Владимир Ильин - Напряжение сходится

— Честно! — Гаркнули пять луженых глоток.

— А мы можем пригодиться? — Неуверенно подал голос Еремеев.

— Конечно! Водку неси!

Подкрепление нового военного союза — крупнейшего за последние три десятилетия — еще никогда не происходило на трезвую голову.

Впрочем, Еремеевым все-таки достался один свадебный процент от будущего канала — что в перспективе мог сделать род богатейшим на своем уровне. Правда, он уже был не беден — если собрать то, что валялось на траве на улице и слегка мокло под накрапывающим осенним дождиком.

— А что дарить-то молодым? — Пробило на философию от такого зрелища Галицкого.

Потому что деньги у них точно есть.

— Ну, мы не обидим, — гордо расправил плечи Еремеев.

— Курортный городок подарю, где-нибудь на юге, — добродушно произнес Юсупов.

И плечи Еремеева поникли. На ум теперь приходило только постельное белье.

— Там как всегда коррупция и бардак, пусть наводят порядок и развлекаются. Правнуков мне делают…

— Дело хорошее. — Кивнул Долгорукий, налегая на горячее.

— Завод подарю, — чтобы не отставать, произнес Еремеев. — Крупный, машиностроительный.

— Машиностроительный — не надо! — поднял руку Шуйский. — Если он начнет коллекционировать и их, всем нам будет плохо.

Рядом согласно покивал головой Долгорукий.

— Простите? — Не понял Еремеев.

— Вы ему лучше молокозавод какой подарите.

— Вот, отличный подарок, — поддержал его Сергей Дмитриевич. — Сам бы так поступил, но поздно. И Яков Савельевич тоже не может.

— Это еще почему? — Заинтересовался Галицкий.

— Так ваши молокозаводы он год назад, как скупил. Мои — пять лет назад. У Юсуповых два года назад.

— У нас продуктовая безопасность! — Возразил тот, пусть и без особого возмущения. — Независимые поставщики!

— А продукция — одинаковая на вкус на всех комбинатах, — поучительно качнул Сергей Дмитриевич вилкой.

— А зачем Максиму столько молокозаводов? — Попытался разобраться Еремеев.

— Он очень, очень любит мороженое. — Задумчиво ответствовал Шуйский.

— Надо будет попробовать. — Из вежливости поддержал беседу Панкратов.

Поймал на себе пару быстрых взглядов, уловил кивки — явно из вежливости, и насторожился:

— Что?

— Вы итак его наверняка уже ели. — Пожал плечами Шуйский. — В вашем княжестве другого нет.

— Бардак, — отчего-то в раздражении бросил тот ложку в тарелку.

Потому что никто не любит, когда «его» оказывается не совсем «его».

— Малый бизнес! — Не согласился с ним Еремеев.

— Твой малый бизнес уже вырос, обнаглел и сосватал дочку.

— Гиблое поколение — поддакнул Галицкий, сообразив, что в этом коллективе Максима крайне выгодно демонстративно не любить.

Должны же быть в их новом клубе какие-то общие, объединяющие интересы.

Это уже потом появятся общие враги и союзники, памятные события, победы и доверие, которое сможет примирить вечно конкурирующие великие семьи. Куш обозначен грандиознейший, и на пути к нему обещалось быть все — от разочарований, до триумфа, пережить которые совместно — означало союз на десятилетия, если не на века. Прямой путь из Каспия в Аравийское море, и далее — по всему южному полушарию, гарантировал не только сверхприбыли за дешевый транзит и сборы с проходящих по каналу кораблей, но и невероятного объема политические дивиденды — фактически выбивалась земля из под ног владельцев Суэцкого канала и монополия турков над проливами, извечно облагавших немалой данью грузовые судна, идущие с севера на юг и контролировавших движение боевых кораблей, изрядно ограничивая влияние Империи. Так что к потенциальным доходам прилагалось еще огромное уважение — если доля в будущем канале будет распределена в виде квот на тоннаж кораблей, то к каждому из присутствующих на поклон станут приходить даже Рюриковичи. Впрочем, эти запросто смогут испросить себе долю в общем деле, и вряд ли тот же Юсупов им откажет — уж слишком сильно повысятся шансы на успех предприятия.

Хотя некий скепсис и недоверие все равно оставались — да даже получив подарки, князья и то стали напряженно обдумывать, где их кинули на этот раз.

Панкратов вон тихонечко кривился, делая вид, что это лимон к чаю такой ядреный — а на самом деле размышлял о том, что Юсуповы из Африки-то выйдут, но наверняка прихватят все, что могут отвинтить. А что не смогут — то отвинтят и украдут местные жители, и значит заходить его роду на континент придется фактически на необустроенные пустыри, некогда бывшие добывающими концернами, и это определенно влетит в огромную сумму. При этом, Панкратов от Африки точно не откажется — потому что на Земле нет свободных ниш, и если не займет он — то займет кто-то еще. Инвестиции же окупятся непременно. А если выкупить у Юсупова заводы… Или взять его в долю, сменив только руководство…

Долгорукий мрачно хмурился на борщ, осознавая, что мечты имеют неприятное свойство сбываться — и теперь все грузы пойдут не через Прибалтику, а по новой, свежеподаренной железной дороге. Которая кончается в Одесских портах, где у клана нет своих причалов и доков, зато есть у Юсуповых. И если перекинуть туда часть своих кораблей, то выводить их через проливы все равно придется в составе караванов Юсуповых, иначе разграбят и пустят ко дну. Да и кому эта железная дорога теперь нужна, если будет новый канал?!

Шуйский с непроницаемым выражением лица размышлял над тем, что дед был бы определенно рад Казани — тому небольшому полудеревянному городку, который был в его времена. А что ему теперь делать с двухмиллионным мегаполисом, который открыто и вольнодумно подумывает о статусе свободного? Как ему перенять столицу Волги, не вызвав бунты и волнения? Выходило, что без чиновников Юсуповых, их агентуры, компромата на ключевых деятелей и понимания внутреннего функционирования могучего и самодостаточного города — никак. Только идти на поклон и как-то договариваться. Казань вообще была как дорогая люксовая иномарка в единственном экземпляре — из того числа, про которые приятно сказать среди равных тебе «У меня есть Казань» и получить искреннее уважение в ответ. Главное, никому не показывать счета на ее обслуживания, сведения о нескончаемых поломках и то что она фактически в угоне, а ты терпеливо платишь штрафы за неведомых лихачей. Потому что по документам — Казань твоя, и это очень круто. С-сволочной Юсупов.

Галицкий же, наоборот, был слегка мечтателен. Причалы во Владивостоке — это очень здорово, просто великолепно. Но у его клана нет там никаких интересов, вообще никаких. Но причалы — это просто отлично. Да еще целая половина от всех! Надо будет приобрести корабли река-море, найти перевозчика по Транссибу и что-нибудь перевозить. Непонятно пока, что и зачем — но ведь Юсуповы что-то перевозили? Значит, можно спросить у них и войти с ними в дело. А так — причалы это просто сногшибательно.