Валерий Строкин - Земля обетованная [СИ]

— Папа уволился с работы, и вчера, на семейном совете, мы решили эмигрировать, — глядя в сторону, объявил я.

— Что? Что ты хочешь этим сказать?

— Уже сказал, — я развернулся и стал медленно спускаться по лестнице.

— Сергей, стой. — Дядя, как рыба заглотнувшая наживку, потащился за мной.

— Что случилось с часами Любомудрова?

— Ничего. Я проводил опыты с темпоральным полем и отправил их в другое пространство. Сам не знаю куда. Здесь, в лаборатории, совсем расстроены приборы, надо все заново отлаживать. Вот что значит не появляться долгое время. Так что с братом?

— А, почему так много военных?

— Из-за меня, — вздохнул за моей спиной дядя. — Как выбрали нового президента, так стали и мной интересоваться.

— У него большие амбиции.

— У брата?

— У президента.

— Не знал. У кого их только нет…

Спустя неделю ставка главнокомандующего переместилась в дядюшкин особняк — дачу. Наконец-то святая святых открылась для публичного посещения. Раньше дядя терпел лишь мое присутствие. Подразумевается, что ему нужен был подопытный глупый кролик.

Теперь вся семья Журбиных могла наслаждаться запретными плодами немногих избранных — жить в доме с теннисным кортом, бассейном, спортивным залом. В доме, где из холодильника вываливаются спецпайки, хоть и говорят, что они исчезли вместе со строителями коммунизма. Дядя щедро поделился годовой нормой: паштетами, балыками, черной и красной зернистой, севрюгой и прочее и прочее. Анжела призналась, что раньше такие продукты считала чем-то вроде древнегреческих мифов Куна: вроде были, а вроде и нет.

Слуг-соглядатаев — повар-садовник и уборщица — выставили в двухнедельный отпуск. По особому, черно-красному телефону без цифр дядя сообщил, что будет проводить крайне опасную серию опытов.

Семейная проблема младшего брата увлекла, и первая попытка, как водится, была неудачной.

— Поставим вопрос иначе, — Артур Львович ерошил на голове ёжик светлых волос, возбужденно шагая по столовой. — Петя, определись с местом, куда бы вы хотели… — дядя запнулся, оглянулся на меня.

— Эмигрировать, — подсказал я из-за стола.

— Эмигрировать. — Дядя посмотрел на брата, тот задумчиво жевал тонкий белый ломтик хлеба, густо вымазанный красной икрой.

— Поедая твои заморскости, никуда не хочется эмигрировать, — усмехнулся папа, проглатывая бутерброд. Капа протянула ему новый, с черной икрой. — Лет пятьсот не ел. Знаешь анекдот? Один американец говорит русскому: «Вы знаете, у нас даже икра есть». — «Ну, наконец-то, — усмехается русский. — У вас она появилась, а у нас давно была».

— Я серьезно спрашиваю?

— Это её идея, — папа кивнул на Анжелу, уписывающую мороженое. — Не хочет учиться…

— Угу, — отозвалась сестренка. — Предлагаю отказаться от будущего и отправиться в прошлое, там и моих и ваших знаний будет достаточно.

— Жениха-принца ей подавай, — вздохнула Капа.

— Угу.

— От будущего нельзя отказываться, — пробормотал дядя, — но и попасть в него невозможно, оно зависит от прошлого и настоящего. Если прошлое стабильно, — он сделал паузу, — то и настоящее меняется с постоянной скоростью, посему я могу вычислить координаты параллельных вселенных, если их время течет параллельно нашему…

Во время первого опыта я, дядя и отец (имелось только три темпоральных браслета-детонатора) попали в сравнительно недалекое будущее. Папа не хочет эмигрировать далеко: «Нельзя отрываться от своей культуры и языка», — утверждает он.

Нам повезло, мы стояли на крыше какого-то дома из культурных слоев хрущевских времен, а под ним шагала серая безликая толпа. Почти каждый нес в руках портрет. Приглядевшись, я рассмотрел чернобрового лысого мужчину с пшеничными усиками, раскачивающегося над головами демонстрантов с отеческой улыбкой.

— Этого не может быть, — потрясенно прошептал отец, — это уже было.

— Поэтому может, в мире нет ничего нового, — возразил дядя.

— Закон плагиата, — добавил я.

Картинка заколебалась и скрылась в сером тумане…

— Ведь я говорил: будущее бесформенно! — воскликнул невидимый дядя.

Спустя минуту туман рассеялся, под нами была та же, только пустынная улица, в небе ярко светило солнце, заливая нестерпимым светом серые руины…

— Возвращаемся, — сказал дядя. Мы синхронно нажали на кнопки браслетов.

Во второй попытке участвовали дядя, отец и Анжела. Последняя, под детскими впечатлениями от прочитанных книг об отважном и доблестном рыцаре Айвенго, фильмах про короля Артура и его коллег, уговорила отправиться в иномирье, похожее на Англию начала X века от Рождества, ведь и там должен был быть свой мессия…

Прошло полчаса, и экспедиция вернулась хмурой и расстроенной.

— Что случилось? — набросилась мама на отца.

— Да так, ничего.

— Там друиды кого-то сжигали, — пояснил дядя. — А он попробовал вмешаться, — кивок на брата. — Еле ноги унесли.

— Ты соображал, что делал? — Капа стала трясти отца за рукав.

— Они первые начали…

— Тоже мне, герой нашелся.

— Какие-то варварские времена, — Анжела сморщила носик. — Такой противный запах шел от того крикливого старика, который бежал к нам с дубиной.

— Что-нибудь кричал? — поинтересовался я.

— Демоны, — Анжела улыбнулась. — Ты даже не представляешь, какие они страшные. У старика были такие безумные глаза, будто он действительно собирался огреть папу дубиной.

— И?

— Папа первым его нокаутировал, а дядя приказал домой поворачивать.

— …Хорошо, куда бы вы хотели отправиться? — терпеливо повторил Артур Львович. — Или, очень простой вопрос: где и как бы вы хотели жить? Хоть какое-то представление имеете?

— Имеем, — сказала Анжела.

— Учтите, у меня мало времени с вами возиться.

— У гениев свои недостатки, — усмехнулся отец. — Как правило, все конченые эгоисты.

— По-моему, сейчас я решаю твои проблемы, и не переходи на личности. В свое время я звал тебя в институт, но ты решил остаться на заводе, сказал, что имеешь больше средств к изобретениям. И что изобрел?

Отец набрал воздуха, собираясь ответить что-то об усовершенствованных станках, выпускающих на несколько единиц продукции больше, чем раньше, за тоже самое время…

— Тише, тише! — Я постучал по столу, прекращая глупый спор. — Им надо что-нибудь удаленное и спокойное. Мама говорила, что всю жизнь мечтала жить возле воды. Папе бы пригодилось какое-нибудь заброшенное, захолустное королевство, не вызывающее зависти у соседей, но чтобы рядом жила королевская семья, имеющая принца на выданье, которому в один прекрасный день можно было бы сплавить Анжелу. Для моей сестренки немало важно, чтобы было много солнца, фруктов и молодых загорелых людей со спортивными фигурами.