Михаил Харитонов - Золото твоих глаз, небо её кудрей

Это принесло плоды. Лодка, хаотично перемещаясь, счастливо избежала двух глубинных бомб. По ходу в сторону шестофлотцев было выпущено ещё четыре торпеды — все мимо.

Минут через десять маневрирования и стрельбы в никуда Хрюч решил, что напонтовался достаточно. И отдал приказ выпустить «чёрное облако».

22:12

Кот ошибался. Устройство, устанавливаемое спектроидами, не было бомбой или корпусным буром. Это был самый обычный ультразвуковой сканер. Осьминоги, верные приказу, пытались выяснить, что у субмарины за душой, то бишь на борту. В основном их интересовало оружие.

Забегая вперёд, скажем: зря они так старались.

22:15

Надо признать: командир жёлтой субмарины был опытным мореманом и неглупым политиканом. Поэтому он передал все полномочия по ведению боевых действий Дрю Двухметрову, борьбу за живучесть предоставил старшему боцману, за себя оставил чифа. А сам занялся подготовкой эвакуации наиболее ценных персон и членов экипажа.

Ибо понимал: за потерю лодки его взгреют, но в итоге простят, а вот если что-нибудь случится с членами тайной делегации, он проклянёт тот день, когда оплодотворили его икринку.

22:20

Двухметров действовал мужественно и грамотно.

Он оценил обстановку и сделал вывод, что сначала надо разобраться с лодкой Полундры, а потом отбиваться от SPECTRE {67} . Орудием возмездия он избрал вундервафлю системы «Булава». Таковая на борту субмарины осталась в единственном экземпляре. Но Двухметров совершенно справедливо рассудил, что лучше потратить её и спастись самим, чем бездарно погибнуть — и тем самым бесплатно отдать дефицитную древнюю вещь полундрым дефам. Или гадостным, присосчатым осьминогам.

На этот раз Дрю решил сделать всё, чтобы не облажаться. В частности — отключил автоматику вундервафли и перевёл её на ручное управление.

Он как раз сидел за пультом в боевой рубке и заканчивал с первичным нацеливанием, как у него за спиной появился крокозитроп. Дрю не обеспокоился: Розан Васильевич был его начальником. Странно было бы ждать от него чего-то плохого.

Дрю ошибался. В тот момент, когда вундервафля была запущена и он взялся за джойстик управления, крокозитроп, стоя у него за спиной, что есть мочи задудел ему в левое ухо. Рука Двухметрова дёрнулась, вафля взяла существенно ниже.

Исправить ошибку Двухметрову было не суждено. Его продолговатый мозг — такой красивый! — был буквально скошен, как цветок на лугу, серией пикосекундных лазерных импульсов. Мужественный и честный боец испустил дух, даже не заметив этого.

Крокозитроп не потратил ни минуты на сантименты. Спихнув с кресла тело, Розан Васильевич устроился в нём сам. Нашёл на экране сонара скопление осьминогов и направил вундервафлю приблизительно в ту сторону. Впрочем, рулить ей дальше он не собирался. Вместо этого он вместе со спутниками — да, они у него были, угадайте кто — спешно покинул помещение.

22:13

Несмотря на то, что говорить пришлось на бегу, всё самое важное крокозитроп сказать коту успел. По некоторым причинам Розану Васильевичу стало небезопасно находиться на борту субмарины. Однако сначала ему нужно было спешно решить несколько кадровых вопросов. Коту он предложил сделку — техническая помощь в обмен на Алису и два места в подводном катере.

Баз не стал манерничать и согласился сразу.

Конечно, он мог бы уработать и самого Розана Васильевича. Однако кот не видел в том перспективы. В случае затопления подлодки он погибнет в числе первых, вместе с лисой. В противном случае его ждал рыбонский суд. В гуманность или хотя бы справедливость какового кот не верил ну вот ни на эстолько. Зато бегство давало шансы.

С Алисой они столкнулись в коридоре: лиса, держа в зубах контейнер с лекарствами, бежала к крокозитропу.

Почему к нему, спросите вы? Некуда ей было больше бежать, не-ку-да.

22.27

Борьбу за живучесть субмарина проигрывала — медленно, но неуклонно.

Старший боцман застопорил винты, чтобы остановить погружение ходом, и попытался вывести лодку в надводное положение. Для чего отдал распоряжение об экстренной продувке ЦГБ {68} . Тут выяснилось, что группа нагнетающих насосов заблокировалась из-за КЗ на распределительном щите. Боцман приказал произвести экстренную продувку через систему высокого давления. Продувка по какой-то причине не включилась. Почему не были использованы генераторы пороховых газов, сказать затруднительно. Но, вероятнее всего, потому, что старший боцман к тому моменту уже лежал на полу с маленькой, едва заметной дырочкой в основании шеи. А все остальные как-то растерялись.

22.20

Буратино больше не мог орать. Во-первых, отказали голосовые связки. Во-вторых, на его вопли никто не обратил ни малейшего внимания.

В кладовке всё так же плавал дым, но дышать было ещё как-то можно. Бамбук почему-то подумал, что напрасно он пренебрегал табачным курением: была бы хоть привычка.

Так или иначе, нужно было что-то делать. Притом — немедленно.

Выход он увидел только один. Очень неприятный.

Буратино лёг на пол, подтянул к себе поближе прикованную ногу. На всякий случай ещё раз подёргал цепь. Та привычно зазвенела и привычно не поддалась.

Бамбук немного подумал — не откусить ли часть стопы, чтобы уцелела хотя бы пятка. Решил, что это будет дольше и больнее: в стопе много мелких косточек и нервов, а тут нужно перегрызть всего одну большую кость.

Он зажмурился и вонзил зубы в лодыжку.

Боль была такой, что аж горло перехватило. Зато открылась заветная щёлочка в голове.

22.22

Нетрудно догадаться, зачем Розан Васильевич направил вундервафлю на осьминогов. Уничтожение бригады спектроидов надолго настроило бы их против Шестого Флота.

Однако провокация не удалась. Ровно через минуту после смерти Двухметрова в пультовую вбежал штатный сменщик-дублёр, тоже грамотный боец. Увидев мёртвого Дрю и отметки движущейся вундервафли на экране, он решил, что на борту действует агентура противника, а вафля запущена с какими-то нехорошими целями.

Поэтому он первым делом кинулся к пульту и отдал вундервафле команду на самоуничтожение.

22.28

— Аоуоаоуооуооуоооуоооо! Бобобобооооооо!!! — ударило в голову Базилио, так что он чуть не споткнулся на бегу. Алиса тявкнула и сжала виски руками. Крокозитроп — весь такой целеустремлённый, с вытаращенным глазом — как будто ударился о каменную стену.

Кот завертелся, ища источник этого безмолвного, кошмарного вопля. Перед ним оказалась какая-то дверь. Он рванул её на себя, хлипкая защёлка не выдержала, кот ввалился внутрь — и оказался нос к носу с Буратино, лежащим на полу в странной позе, с цепью, тянущейся к лодыжке.