Михаил Харитонов - Золото твоих глаз, небо её кудрей

— Не на-а-до! — отчаянно завыла Жирофле-Жирофля на два голоса сразу.

— А твоей лисоньке постоянно хочется траханьки, — перешла в наступление Чёрная. — Она только об этом и думает.

— Думает, но не делает, — возразила Белая. — И, в общем-то, ты права насчёт нагрузок и рациона.

— Не помогает ни фига, — грустно вздохнула Алиса, всё это в своё время испробовавшая и успеха не достигшая.

— Эта твоя лиса со мной спорить вздумала? — угрожающе надвинулась Чёрная — как грозовое облако.

— Й-извините, — пролепетала Алиса.

— Не извиню! Даже и не надейся! За дерзость такову я голову тебе сорву! То есть это она тебе сорвёт, — Королева поощрительно похлопала Жирофле-Жирофлю по лоснящейся шкуре.

К тому момент Жирофле-Жирофля подросла. До такой степени, что теперь уже не она сидела на плече у Королевы, а Королева сидела на доберманше верхом. Причём — сидела с комфортом, в белом кожаном седле, которое удерживалось на спине собаки неведомо как.

— Э нет, так не пойдёт, — сказала Белая, запихивая Алису в сумочку. В последний момент лисе удалось высунуть голову. — Я разве разрешала обижать мою лису?

— Я разве спрашивала разрешения? — удивилась Чёрная Королева, постёгивая Жирофле-Жирофлю элегантным эрмесовским хлыстиком {406} .

— Ха' манэ тмоль акча ув' ха' манэ {407} , — подначила Красная Королева, самовозгораясь от зенита, от самого сердца небес. Впрочем, за неимением небес — в данный конкретный момент небеса над Полем Чудес временно замещал зеркальный сервант, притворяющийся профсоюзом — зенит размещался слева от горизонта, в тридцати световых минутах. В зените отражалось что-то не вполне определённое, но пассионарное, как Апассионата, и потому недостойное узренья {408} , как равнодушные взгляды кротов, как мочевой пузырь Европы, как улучшайзе мук выбора эпилированой бусечки. Также и стыд присутствовал — правда, непонятно чей. Но всё это было декоративно. Суть же состояла в том, что оно, к оно льно, а в осите чего ч т в об о ител ьно т ельн ка са ечно смотр и камбала не вобла а что дейс общ отн о с че ыло ем и бы тв го не б ло то он луч ись — вот тебе и пожалуйста!

Королевы тоже прониклись вышеизложенным.

— Предлагаю сыграть, — сказала, наконец, Чёрная Королева. — Ставлю собаку против лисы.

— Интеллигентно, — оценила Красная Королева. — Во что играть будете? Прятки, зернь, очко, шахматы, сардинки?

— Только не сардинки {409} , — решительно сказала Чёрная Королева.

— И не в очко, — столь же решительно заявила Белая. — Я в очко не люблю {410} . Давайте шахматы, что-ли.

— Шахматы годятся, — подтвердила Чёрная.

— Шахматы так шахматы, — сказала Красная и мановением четырнадцатой ресницы ошахмата́ла всё Поле Чудес по самое это самое.

Не то чтобы Поле вот так буквально превратилось в шахматную доску. Это было бы пошло, безблагодатно и контрпродуктивно. Просто сама местность — и всё, что на ней — приобрела шахматные свойства.

Например, то место, где телепался кот, стало полем a6. Было ясно как Святое Лоно, что это типичнейшее a6, а не, скажем, Понивилль, Рим, Лувр, транзитный Уран, и даже не c4. Да и каким образом кот мог бы оказаться на c4? Разве что в два хода, ибо Базилио обернулся белой ладьёй. Он сидел в белом кораблике и пытался поднять на фок-мачте крюйс-бом-брамсель, что было совершенно невозможно {411} — увы-увы, даже на Поле Чудес.

Почти что в центре поля, на e5 (ну то есть на колесе) сидела пожилая ворона, похожая на известную писательницу {412} . Ворона перекинулась пешкой — чёрной, разумеется, — вся такая нахохленная, злобная и недобронравная.

Буратина обнаружился на g2. Он вообще никак не изменился — что, в общем-то, и неудивительно, он тоже был пешкой, а пешке особо меняться и не положено. Буратина остался Буратиной и даже не проснулся. Он всё так же кемарил на стуле. Острый нос его указывал на h1, где была закопана волшебная монетка. То есть ко всей остальной доске он сидел спиной, чтобы не сказать хуже.

— Пешка у нас какого цвета? — не поняла Белая Королева.

— Серая, — сказала Красная. — Не определился парень.

— А как он может определиться, если он спит? — пожала огромными плечами Чёрная.

— Да и пусть спит, — махнула рукой Красная. — Так даже интереснее. Хотя… ладно, пусть пока будет условно белым.

Чёрная Королева — непринуждённо вырастая до космических совершенно размеров — склонилась над доской и аккуратно поставила Жирофле-Жирофлю на середину доски, что-то шепнув ей на ухо. Та кивнула и побежала на четвереньках каким-то хитрым галопом, всё время занося задние ноги вбок.

— Гм, — через пару минут заметила Белая Королева. — Мне кажется, у вашей зверюшки какие-то проблемы.

— В чём дело, Жирофле? — строго сказала Чёрная.

— Ввввау! Эта сука… — начала было доберманша, и тут же перебила сама себя: — Сама сука! Поганка! Да пошла ты в пизду со своей клеткой! — дальше из пасти несчастной собаки полились какая-то невнятная брань, перемежаемая воем на два голоса сразу.

— Так не пойдёт, — сказала Чёрная Королева, взяла в руки Жирофле-Жирофлю и аккуратно их разъединила.

Получив, наконец, каждая по собственному телу, обе псицы первым делом попытались сцепиться.

— Так тоже не пойдёт, — Чёрная Королева стукнула каждую по носу, после чего потребовала объяснений.

Жирофле начала первая. Как выяснилось, её привлекала клетка c5. С неё она собиралась прыгнуть на кота и его съесть. Однако Жирофля упорно не хотела идти на c5, а пёрлась куда-то не в ту степь.

Потом дали слово Жирофля. Та заявила, что c5 — идиотская позиция, потому что там болото и сырость, а ей больше нравится b8, потому что там хотя бы не дует. Жирофле на это заявила, что на b8 воняет. Жирофля сказала, что это воняет от самой Жирофле. Тут сёстры снова сцепились. Наверное, это плохо кончилось бы, если бы Чёрная Королева не проявила волюнтаризм: снова их соединила и собственноручно поставила на b8.

— Ну, давай, голубушка, — сказала Белая Королева и вытряхнула лису из сумки на поле.

Алиса беспомощно завертелась, пытаясь найти позицию повыгоднее. Сначала она кинулась к коту, потом сообразила, что там её поджидает Жирофле-Жирофля. Потом чуть было не осталась на d4, но вовремя заметила ворону. Наконец, она решила укрыться за Буратиной, и убежала на поле h1.

Тут же на неё сверху упала белая корона. Лиса повертела её в руках и аккуратно положила рядом. Надевать на себя эту вещицу ей не хотелось.

— Ты будешь королём, — сообщила ей Белая Королева.

— Й-извините, я вообще-то… девочка, — попробовала возразить лиса. — Я только королевой могу быть.

— Королевы здесь мы! — строго сказала Чёрная. — А ты король. Именно король. Как Ядвига Анжуйская {413} .

Лиса не знала, кто такая Ядвига Анжуйская, да это её и не волновало. Её волновало то, что королева — сильнейшая фигура, а король — самая слабая.