Гордон Диксон - Самое мощное оружие

— Уж не начинается ли война в космосе?

— С кем? — Макноот пренебрежительно махнул рукой. — Ни на одной планете нет кораблей, которые могли бы устоять против наших. Нет, тут какая-то техническая причина. Так или иначе, мы скоро узнаем. Нас известят еще до прибытия на Закстед или сразу после.

Их известили! Не прошло и шести часов, как Бэрмен ворвался в каюту. На лице его был ужас.

— Что у вас стряслось на этот раз? — спросил Макноот, глядя на него во все глаза.

— Кор. ес! — выдавил из себя Бэрмен. Он махал руками, словно отстраняя невидимую паутину.

— В чем дело?

— Все из-за типографского дефекта в вашем экземпляре ведомости. Надо читать: кор. пес.

Командир только пялил глаза.

— Кор. пес, — повторил за радистом Макноот, и в его устах это звучало как ругательство.

— Посмотрите сами:

ТЕРРА, ШТАБ-КВАРТИРА. «НЕУГОМОННОМУ». В ВАШЕЙ ВЕДОМОСТИ ПОД ШИФРОМ В1098 ЗНАЧИТСЯ КОРАБЕЛЬНЫЙ ПЕС ЖЕЛТОК. СООБЩИТЕ ПОДРОБНО, ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ И КАК ЖИВОТНОЕ РАЗВАЛИЛОСЬ ПОД ВОЗДЕЙСТВИЕМ ГРАВИТАЦИОННОГО НАПРЯЖЕНИЯ. ОПРОСИТЕ ЭКИПАЖ И СООБЩИТЕ, КАКИЕ СИМПТОМЫ НАБЛЮДАЛИСЬ У ЛЮДЕЙ. СПЕШНО И ВАЖНО. УЭЛЛИНГ, КОМАНДУЮЩИЙ АВАРИЙНОЙ И СПАСАТЕЛЬНОЙ СЛУЖБОЙ. ТЕРРА.

В уединении своей каюты Макноот принялся грызть ногти. Время от времени он скашивал глаза и смотрел, не догрыз ли уже до живого мяса.

От омлета, съеденного за завтраком, у Филмора вдруг расстроился желудок — настолько серьезно, что пришлось обратиться к врачу. Еле-еле дотянув до конца рабочего дня, бедняга приплелся домой и сразу же накинулся на жену:

— Послушай, Эльвира, чем ты меня с утра накормила? Этот омлет… меня чуть не стошнило прямо в офисе! Едва успел до туалета добежать.

Миссис Филмор, тихая маленькая женщина, опустила глаза и смиренно ответила:

— По-моему, все было нормально. Просто ты слишком быстро ешь, Джордж. Не торопись так, ты ведь уже не мальчик…

Филмор задумался. С одной стороны, ему действительно было за пятьдесят, и здорово за пятьдесят. Но с другой стороны, чувствовал он себя отменно — по крайней мере, в отношении желудка.

— Проклятье!.. Когда будем ужинать?

— В пять, — ответила жена. — Если, конечно, с тобой все в порядке.

— Пойду побреюсь, — оборвал ее Филмор. Он работал рекламным агентом и считал, что внешность — это деньги. Поэтому брился два раза в день — утром и перед ужином.

Джордж Филмор вошел в ванную, воткнул электробритву в розетку, внимательно изучил свое отражение в зеркале и уже приготовился было нажать на кнопку. Внезапно бритва заговорила.

— Послушайте, — сказала она, — мне нужно с вами потолковать.

— Что?! — воскликнул Филмор и уронил бритву в раковину.

— Пожалуйста, поаккуратнее, — заметила та. — Я хочу вам помочь.

— Ты разговариваешь?!

— Естественно, — хмыкнула бритва. — Больше вроде некому.

Филмор обвел глазами ванную. Затем выглянул в коридор.

— И правда, никого…

— Будьте любезны, выньте меня отсюда, если это вас не затруднит, — вежливо попросила бритва.

