А Маркам - Суккуб

Мы дошли до переднего входа в поместье, и там Элария быстро стала привлекать к себе внимание. Каждый джентльмен пялился ей вслед, когда она проходила мимо, и каждая леди либо давала им пощёчины, либо хмурилась на суккубу под чарами.

Должен признать, как бы она ни выбесила меня сегодня, было в этом что-то неуловимо «крутое» — в смысле, приходить на «тусу» под руку с самой горячей в мире девчонкой.

По бокам от главного входа в дом стояли жабы, одетые, как дорогие лакеи. Серьёзно — в прямом смысле жабы, метр ростом, стоят на задних лапах, в костюмах да ещё и с треуголками на макушках. У меня сразу попёрли ассоциации — будто кто-то взял картинку с Отцами-Основателями США, но прифотошопил вместо их лиц амфибий. Подозреваю, эти ребятки — дальние родичи водяного из магазинчика Лил.

Они уставились на нас своими здоровенными глазами навыкате, когда мы поднялись на порог по лестнице.

— Ваши имена? — квакнул один из жаб.

— Нас, наверное, нет в списке — но у нас есть это. — сказал я, демонстрируя кольцо с Медузой, данное мне плантатором.

Едва завидев символ на золотом ободке, жаб поклонился, и одной перепончатой рукой указал на дверь:

— Проходите, сэр.

— Скажите, пожалуйста, а лорд Одеон дома? — спросила Элария.

Жаб кивнул:

— Да, мэм. В последний раз я видел его у стола с закусками.

Мы прошли внутрь здания; откуда-то из-за приоткрытой двери в соседнюю с прихожей комнаты доносилась музыка. Не удержавшись, мы заглянули внутрь: целый ансамбль экзотических инструментов наигрывал что-то, отдалённо напоминающее вальс, под который целая дюжина пар кружилась на замысловатом паркете, в экстравагантных платьях и хорошо подогнанных и сшитых костюмах.

Продолжив углубляться в коридоры и залы большого дома, мы проходили мимо самых разных посетителей, бОЛьшая часть которых как бы совмещала в себе элементы старой Европы и ДнД: эльфы в шёлковых тогах и балахонах, гномы в военных парадных мундирах, человеческие женщины в элегантных бальных платьях; меж ними порой взгляд цеплялся за более необычных посетителей — то мелькнёт среди компании гостей синяя кожа, то рыкнет мохнатый оборотень.

Наконец, мы нашли «закуски» — и это словосочетание, блин, было тем ещё преуменьшением: сонмище тарелей, подносов, других ёмкостей, заполненных самой разной едой, густо покрывали шесть длиннющих столов. Дюжины разновидностей жареного мяса, нарезанного удобными для поглощения ломтиками и насаженные на заострённые палочки. Искусно выложенные на метровые подносы экзотические фрукты. Серебряные блюда с элегантной выпечкой. Большие ёмкости, высеченные из хрусталя, внутри — жидкости, начиная с красного и заканчивая фосфорицирующим зелёным, цветами. Был даже настоящий фонтан, бьющий вином — оно текло по специальным бороздкам, но не проливалось на пол, а собиралось в метрового диаметра бадью. Просто берёшь и подставляешь бокал.

Стиг, как завидел его, с почти безумными глазами, попытался вскочить на ближайший стол и оттуда рыбкой сигануть в фонтан, но я успел вовремя схватить гномоимпа за шиворот и сдёрнул назад.

— Не здесь! — рыкнул я, затем подхватил со стола серебряный кубок, наполнил его вином и вручил мелкому. Стиг осушил его одним могучим глотком, затем протянул назад, держа двумя руками, как бы говоря — ещё!

— Нет, тебе нельзя нажираться до тех пор, пока мы-…

«Гном» открыл рот, словно собираясь сказать что-то — а я прекрасно помнил, что маппетовский квак, что в любую секунду может вырваться из густой чёрной бороды, спалит нас с потрохами.

— Ладно, ЛАДНО! — буркнул я, наполняя ещё два кубка. Стиг со счастливым видом принял оба, попеременно отхлёбывая из каждого.

Вдруг, я почувствовал, как Элария, держащая меня за локоть, застыла, будто окаменев. Я обернулся и сразу уловил, куда она смотрит.

Шагах в двадцати стоял хорошо одетый джентльмен в возрасте — лет 55–60, с добродушным лицом и снежно-белыми волосами. На нём были такие же, как и на многих (включая меня) гостях званого ужина, штаны и ботинки, но его жакет и рубашка всё равно смотрелись чуточку — но дороже, чем у них. Весь его вид, включая осанку, излучал богатство, влиятельность, и аристократизм.

— Он? — спросил я.

Моя спутница молча кивнула. Я видел в её глазах постепенно разгорающуюся ненависть.

— Староват он как-то. — пробормотал я.

Она поморщилась, переведя взгляд на меня:

— Ну, я давно на него работала.

— И он тогда был моложе?

По её лицу пробежала, быстро исчезнув, гримаса отвращения:

— Нет, тогда он тоже был старый.

Я удивлённо поднял брови.

Девушка-демон нахмурилась, глядя на меня:

— Как будто я могу выбирать, кому служить.

Я принял её слова, как умышленное оскорбление. Моё лицо застыло, и я отвернулся от суккубы, устремив взгляд на экс-хозяина.

— Ясно. Как ты хочешь его убрать?

Периферийным зрением я уловил, что белокурая красавица всё ещё смотрит на меня.

Если бы я доподлинно не знал, что имею дело с суккубой из пекла, то я был бы готов поклясться — взгляд этот был полон грустной нежности.

Но, с моей-то удачей, уверен — я лишь выдаю желаемое за действительное.

— Ну?

— Надо, чтобы ты представил меня ему. — сказала Элария.

— Но я ж его не знаю! — возразил я, несколько раздражённо.

— Просто расскажи ему о том плантаторе и как мы героически защитили сегодня его собственность. — она усмехнулась уголком рта. — Он скушает и не подавится.

— Хорошо, я тебя представлю — а дальше?..

— Нет, знаешь…Лучше не представляй меня — не сразу. Просто пройдись мимо него со мной под руку. Он однозначно спросит, кто я, ну а дальше я сама.

— В смысле? Ты думаешь, он попытается тебя соблазнить?

— О, я з н а ю, что он попытается меня соблазнить, поверь.

— Но он старый так-то.

— Раньше это его отнюдь не останавливало.

Я скривился в отвращении, представив, как этот без двух минут дед-Чернокнижник лезет лапать беззащитных, скованных заклятием, демониц.

Выставив локоть, я сказал:

— Пошли?

Элария взяла меня под руку. Я почувствовал рукой прикосновение её груди, и сразу вспомнил о том фиаско с реальным чувством потери.

Ну не пиздец ли?

Так, не ной, Иэн, пора браться за дело.

Мы подошли к Одеону — тот как раз заканчивал светскую беседу с каким-то эльфом. Едва остроухий гость повернулся уходить, его место занял я.

— Лорд Одеон? — обратился я.

Тот повернул голову в мою сторону со скучающей миной:

— Да-с?

В следующий миг он увидел Эларию рядом со мной, и скучающий вид как ветром сдуло.

— Да-а? — повторил он, но намного более заинтересованным тоном и как бы более низким, солидным, голосом.

Элария мило хихикнула, прикрыв улыбку своей изящной ручкой, затянутой в белую шёлковую перчатку.