Николай Дитятин - Отступники [СИ]

Мужчина-2: (с подозрением) Какого проклятья?

Старик: Обычный фольклор. Ничего особенно оригинального. Духи павших в войне Зверя стерегут эту фортецию, и любого, кто посягнет на ее кровавую девственность ждет чудовищное возмездие… Ну и так далее. Тьма.

Женщина-1: (насмешливо) А ты, Вегас, все-таки посягнул? Ну и как? Ничего не болит?

Старик: Ничего, что не болело бы раньше. Хватит болтовни.

Мужчина-3: (настороженно) Стойте. Я чую что-то.

Мы с патроном одновременно взялись за рукояти арбалест.

Мужчина-3: Кажется, тут кто-то есть.

Снаружи донесся шорох, звук сминаемых кустов и невнятная ругань.

Старик: (боязливо) Ну, что там?

Мужчина-3: Семья кабанов. Но воняло от них как от гвардейцев. Или этих… Незримых. Скоты.

Мы с патроном переглянулись.

Мужчина-1: (с отвращением) Помяни Хладнокровного. Больше никого не чувствуешь Меф?

Мужчина-3: (помедлив) Есть что-то. Тут полно летучих мышей.

Старик: (раздраженно) Никого тут нет! Я не желаю больше терять время. Лезьте внутрь. Там из половицы растет вивумура. Выкорчевывайте доски вокруг нее. И умоляю вас: осторожно!

Мужчина-1: Меф, Талия, со мной. Остальные здесь.

На первом этаже тихо заскрипели доски: двое мужчин и женщина, поддевшая старика. Некоторое время их не было слышно. Видимо они прислушивались, стоя на одной ноге и озираясь по сторонам. Возможно, кое о чем догадались, и теперь смекалисто показывали друг другу пальцем на лестницу, ведущую к нам. И тут мне показалось, лишь показалось, что кто-то из них (наверное проницательный Меф) медленно тянет меч из ножен. Заскрипели доски, вынимаемые из пола.

«Давай», — просигналил вдруг патрон, и я бросился в пламя, обжигаясь каждый раз, когда спускал болт.

Мечник упал не сразу, поэтому я подумал, что промахнулся и выстрелил еще несколько раз, прежде чем убить старика. От приземления я чуть сбил прицел, и болт попал второй женщине в плечо. Она пронзительно вскрикнула, и я окаменел. Визг был девичий. Она была ниже ростом, чем все остальные, но этот ее проклятый бесформенный балахон…

Я неуверенно приподнялся. В башне заорал было Меф, но тут же захлебнулся, и вторая женщина закричала что-то вроде «стой глупец, ты не понима…».

Что-то тяжело рухнуло на пол и крякнули подломившиеся доски.

Я все глядел на серый холм вздыбившегося платья.

— Мертвы?

А запах крови уже поднимался. Ее было совсем немного, но мне чудилось, что пахнет бойней.

— Они мертвы?!

Я вздрогнул и посмотрел на Патрона. Его голова торчала из портала.

— Что с тобой? — спросил он, выходя наружу. — Ранили?

— Нет. Все в порядке.

— Я тебя спросил… — он остановился.

Девушка снова застонала.

— Добей, — сказал он просто, и ушел обратно в фортецию.

Запах бойни после эти слов стал просто невыносим. Зачем добивать? — подумал я ошарашено. Потом поймал себя на том, что нервно облизываюсь и взял себя в руки. Я осмотрелся по сторонам и заметил небольшую густую рощу, забитую птичьими гнездами.

— А-а-ах…

— Тихо ты. Не стони.

— Пожалуйста…

— Да замолчи ты, я хочу помочь.

Я приподнял ее корпус и потащил к рощице. Просто скажу, что убежала. Внезапно подобралась и сыпанула мне землей в глаза. Хитрый трюк! А как ловко притворилась беспомощной!

В этот момент что-то вытряхнуло из меня все мои лучшие намерения. Вытряхнуло вместе с воздухом. Меня ударило снизу, боднуло в бок и сдавило сверху. Все померкло и когтистые лапы бросились на меня из тьмы.

Я очнулся во рве.

Ледяная вода приятно холодила неподъемный затылок. Уже вечерело. В ушах равномерно пульсировал осязаемый комок. Я пошевелился и понял, что у меня перебита левая рука. Нужно было подниматься… Я твердил это себе как заклинание. Правой рукой я осторожно приподнимал себя как домкратом, пока не сел. Левая рука была на месте, но висела плетью. Кровь тоже была, но я, признаться, ожидал большего. Еще у меня, видимо, некоторое время горела левая штанина, до которой не добралась вода. Я осмотрел ногу. Несколько пузырей на пунцовой шелушащейся коже. Все это было несерьезно. Вот если б не голова… Голова. Я прижал ко лбу сырую перчатку и минуту блаженствовал, пока, наконец, не заметил, что ров усеян осколками камня и тлеющей ветошью. Это открытие меня насторожило. Я помнил только необъяснимой силы толчок и темноту, давящую на все тело сразу.

Интересно, что помнил Патрон?

Я, кряхтя и постанывая, принялся выбираться, и замер на полпути, увидев свой капкан. Фортеции не было. Была довольно безобразная воронка, на дне которой что-то трещало и клубилось дымчатым алым маревом. Над ней вился редкий рой маггических слепней, высасывающих остатки вырвавшейся силы. Они напоминали бабочек с комариными иглами вместо хоботков. Порхая голубоватыми крыльями, они высасывали остатки маггических испарений.

Это настолько меня поразило, что я всерьез принялся искать взглядом свою башню, но воронка все больше обращала на себя внимание.

Бомба, сказал кто-то за меня. Я пытался спорить, потом пытался не верить. Затем я просто вернулся в ров и долго плескал на голову воду пригоршнями. Если бы я не выпрыгнул, а перестрелял их из бойницы, меня бы разнесло в клочья и растерло осколками камней. Я замер, позволяя каплям воды стекать под одежду изрешеченную оспинами.

Патрон наверняка мертв.

Можно, конечно, попытаться его поискать. Но если он не нашел меня первым, значит либо все еще без сознания, либо мне придется искать его очень долго и кропотливо, как грибы осенью.

Намечался первый пункт. Если я его отыскивал, необходимо было оказать ему помощь. Если же нет, надлежало немедленно возвращаться в Гротеск. Я посмотрел на свою мертвую руку и горько ухмыльнулся. Первым делом нужно было помочь себе. Я принялся одной рукой снимать с себя рубаху, как вдруг услышал короткие всхлипывания, словно лопались пузырьки с болью.

Я как мог торопливо выполз изо рва и захромал на звук. Она лежала в той же позе, взрыв только чуть снес ее в сторону. Я сел на колени рядом и убрал ткань клобука, закрывающую лицо. На секунду мне померещилась Вельвет, так велико было сходство. Она тихонько плакала, уже без слез, просто содрогаясь и всхлипывая. Кровь вокруг древка подсохла, значит сталь не задела артерию…

Почувствовав присутствие, она с трудом, исказив личико, открыла глаза и тут же увидела над собой того самого подонка, пса Авторитета, который сегодня, вполне хладнокровно убил и Старика и еще одного Мужлана, в которых она, должно быть, не чаяла души. А потом еще и ее подстрелил. Но не просто так, а с расчетом на перспективу, чтобы можно было смотреть как молоденькая девчушка корчится от боли, и хохотать, и похотливо глумится, и слизывать кровь с раны… Все это я прочитал в ее глазах как со страницы учебника политической подготовки. Это неприятно меня поразило, и я поубавил сочувствие.