Сергей Арьков - Тёмный легион

Бабка, с умилением поглядев на насыщающихся гостей, слазила за печку, и вернулась обратно с костяными бусами. Тех было аккурат четыре комплекта. Выглядели украшения на любителя, какового еще поискать. Кости, а точнее их обломки, были черны и благоухали. Но Цент решительно схватил одни, и повесил себе на шею. В нос шибанул аромат нестерпимый, но изверг попытался думать о чем-нибудь приятном. Например, о том, как когда-то мучил в темном подвале жадных коммерсантов, а они так мило визжали, так сладко вопили. Ох, куда же ты ушло, времечко золотое?

– Я это ни за что не надену! – закапризничала Машка, едва сдерживая рвущийся наружу поздний ужин.

– Коли хотите отыскать своего друга, делайте так, как велю, – присоветовала пенсионерка.

– Да, делай так, как велит! – поддакнул Цент, который еще как хотел найти своего лучшего друга Владика. – Ты же слышала – это защищает от мертвецов.

– Меч и автомат тоже неплохо защищают, – заметила Машка.

– Там, куда лежит ваш путь, оружие смертных вам не поможет, – зловеще напророчила ведьма. – Ибо еще не ведаете, что за лихо поселилось в этих землях. Перед вашим приходом гадала я на косточках, и открылось мне. Видела мужа хилого, прыщами усыпанного, чей путь лежал прямо в логово тьмы. Чую, ваш это друг пропавший.

– Хилый, прыщавый, – торопливо сверял приметы Цент. – Так, а очки были? А неповторимый аромат мужества и отваги? А моя тушенка в ваших видениях, случайно, не мелькала?

– Подожди с тушенкой, – прервала его Алиса. – Бабушка, скажите, где сейчас Владик? Нужно найти его как можно скорее. Вы даже не представляете, насколько он важен для всех нас.

– Это точно, – согласился Цент. – Даже не представляете.

– Все скажу, все, – пообещала старуха. – Направился Владик ваш прямо в гиблое место, туда, откуда живым уж никто не возвращается. Ибо обитает там зло невиданное, каковое доселе не топтало нашу землю.

– Да кто там обитает-то? – не выдержал Цент. Бабка была хуже голливудского ужастика, в котором все кино нагнетают зловещую интригу, а в итоге выясняется, что всему виной была маленькая девочка, или, как вариант, маленький мальчик.

– Он! – выдохнула бабка.

Ясности это не прибавило, и Цент начал думать, что старуху придется принуждать к откровенности по методу девяностых, чего делать не хотелось. Не то чтобы его смущал возраст жертвы или возможность последующих угрызений совести, просто бабка так замечательно готовила. Замучь он ее сейчас, у кого потом столоваться? Как в Цитадели кормят, он уже видел. Так что лишать себя точки насыщения было бы неразумно.

– Вот что, бабуля, – произнес Цент, демонстрируя всем своим видом готовность утратить терпение, – мы торопимся чуть-чуть. Тебе же русским языком сказали – ищем мы Владика. Нужен он нам сильно. Говори все, что знаешь, обстоятельно и по пунктам. А запугивать нас не надо, мы сами в этом деле не новички.

– Все скажу, все, – вздохнула пенсионерка. – Сейчас, чай разолью, и поведаю.

Чай, слава богу, оказался не из мертвецов, а обычный, магазинные помои из пакетика. Был даже сахар, чему Цент несказанно обрадовался. Терпеть не мог чай без сахара и шашлык без соли. Больше не любил только соль без шашлыка. Специально для гостей бабка даже расщедрилась на сушки, на которые все тут же набросились, торопясь перебить привкус зомби-супа.

– Вот что я скажу вам, касатики, – затянула пенсионерка, макая сушку в чай, – не то вы место избрали для своей Цитадели. Тут и прежде, еще до всего этого, дела творились скверные. Случались события, и очень нехорошие. И скот пропадал, и люди. И видели тут всякое. И все это из могильника лезло. Там сосредоточие.

Цент покосился на своих спутников. Машка и Алиса были бледны, будто в пудре извалялись, Андрей держался молодцом, только слегка позеленел.

– Что за могильник? – спросил Цент. – Кладбище, что ли?

– Нет, не кладбище. Скотомогильник. Скотину там закапывали, больную, заразную, всякую. И не только скотину….

– То есть?

– До войны там яма была, глубокая, лесом поросшая. В гражданскую войну пришли в село белые, и расстреляли всех красных, а трупы туда сбросили.

– Боже, какой ужас! – выдохнула Машка.

– Потом, – продолжала бабка, – пришли красные, расстреляли всех белых, а трупы бросили в яму.

– Неслыханное зверство! – ужаснулась Алиса.

– Как война началась, пришли немцы, согнали народ из села в ту яму, и убили всех.

– Фашисты проклятые! – сквозь зубы процедил Цент.

– А ближе к концу войны, свели туда пленных немцев, и там их всех постреляли.

– Сталинские палачи! – покачал головой Андрей.

– После войны, – вещала старуха, – хотели на том месте памятник водрузить, ну или еще как-нибудь отметить, но озадачились. Вроде и хорошие там, и плохие, и свои, и не очень. Решили мудро – ни нашим, ни вашим. А потом мор случился, скотина в колхозе чуть не вся полегла. Вот ее туда и свезли. О том, что там люди лежат, то ли забыли, то ли плюнули на это дело, так что поверх человеческих трупов еще и коровьих да конских навалили. Не думали ведь о последствиях, а те последовали. Месяца не прошло, как сгинул председатель с дояркой. Поехали они вечером в рощу, что неподалеку от могильника, и больше их никто не видел. Автомобиль нашли, бутылку да закуску нашли, даже портки председателя отыскали, а сами они как в воду канули. Ну и с тех пор так повелось – что ни год, так обязательно кто-то да сгинет. Местные-то себе крепко уяснили, что ночью к могильнику лучше не соваться, а вот приезжие пропадали. Вот, последний случай незадолго до светопреставления был. Заявились из города на трех машинах, молодые, наглые, музыку бесовскую завели. Ну, давай мотаться по всей округе, искать местечко для отдыха. А над могильником тем уже роща вымахала, ну и дурни городские прямо туда заехали. Приглянулся им лесок, балбесам. Потом, конечно, искали их, явились всякие из города. Оказалось, среди этих шалопаев дочка начальника милиции была. Перерыли все, нас тут по десять раз допрашивали. А ничего-то не нашли. Ну, Федьку тракториста все же арестовали, потому что совсем никого не арестовать, это уже как-то не по-людски даже. Только Федька не виноват ни в чем. Куда ему одному с толпой молодых лосей управиться, когда он с женой совладать не мог? Нет, касатики, тут другое дело.

– Ну, если у вас и до зомби-апокалипсиса такие дела творились, боюсь даже представить, что теперь началось, – заметил Цент.

– И верно, что боишься, – кивнула старуха. – Есть чего бояться.

Цент покосился на своих спутников. Все трое сидели не дыша, таращились на бабку круглыми глазами, и едва трусы не мочили. Казалось бы, зомби-апокалипсис должен был закалить людей, а нет, какая-то желтушная страшилка довела храбрецов до сырых подгузников. И как с таким контингентом воевать за власть и достаток? С такими соратниками и Владика не отловишь. Если, конечно, еще есть, кого ловить. Ведь коли направился программист погулять по тому скотомогильнику, то поиски, возможно, придется свернуть. Цент не хотел в это верить, не хотел мириться с тем, что Владика больше нет и ему не суждено отныне ввергать очкарика в муки адовы, но ведь не воротишь же его с того света. Хотя….