный свет змеился по земле, оставляя неяркие блики на всём, что он находил.

Бутербродов нашарил под козырьком крыши ключ и ступил на веранду. Рука потянулась к выключателю, вспыхнула лампочка. И тотчас… нечто мягкое и пушистое, с громким воплем, бросилось на грудь доктора.

— Ёх! — Андрей Васильевич от неожиданности выгнулся назад, схватил это «нечто» и стал отдирать от себя. Через пару секунд кричащий мохнатый комок был сброшен на пол.

— Фу! – доктор открыл глаза, которые от испуга закрыл. И разглядел на сыром полу здоровенного дымчатого кота. С большим пушистым хвостом!

— Мяу! – нетерпеливо прыгал котяра.

— Кысенька, это ты!? – лицо врача расплылось в умилительной улыбке. Он быстренько подхватил кота и прижал к себе. – Мой маленький!

Взгляд упал на кучу соломы и тряпок в углу.

— Ты здесь живёшь? Ах ты, бедный! Пойдём-ка домой.

— Муррр! – нежился котяра в сильных ручках с родным запахом.

Бутербродов включил свет в кухне и гостиной. Присел на диван, лаская кота.

— Будем спать, Кыся? Сегодня сумасшедший день… Ты извини, но «похомячить» ничего нет. Завтра куплю еды. Хорошо?

***

Мобильный аппарат разрывался от звонка. Было девять часов утра. Сонный доктор, бормоча междометия, нашел телефон в ворохе одежды на полу, поднес к уху: