Ольга Болдырева - Охотники на принцесс [СИ]

Или это некромантия так повлияла на меня?

Внутри всколыхнулась тревога. Мне нравилось играть с неожиданно открывшимися способностями, но мысль, что я могу действительно стать магом смерти, впустить в себя тьму, пугала до дрожи в коленях.

Тонкая золотистая нить связи, убегающая куда-то к окраинным кварталам, чуть натянулась, и по ней пришла теплая волна спокойствия и утешения. Лиан, почувствовав меня, не замедлил с поддержкой. Я, улыбнувшись, отправил ему ответное «спасибо».

Даже не думал, что спустя всего какую-то неделю, смогу спокойнее воспринимать связь. Сейчас я даже понимал, что создательница правда одарила эльфов своей милостью. Дала возможность лучше понять того, с кем предстоит провести вечность. Не только смириться, но и найти плюсы и радости.

И как жаль, что судьба сыграла со мной такую злую шутку!

Быть может, благодаря этой золотой цепочке Лиан и Нэль через какое-то время обретут если не счастье, то хотя бы тепло и поддержку.

Я же останусь ни с чем…

Подняв голову, я с интересом осмотрел церковь, к которой меня вывели ноги. Знак создательницы на тонком шпиле едва заметно сиял, разгоняя ночной сумрак. А сама церковь оказалась небольшой и ажурной, будто бы ее не построили, а сплели швейные мастерицы из тонкой шерсти.

— Смилуйся, Сирин… — прошептал я, поднимаясь по ступеням. И, сотворив перед грудью знак, осторожно потянул на себя дверь.

Пахло благовониями. Светлая дымка, заполнившая скромную залу, смазывала резкие линии действительности, насыщая росписи на стенах волшебством и жизнью. Место смотрителя пустовало. Я, положив монету и взяв свечу, быстро прошел к лику создательницы, сдерживая порыв опуститься перед ней на колени.

— Прости, — прошептал я, зажигая на кончике фитиля тонкое пламя. — Наверное, я успел очень сильно тебя разозлить. Только не знаю чем.

Сквозь дымку мне показалось, что прекрасное лицо нарисованной женщины дрогнуло, отобразив грусть.

— Если я действительно виноват — приму твое наказание, — обещание далось с заметным трудом, — но я не могу отказаться от силы… и никогда не применю ее во зло. Всегда есть выбор.

Сирин опустила взгляд.

— Во мне не может быть ничего темного! Я ведь эльф! И это ты сама создала меня таким! — не знаю, откуда во мне взялось столько злости, но сейчас она выплеснулась, резко погасив пламя свечей и разогнав дым.

Изображение Сирин без серебристого флера оказалось плоским и мертвым.

Позади меня раздался испуганный вздох.

У двери замерла тонкая девичья фигурка, и когда я резко повернулся, она отступила назад, словно решила бежать.

— Извини, не хотел тебя напугать. Сейчас зажгу свет.

Было неловко от того, что мой глупый порыв видела человечка, но я наделся, что смогу «удержать лицо». Быстрым пассом вновь зажег тонкие свечи, осветив залу.

Плечи незнакомки дрогнули, но она немного успокоилась и даже улыбнулась мне.

— Ничего страшного, господин. У всех случают беды, в которых хочется обвинить создательницу. Думаю, она понимает, что мы это не всерьез, и по-прежнему любим ее. Простите, если помешала вам. Не думала, что в такой час в церкви будет кто-то кроме меня и смотрителя. Я сейчас уйду, господин…

Девушка уже потянулась, чтобы плотнее запахнуть потрепанный плащ, как я остановил ее.

— Я уже закончил. Думаю, у тебя была важная причина идти через ночной город.

— Беды в моем доме частые гости, господин, — печально улыбнулась девушка и быстро прошла мимо меня к изображению Сирин.

В неровном свете я смог разглядеть, что незнакомка совсем юна — около семнадцати лет. Тоненькая как стебелек и серая, будто церковная мышь — невзрачное остроскулое лицо, русые волосы, заплетенные в скудную косу, пятна веснушек, расползшиеся по вздернутому носу и щекам, тонкие губы и бледные глаза, под которыми залегли глубокие тени от усталости и недосыпа. Девушка показалась мне слишком хрупкой для человечки и совсем потерянной.

— Неужели тебе больше некого попросить о помощи? — я дождался, когда незнакомка закончит шептать слова молитвы.

— Увы, господин.

— Еще кланяться начни, — раздраженно бросил я и осознал, что несколько минут неприлично пристально рассматриваю девушку; было в ней что-то особенное, чему я не мог найти определения. — Мое имя Нераэль.

— Вита, — представилась человечка и неуверенно улыбнулась. — Просто сегодня выдался особенно плохой день. Обычно я сильная и справляюсь с бедами сама.

Наверное, меня подкупило то, что улыбка у Виты была искренней, без единого намека на кокетство.

— Не будем усугублять день прогулками по темному городу в одиночестве. Я провожу тебя.

Удивительно, но вместо радости на конопатом лице отразилось сомнение.

— Благодарю, — Вита запнулась и продолжила, осторожно подбирая слова: — Не думаю, что это хорошая идея. Я слышала, что перворожденные редко оказывают человеческим девушкам знаки внимания, и заканчиваются они обычно не очень приятно.

В смысле «не очень приятно»?! Обычно девушки сами к эльфам в постель прыгают! А у этой какая-то нестандартная реакция. Тем более, что ничего подобного я в виду не имел. И не уверен, что среди моих соплеменников найдется хоть кто-то, кто польстится на эти кости.

— Обещаю не приставать. А ты по дороге расскажешь новости вашего города. Договорились?

Вита кивнула и вложила свою маленькую ладонь в мою.

— Боюсь, рассказ тебе не понравится, — с заметным сомнением, но она все-таки перешла на «ты». — В городе неспокойно.

— Это я и так знаю — среди моих спутников есть ловец. Что именно неспокойно?

При упоминании служителя Сирин Вита ожидаемо вздрогнула. Несмотря на то, что ловцы защищали людей, те все равно боялись их. Слишком тяжелым грузом ложились на плечи собственные грехи и провинности рядом с посланниками.

— Дети пропадают…

— Много? — вот это очень плохо.

— Трое, — девушка втянула голову в плечи и зябко поежилась. — На кладбище видели тени… я тоже.

Я уже открыл рот спросить, что она забыла среди могил, как Вита пояснила:

— Родителей и брата навещала. Я теперь одна.

— Соболезную.

Человечка обернулась ко мне.

— Перворожденный, не знающий смерти, соболезнует? — в этот момент она показалась мне не такой уж и беззащитной. Даже немного ироничной. Впрочем, люди часто обращают боль и гнев на нас, эльфов, забывая, что и перворожденного также легко отправить в пределы создательницы.

Но напоминать Вите об этом нюансе я не стал. Наоборот, было приятно, что девушка перестала заискивать и общалась спокойно, уже не боясь, что ее одернут и прикажут вспомнить свое место.

Мы прошли несколько улиц вверх и остановились у небольшой аптекарской лавки. Несмотря на ее скромность, вокруг все было чисто, над дверью висел свежий венок из трав. Бедно, но аккуратно.