Филмор боязливо протянул руку и извлек ее из раковины.

— Невозможно! Не верю своим глазам! Как это…

— Пустяки. Важно другое. Хочу предупредить: ваша жизнь в опасности!

— Моя… жизнь?

— Именно. Ваша жена пытается вас убить.

— Эльвира? Маленькая тихая Эльвира?! Не мели ерунды!

— Как вам понравился утренний омлет?

— Омлет?

— Да-да, омлет.

— А… этот омлет?

— Именно.

— Говори прямо, не темни! — потребовал Филмор.

— Вы нормально переносите яйца? — продолжала гнуть свое бритва. — Может, у вас к ним аллергия?

— Да нет, но… я ведь старею. Мне уже под шестьдесят.

— Это вам жена так говорит.

В душу Джорджа начали закрадываться сомнения. Он помотал головой и рявкнул:

— Ну и что?!

— Тише, — умоляюще сказала бритва. — Хотите, чтобы нас услышала Эльвира?

Филмор понизил голос:

— Нет.

— Что ж, давайте вспоминать. Вот вы утром вошли на кухню… Чем была занята в этот момент ваша жена?

Филмор задумался:

— М-м-м… Она стояла ко мне спиной, а потом вдруг обернулась… и так резко…

— Это ее обычная реакция на ваше появление?

— Нет, — угрюмо ответил Джордж Филмор. — Не обычная. Она вообще ничего не делает резко.

— Итак, обернулась… Как вы думаете, чем она занималась до этого?

— М-м-м… наверное, солила омлет. Или перчила.

— Вот как. Значит, солила или перчила?

— М-м-м… — Этим нечленораздельным мычанием Филмор теперь предварял почти каждую фразу. — М-м… а что же еще?

— Не будем пока гадать, — сказала бритва. — Значит, Эльвира что-то делала, но, по-видимому, не успела это «что-то» завершить. Так?

— М-м-м… пожалуй, — согласился Джордж Филмор.

— Теперь вернемся к самому началу. Можете ли вы найти разумное объяснение тому, что обычный омлет послужил причиной серьезного расстройства желудка? Ведь такого с вами никогда прежде не случалось.

— М-м-м… Вспомнил! — воскликнул Филмор. — Она действительно солила… или перчила? Короче, в руке у нее была солонка. Да-да, уверен — именно солонка.

— И вы уверены, что в этой солонке действительно находилась соль? — ехидно поинтересовалась бритва.

— Несложно убедиться. Я сейчас же пойду на кухню и исследую содержимое всех солонок.

— Прекрасная идея! — послышался в ответ саркастический смешок. — До чего ж все рекламщики сообразительные! Как вы думаете: после всего того, что случилось утром, удастся ли найти в солонках что-либо отличное от соли или перца?

— Н-нет, — пробормотал Филмор, разом остыв.

— Хотите знать, что я могу вам посоветовать?

Филмор внезапно разозлился:

— Конечно, хочу! Не представляю, чтобы Эльвира…

— Надеюсь, вы гарантируете мою безопасность? — холодно осведомилась бритва.

— Разумеется! Ну, так что же мне делать?

— Во-первых, никогда больше не питайтесь дома.

— М-м-м… так. Еще?

— Внимательно смотрите себе под ноги. Не теряйте бдительности ни на секунду. Я вижу, вы еще не вполне мне доверяете… Что ж, подождем следующей встречи.

Филмор пробормотал что-то нечленораздельное и начал бриться. Протерев лицо лосьоном, он пошел на кухню.

— Сегодня — твое любимое блюдо, — сообщила супруга. — Фаршированный перец и брюссельская капуста.

— Я ужинаю в ресторане, — ответил несчастный и быстро направился к выходу.

Утром он проснулся от ледяных порывов зимнего ветра: окно у самого изголовья его кровати было распахнуто настежь.

— Черт возьми! — заревел Филмор. — Что происходит?! Эльвира, ты что, хочешь, чтоб я насморк схватил? Какого дьявола ты открыла окно?