Кристина Юраш - Обет Безбрачия

Кто-то из выпускников, обливаясь слезами потянулся к.

— А что это? — спросила я, глядя на чудовище, которое тут же открыло пасть, видя протянутую руку будущего инвалида.

— Это то, что не страшней меня. — усмехнулся Дон, посматривая в сценарий.

Внезапно все потемнело, словно мир заволокла тьма. На стене зала появилась огромная, фиолетовая, зловещая, магическая печать. Она светилась все ярче и ярче.

— Не может быть! Это же. — шарахнулись студенты, срывая повязки. — Пророчество сбылось! Он вернулся! Раланс Изтосель Криликрут! Величайший темный чародей! Все-таки пророчество свершилось! Магии конец!

Дым рассеялся, а перед нами стоял зловещий полускелет, обтянутый мантией. В руке его горело заклинание. За ним стоял целый отряд.

— Я Раланс! Триста лет я собирал армию, чтобы стереть Академию с лица земли! Я специально выжидал, когда снимут защиту с Академии, чтобы вторгнуться и уничтожить все живое! — сиплым голосом произнес полутруп, протягивая костлявую руку со струпьями.

— Я обратил себя в лича, мое могущество теперь не знает равных! Вы все умрете! Я триста лет ждал этого дня!

— Отлично. Я рад, что вы ждали этого дня. У меня для следующего конкурса не хватает. Сколько вас? Раз, два. Сорок два человека, — спокойно произнес Дон, глядя на то, как студенты дернулись и стали прятаться по углам. Один из них, самый бойкий, тут же захотел перейти на сторону зла, правда, сделать это экстравагантно, с криками: «Спасите нас!»

— Да как ты смеешь, демон разговаривать так с избранным самой тьмой! — напыщенно просипел темный властелин, а Дон спустил меня на пол, подошел и одной лапищей сгреб «избранного». Тот попытался бросить заклинание, его армия яростно вступила в бой.

Через пятнадцать минут на полу лежали воздушные шарики, а темный властелин, приподняв мантию, вместе со своим еще пять минут назад грозным и решительным войском лопали их попами.

— Я избранный, — заметил маг, садясь на красный шарик и всхлипывая. — Избранный тьмой! Вы не имеете права так со мной обращаться, многоуважаемый демон… Про меня даже пророчество есть!

Дон, который за пятнадцать минут из «мочите тварь» превратился в «глубокоуважаемого демона», стоял с секундомером. О том, что Дон — существо ранимое, и ранит кого угодно, свидетельствовала вынесенная стена и двенадцать трупов в черных мантиях.

— Я победил? Я двадцать красных шариков лопнул? — снова пристал к нам властелин местной тьмы. — Двадцать.

— Молодец, неплохой результат! — согласился Дон, протягивая ему барбариску.

— А теперь можно вынуть у меня из., -Раланс посмотрел себе за спину и показал глазом на жало. Второго глаза у него не было, а вместо него была пустая глазница черепушки.

— И у нас есть победитель! Но конкурсы на этом не заканчиваются, — зловещим голосом усмехнулся Дон, перелистывая окровавленную страничку. — Я так понимаю, что хотите схлестнуться в поединке?

Дон щелкнул пальцами, а у каждого на поясе на веревке повисла пластиковая бутылка с водой.

— Матч века между сборной тьмы и сборной выпускников, — усмехнулся он, поигрывая маленьким шариком от настольного тенниса в руках. — Ворота справа и слева. Кто тронет мяч или бутылку руками — оторву. Кто прикоснется к мячу ногами — оторву!

Через пять минут властелин тьмы, опасливо поглядывая на молчаливого Дона делал такие телодвижения, от которых все покойницы местного кладбища явно заинтересовались в нем, как в мужчине. Похотливые движения бедер раскачивали бутылку, а «избранный» уверенно вел шарик в сторону вражеских ворот.

— Ты за кого болеешь? — хрипловато спросил Дон, глядя на меня пылающими глазами.

— Я за черных! — послышался страшный голос, а я обернулась и увидела морду дракона, который внимательно следит за игрой. — А болею за себя. Вы мне, между прочим, три зуба выбили. У меня здоровья не хватит, чтобы за других болеть.

Внезапно рядом материализовался знакомый Крысолов с дудочкой. Дон кивнул ему, мол, пока рано.

— Когда скажу «выпускной вальс» играй. И так раз двадцать. Без перерыва, — заметил Дон, а огромная лапа, легла мне на талию, поглаживая мою спину когтем.

Послышался хлопок. В зале появился ректор и преподаватели.

— Мы восстановили защиту, — начал он так, словно только что завоевал мир. — С полной уверенностью могу сказать, что Академия в безопасности!

— Спасите нас!!! — взмолились студенты, прыгая в мешках к ректору. Следом за ними в мешках прыгали захватчики. С каждым прыжком раздавался такой крик боли, что я вопросительно посмотрела на Дона.

— У тебя рядом с этим конкурсом написано «гвоздь программы», — заметил Дон, показывая мои «почеркушки».

— Эм… Просто жених с невестой на одной свадьбе просили именно этот конкурс… Он им так понравился на чужой свадьбе, что они захотели у себя, — осторожно ответила я, слыша крики боли.

— Значит, гвозди в реквизит не входили, и в мешки сыпать их не нужно, — уточнил Дон, а я посмотрела на него опасливым взглядом ведьмы, случайно познакомившейся с инквизитором.

— А теперь — выпускной вальс, — гнусаво заметил Крысолов, поднося к губам дудочку. Я уже затыкала уши, глядя на ректора, который с ужасом смотрел на властелина тьмы. Где-то в глазах ректора промелькнули медальки за особые заслуги по победе над злом, дипломы самому себе и даже кубок. Внезапно ректор подошел и резко прижал к себе главгада, положив руку ему на талию. Раланс положил костлявую руку на плечо ректору, и пара вместе с другими закружилась в вальсе. Мантии развевались, а главгад уже кружился, под рукой ректора.

Я посмотрела на Дона, а потом осторожно протянула ему руку. Моя рука легла в огромную лапищу демона, а внушительный коготь нежно поскреб ее.

Повинуясь какому-то странному, нежному порыву, я с улыбкой попыталась утащить огромную рогатую махину на танцпол. Но упрямый демон дал понять, что не умеет танцевать. Я не слышала музыки, но огромная лапа честно взяла меня за талию, а я попыталась положить руку на его плечо. До плеча моя рука не доставала, но я покачивалась, с улыбкой глядя на страшную морду, увенчанную рогами.

Мне честно выделили палец, чтобы я покружилась, а потом прижали к себе. Я смотрела на Дона жалобно-жалобно, а он тряхнул головой. Рога исчезали, он уменьшался в росте, и вот меня уже держит не когтистая лапа чудовища, а большая и теплая человеческая рука. Я вынула пробки, слыша завораживающую мелодию, и через мгновенье мы кружились в вальсе.

— Сохраняйте спокойствие! Всем выпускникам сохранять спокойствие! — приказывал ректор, а главгад отклонялся, выделывая кокетливые па и требовал, чтобы ему не орали на ухо.

— Выпустите нас отсюда!!! — слышалось со всех сторон.

— Какая милая традиция! Бывшие ученики танцуют с учителями! Ах, это действительно чудесно! — охала старушенция — преподаватель, кружась с каким-то выпускником. — Надо утвердить ее!