Виктор Емский - Веселая галактика [СИ]

Прилетев как-то раз лично, Морс в беседе с Джемом с глазу на глаз сказал:

— Поймите, молодой человек, следующее: все зависит только от вас. Вы никоим образом не проиграете, если Шмордон захватит Джаппурию. В таких случаях захватчики первым делом выпускают из тюрем преступников и делают их своими помощниками. Если хотите такой свободы — ничего не предпринимайте и скоро займете положение, созвучное с позывами вашей души. Но если вы этого не желаете — придумайте что-нибудь, черт вас возьми! Ваш план плох! Спасти королевство — не под юбку к королеве залезть! Любите?! Спасайте!!! К вашему сведению, Шмор Тринадцатый уже пять лет является вдовцом. Лучший способ полностью покорить завоеванное королевство — взять в жены плененную королеву…

Больше Премьер-министр не сказал ничего. А надо ли было еще что-нибудь говорить? Он оставил Джему шморофон, в записную книжку которого был вбит всего один номер — его самого. И Джем иногда им пользовался, жалуясь на плохие поставки продовольствия или нехватку техники. Морс тут же вкручивал необходимые винтики в нужные чиновничьи места, и положение со снабжением менялось лучшим образом. Но ненадолго, так как места, в которые полагается вкручивать винтики, у чиновников всегда заживают быстро.

Джем, сидя в кухонном блоке станции, щелкал кнопками пульта от шморовизора в поисках новостей и размышлял о своей нелегкой судьбе. Ему шел тридцатый год, он был недурен собой и нравился женщинам, поскольку обладал яркой блондинистой внешностью. Но любила его только одна из них, хотя он пользовался далеко не лучшей славой ввиду своего непостоянства и страсти к бесшабашным выходкам. А любил ли ее он сам? Джем вспомнил ощущение тяжести от каштановой волны волос на ладони и сердце его тревожно сжалось. Тут же возникли в голове вопросы: а как именно нужно любить дочь? И как это быть отцом? Кто такой отец?

Дверь в кухню открылась, и в помещение зашел Батон Самогон (флегматик, длинный и тощий как спица от велосипедного колеса). В руках он держал открытую банку с подогретой тушенкой, вилку и сухарь. Усевшись за стол, он принялся молча есть, поглядывая на экран шморовизора, мелькавший меняемыми каналами.

Батон с Кебабом брились от случая к случаю, то есть тогда, когда усы с бородой начинали усиленно лезть в губы во время еды. Вот и сейчас, отправляя кусок тушенки в рот, Батон предварительно раздвигал усы сухарем.

Прожевав очередную порцию, он сказал:

— Елки-моталки! Надоело жрать эту гадость! В каменоломнях хоть повар был. Когда-никогда горячую похлебку наливали.

— Если ты так любишь есть, давно б уже готовить научился, — ответил Джем.

— А я умею готовить, — не полез в карман за словом Батон. — Только не еду, а пойло. Если ты помнишь, до того как предать Родину, я учился на технолога вино-водочного производства. А уметь все сразу ни у кого не получится. Даже у такого умника как Морс. Кстати, как там работает его дезинформационная машина? Люди верят, что дыра, в которой мы находимся, состоит из чистого золота?

— Вряд ли. Чтобы поверить в такую чушь, надо быть круглым дураком.

Джем наконец нашел канал новостей. На экране шморовизора возникло смутно знакомое по газетным фотографиям длинноносое лицо. Оно было избито самым качественным образом и краснело свежими кровоподтеками, а под правым глазом явственно обозначился наливающийся синяк.

— Ба! — удивленно вскричал Джем. — Да это же лорд Крокозябл!

— Драть мои копыта! — тоже удивился Батон. — Кто же так отделал это Крокозяблище?

— Крокозяблище — его папаша, — сказал Джем. — А это — Крокозяблик.

Он сделал звук громче и в кухне раздался голос диктора:

— Посол Крокозябл самовольно, без согласования с правительством, прибыл на планету Дубарь и был изловлен местными жителями как шмордонский шпион. Не зная народных обычаев, на одной из улиц столичного города Колотуна лорд Крокозябл подошел к местному жителю и попросил у того закурить. Эта просьба считается на Дубаре оскорблением и вызовом на дуэль. Местный житель тут же ударил посла кулаком в глаз и слегка добавил ногами, когда тот упал в снег. Проходивший мимо полицейский прекратил дуэль и потребовал у Крокозябла пятьсот тагриков за вызов органов власти. Не зная и этой местной традиции, посол денег не дал, что сразу же возвело его в ранг шпиона. Крокозябл был доставлен в Управление полиции и заключен в камеру временного содержания, где уже находились несколько слегка подвыпивших участников фестиваля «Посрамления шмордонских бензопил». Там он совершил третью ошибку, попросив на шмордонском языке у присутствующих хулиганов… гм, неизвестно, что он у них там попросил, так как местные жители выбили ему три зуба и вытерли о него валенки. Премьер-министр Морс уже направил императору Шмордона официальное извинение с просьбой считать этот прискорбный факт недоразумением, и заверил в дружественных чувствах, которые испытывает народ Джаппурии к народу Шмордона.

— Все, — печально сказал Джем. — Вот теперь точно война.

— Понятное дело, — кивнул головой Батон и стал невозмутимо доедать тушенку.

Диктор тем временем продолжил новостную программу. На экране возник торжественный дворцовый зал, заполненный людьми в модных костюмах.

Диктор рассказывал:

— Премьер-министр сегодня наградил медалями «За заслуги перед Джаппурией» министра юстиции Этапа и министра финансов Дефолта.

Батон, подавившись последним куском, закашлялся.

— Надо же, какая щедрость от Морса, — опять удивился Джем. — Да еще кому? Таким пройдохам!

— Вот-вот, — согласился с ним Батон.

Из аппаратной комнаты, находившейся рядом с кухней, долетел механический голос автоматического диспетчера, который сообщал о посадке бота на площадку перед куполом. Батон с Джемом не обратили внимания на это, продолжая смотреть новости.

На экране возникло облепленное помидорными семечками лицо Морса. Оно выглядело злым и воинственным.

Диктор вещал:

— Несколько дней назад королева провела разъяснительную беседу с Премьер-министром.

Лицо Морса исчезло, и в шморовизоре возник дорожно-ремонтный комбайн, из кузова которого на проезжую часть выливался ровной волной толстый слой асфальта.

— О последствиях беседы королевы с Премьер-министром вы узнаете через две минуты. Оставайтесь с нами.

Дверь открылась, и в кухню шагнул носатый толстяк небольшого роста.

С характерным сочинским акцентом он сказал:

— Ага, заждались своего друга Кебаба? Так вот он я!

На всех четырех планетах люди разговаривали на одном языке. Все другие были забыты много столетий назад. Но жители планеты Сочи почему-то общались, странным образом коверкая слова, как будто джаппурский язык был для них не родным.