Купава Огинская - Огонь в крови

Бьерра молчала. Не так давно осознав, что с ее речью что-то не так, драконица старалась не разговаривать без лишней надобности, пока ей, разнообразия ради, не предоставят в качестве еды еще какого-нибудь человека, чтобы разбавить неосознанный поток брани нормальными словами.

— А мы куда-то опаздываем? — удивилась я искренне. — Еще даже земли не видно.

— Ты об этом Абелю скажи, нам он не верит, — нагло посоветовал Иль, за что чуть было не получил подзатыльник от Сихема, но вовремя увернулся. Эти двое невзлюбили друг друга с первого взгляда.

Иль раздражал Сихема своей наглостью и неспособностью молчать, когда его мнения никто не просил… да и в принципе неспособностью молчать. Самое забавное заключалось в том, что Иль недолюбливал Сихема ровно за противоположное: за то, что тот был сдержанным, спокойным и молчаливым. Запертые на одном корабле, они с ума сходили в обществе друг друга и Абеля доводили постоянными ссорами и даже драками.

Были у меня подозрения, что спешил мой ужас совсем даже не потому, что хотел поскорее до столицы добраться, боялся просто, что прибьет чешуйчатых идиотов, если хоть немного времени еще с ними в замкнутом пространстве проведет.

— Мы переместимся отсюда, — сказал Абель, пригвоздив Иля к палубе тяжелым взглядом.

Взгляд был нагло проигнорирован.

Огонь взревел, яркий и горячий, ощущающий раздражение Абеля и оттого обжигающий.

Драконы даже не вздрогнули, и Раданэш остался равнодушен к этой показательной демонстрации негодования, только я на всякий случай подошла ближе к ужасу, несмотря ни на что уверенная — рядом с ним безопаснее. Даже когда он злится.

И оказалась права, что должно бы, наверное, радовать… Да нечему было радоваться, если честно.

Стоило нам только переместиться, а пламени — слегка опасть, как Иль толкнул Сихема за пределы огненного круга. Тот завалился, но, не желая падать в одиночестве, схватил рыжего и наглого за рубашку, утягивая вслед за собой. В это же мгновение, передернув плечами, нашу теплую компанию решила покинуть Бьерра. Мы прибыли на место, и ей не было больше нужды топтаться рядом с нами, изображая из себя часть стаи.

Возмущенное шипение сцепившихся еще в падении драконов оборвалось резко. Как-то вдруг. Бестия тоже не далеко ушла, застыв в шаге от затухающего круга. И на коже ее, на волосах и одежде, новой, выменянной на золото у кого-то из торговцев, мужской и пришедшейся не по размеру, серой пылью проступил камень, укрывая драконицу полностью.

— Какого… — Раданэш дернулся вперед, но был перехвачен Абелем и остался на месте.

— Не стоит, — коротко велел ужас, напряженно оглядываясь. Пламя не затухло, как обычно, продолжая жарко потрескивать под ногами, пока вокруг творилось что-то немыслимое.

Окаменевшая Бьерра, застывшая с приподнятой ногой, готовая сделать шаг, окаменевшие Сихем и Иль, сравнявшиеся цветом с площадью, на которую свалились… и драконы. Анте, Гэдаш, ледяная самка и два лесных — все они находились здесь в своем чешуйчатом виде. Вновь окаменевшие, но целые… чего нельзя было сказать об одном незнакомом нам, разлетевшемся на части драконе — символе заслуженной кары за неповиновение.

— Почему? — прошептала я, не желая верить своим глазам. Они же совсем недавно были освобождены, почему они снова в камне?

— Этого не может быть, — пробормотал Девор, отзываясь на мое болезненное неверие. — Ты же жив, почему проклятие вернулось?

— Должно быть, об этом говорила мудрая, — тихо ответил Абель. — Кто-то решил разорить мое гнездо.

Мы стояли на площади перед дворцом, ровно на том самом месте, откуда улетали, а вокруг в своей отчаянной неподвижности замерли драконы. И мы бы, подозреваю, замерли, не удерживай Абель огонь, надежно отделявший нас от камня площади и от чего-то неизбежного и страшного. Не успели толком прийти в себя, как, позвякивая доспехом, по ступеням к нам уже спешил командор. С неправильным гербом, сияющим на нагруднике, — расколотым молнией гигантским кальмаром, знаком Морского Беса.

— Какая приятная, но неожиданная встреча. Признаться, мы не ждали, что вы прибудете так рано, — на ходу затараторил командор Мабэри, выглядя при этом как-то по-особенному отталкивающе. На лице его сияла широкая и искренняя улыбка… не улыбка даже, подлый оскал. — Впрочем, правитель будет рад видеть вас в любом случае.

— Правитель? — недобро переспросил Раданэш.

— Король пропал. Да здравствует король, — пожал плечами Мабэри. Он сиял, он был счастлив, он изнывал от желания поскорее посвятить нас в курс дела. Он был в своей стихии. Высокий и массивный, внешне командор был похож на воина, внутри же этого сильного тела жила хилая душонка жадной до сплетен торговки. — Как командор, я решил первым встретить правонарушителей, проникших на территорию дворца.

— И где стража? Кто будет нас арестовывать? Кто решится арестовать своего короля? — не поверила бы, если бы не слышала этого лично. Я, видимо, совсем с ума сошла, раз посмела задавать вопросы и, более того, разговаривать в таком тоне с командором. С человеком, которого совсем недавно пусть и недолюбливала, но боялась.

— Зачем такие сложности? — удивился Мабэри. — Наш правитель умен и справедлив. К тому же у него к вам есть деловое предложение. Согласившись, вы тут же прекратите быть преступниками.

— А если откажемся? — поинтересовалась я, не желая затыкаться. На плечо легла ладонь, и непонятно было, то ли Абель таким образом поощряет мое любопытство, желает поддержать, то ли просит заткнуться. Хотелось надеяться, что верен первый вариант.

— В таком случае вы станете камнем. Как понимаете, необходимости в страже нет.

Он не решился подойти совсем близко, остановился шагах в трех от нас и улыбался. Улыбку эту хотелось стереть с его лица, и, подозреваю, хотелось не только мне. Абель желал превратить командора в пепел, отыскать все бумаги, связанные с драконами, а заодно и того, кто ими воспользовался, и уничтожить, но медлил, не уверенный, что это не спровоцирует еще какую-то ловушку. Выжидал.

— Где моя дочь? — пока Абель пытался понять, что будущее нам готовит, Раданэш волновался о своей семье.

— О ней не стоит беспокоиться, принцессе нездоровится, но…

— Что ты с ней сделал?! — прорычал Раданэш, рванувшись вперед. Абель не успел его остановить. Король вырвался из огненного круга, под мое сдавленное оханье врезал командору, повалив того на камни, и навис над ним, даже не думая каменеть.

— Она цела и здорова. Не стоит переживать, я бы никому не позволил обидеть мою невесту, — прокатилось над площадью, заставляя кровь в жилах стыть. К нам спускался Ашта-Хэш, а позади него, перешептываясь и заламывая руки, толпилась наша аристократия. Из тех, что оказались умнее, хитрее или трусливее или просто успели вовремя сориентироваться и признать новую власть, чтобы спать не на тюремной койке, а в своей постели, на трех подушках, с головой, не отделенной от тела. Гарратские дворяне, прибывшие с Бесом, были спокойнее, на нас смотрели равнодушно, а на своего правителя — без страха.