Елена Кисель - Источник пустого мира

Теодор сначала оскорбленно потрогал поседевшие волосы, потом и впрямь повернулся спиной, потом ответил честно:

— Мне просто показалось, что вам грозит опасность… ну… И я захотел нас найти.

Мне показалось, что он очень оригинально воспользовался словом «найти», и, судя по общему хмыканью — я была не одна.

— И тебя просто так протащило такое расстояние по воздуху? От твоих хотелочек?

— Э-э…

— И тем более — как ты нас нашел?!

Библиотекарь побагровел в усилии соврать, но зловещий голос Виолы не дал ему ни малейшего шанса.

— Он меня призвал.

Уровень озадаченности продолжал повышаться, и повернуть этот процесс вспять не решался даже Веслав.

— Но я же не знал, что это сработает! — обиделся Тео, на всякий случай отступая подальше от Виолы. — И тем более — не знал, что это сработает так…

На лице Йехара высветилось сперва понимание, а потом благоговение. Между тем как Эдмус, не размениваясь, выскалил все зубы сразу.

— Ты проделал то же, что Йехар — так, что ли? — хмыкнул спирит. — Попытался перенестись к своему учителю? Портал открыть, м?

Ситуация мало-помалу начала проясняться. Открыть портал Теодор не мог — не хватало знания рун и тонкости работы с пространством. А вот силы хватало с лихвой, да и стихии этого мира оказались на его стороне. Видимо, на простейшее желание нас найти, подкрепленное началом заклинания, откликнулся воздух… ну и…

Оставшиеся во мне силы я истратила на то, чтобы не расхохотаться.

— А ведь он теперь правда твой ученик, — Эдмус пихнул Виолу локтем. — Раз уж призыв сработал… ох, и не пересказать, как я за тебя счастлив — ну, совет да… или что там говорят в таких ситуациях?

Взгляд Виолы и свистнувший мимо уха спирита арбалетный болт показали, что в таких ситуациях следует молчать и маскироваться.

Тот, с кем нашей триаморфине предстояло промучиться лет десять еще как минимум, как раз завершил мысленную реконструкцию картины битвы растерянным: «Ого».

— И кто это его так? — поинтересовался он, глядя на то, что перед этим рассматривал Веслав. С моего места мне было видно плохо, но, кажется, там осталось на траве пятно, хранившее очертания человеческой фигуры.

— Жалость взыграла? — огрызнулся Веслав, который только что обнаружил пропажу фляжки с коньяком и теперь был зол на всех на свете.

— Вам не следовало бы говорить подобное, во избежание получения каких-нибудь травм, — попытался библиотекарь огрызнуться. Мы отреагировали на такую попытку угроз печальной улыбкой. — Так кто его?

Алхимик все же нашел фляжку и с прискорбием констатировал ее пустоту.

— Логику подключите, книжник, логику! — он ожесточенно потряс емкостью. — На поляне четверо прикованных к столбу и один не прикованный, так что можно было бы предположить, что…

— Вы?

Веслав посчитал дальнейшие объяснения излишними. Теодор — нет.

— Но какое зелье дает такой эффект?

Пустая фляжка улетела в сторону, остановившись о лоб Эдмуса (послышалось печальное «И так всегда…»).

— Никакое.

Веслав отряхнул руки и направился туда, откуда пришел. К чести Джипса, он все понял достаточно быстро после такого падения — секунд через двадцать. Реакцией стал незамедлительный взрыв эмоций:

— Постойте… вы что… вы хотите сказать — вы..?! То есть, неужели вы…

— Иначе он бы их убил.

— Но… — продолжал Теодор, догоняя его. Мы, не сговариваясь, направились следом. — Но я ведь думал… разве нельзя было как-нибудь…

— Иначе он бы их убил.

— Но вы хоть понимаете, что вы сделали? — прошептал библиотекарь, останавливаясь и глядя на него с ужасом. — Ведь после появления… как его… вы же сами говорили, я слы…

— Иначе он убил бы их! — заорал Веслав, разворачиваясь к нему. — Чего надо еще, а? Не устраивает вас такое спасение вашего мира — изобретайте машину времени, спасайте иначе! Да что вы претесь за мной все, честное слово… дайте мне хоть подумать!

Джипс остановился в двух метрах, но замолчать не пожелал.

— Меня устраивает, — тихо сказал он. — Я благодарен, разумеется… но разве последствия…

— Страданий от меня ждете? — тихо поинтересовался Веслав и не в первый раз во время наших миссий изобразил русскую комбинацию из трех пальцев. — Нате вам и жалость, и раскаяние. И не пробуйте даже вякнуть, что я это сделал бездумно. Сто раз все обдумал по пути. И если бы был второй шанс — поступил бы так же.

Он с ненавистью взглянул на свою чересчур черную тень и зашагал обратно в лес, сильно припадая на правую сторону. Видимо, только сейчас вспомнил о своей ноге. Глядя ему вслед, я с трудом задавила в себе угрызения совести.

— Вот и свершилось, — задумчиво заговорил за моей спиной Йехар. — Проклятие Горького Родника свершилось. Он мог стать причиной твоей смерти — или отречься от себя, и выбрал второе, — короткое раздумье и вслед за этим простой вывод: — Я так и думал, что он это выберет.

Эдмус и Виола нас оставили. Им нужно было найти посреди этой ныне пустынной местности оставшихся аномалов — если удар Синона не зацепил и их. Виолой же двигало еще и естественное желание скорее увидеть отца.

Я не могла сдвинуться с места. Смотрела туда, где не было видно уже даже тени. И подозревала, что Йехар, кровный брат Повелителя, тоже чувствует себя не слишком радостно по поводу такой развязки.

— Ты стал к нему относиться гораздо мягче с тех пор, как узнал, кто он, — я должна была заметить это уже давно, но то ли времени не было, то ли я была слишком поглощена собственными метаниями. Зря. Метаться глупо.

— Да.

— Почему?

— Представь, что ты поднимаешься вместе с каким-нибудь человеком по бесконечной лестнице. И сердишься на него за то, что он то недотягивает, то отстает… «Ты не стремишься вверх!» — упрекаешь его ты и пылаешь праведным гневом. И вдруг замечаешь, что на плечах его неподъемный груз, и если бы хоть малая толика этого груза легла на твои плечи — ты упал бы, слетел бы до самой земли. А он всё еще идет. Он все еще борется. Даже сейчас, когда тяжесть возросла стократ.

Последние слова он договорил шепотом и словно в полузабытьи. Потом тряхнул головой, повернулся ко мне — и я увидела глаза Йехара, светлого странника. Не тревожные, не старые и не тусклые. Ясные и полные надежды глаза.

— Не бойся, Ольга. Веслав — воин, он еще более воин, чем любой из Светлого Ордена. Мне не дано сказать, чем это кончится для него: ты ведь сама понимаешь, на какую стезю он вступил. Но сегодняшний день подарил мне надежду.

А у меня, между прочим, отнял. Но я этого говорить не собираюсь.

Сегодня мы видели, как свет может превратиться в мрак. На примере бывшего странника и защитника слабых. В точности по питерскому пророчеству. Только где же обратный процесс?