Владимир Ильин - Напряжение сходится

За спиной Артем работали на холостом ходу наши машины, перегнанные поближе к месту боя.

— Где Федор? — не нашел я брата.

— Ушел переходом в Румынию. Вместе с князем Виидом.

Что-то Федор говорил по этому поводу… Вроде как, если станет выгорать одна защита за другой — вмешается его покровитель. Я думал, через свиту. Оказалось, способен прибыть лично.

Но если бы этого не было — брата я бы с собой брать не стал, равно как и подвергать опасности. Он, в общем-то, должен был улететь вместе с Никой, но раз не сложилось…

— А этот что тут тогда делает? — Приняв к сведению, заметил я стоявшего за Никой одного из лысых свитских Федора.

— Теперь он охраняет Нику. — Сухо пояснил Артем. — Навсегда.

А невеста, смутившись, отвернулась.

— Что тут вообще происходило? — Потер я занывшую от движения шею.

— Черниговский сбежал, — был друг весьма мрачен.

После чего отвернулся и направился к нашей машине. Некоторые вопросы ему хотелось решать сразу, не откладывая на потом. Хотя еще половиной часа желалось просто жить.

— Так. — Задержал я на равнодушном лысом свой взгляд. — Если у меня будут лысые дети, я его грохну.

— Все дети рождаются лысыми! — Задохнувшись от возмущения, произнесла моя девушка.

— А я о чем. — Принялся я подниматься и помог с этим Нике.

Лысый совершенно индифферентно отнесся к моим комментариям и тут же встал чуть позади и по левую руку от девушки.

— И ждать девять месяцев я не буду. — Оценил я мрачно его маневры.

После чего махнул рукой на неловкие комментарии о том, что «Веня хороший» и вообще «нам сейчас пригодится любая помощь», и направился за Артемом. Следовало уточнить детали.

С дороги посторонились Го Дейю и Инка, завороженно наблюдавшие за нашей перепалкой.

Разве что китаянка негромко отметила, что за нами пристально смотрят, указав на край перепаханного поля. В том направлении обнаружился княжич Мстиславский, то ли не желавший пачкать безукоризненный облик попыткой прошагать через месиво, в которое постепенно обращалась земля под таявшим снегом. То ли вполне довольный своей позицией наблюдателя.

— Давно стоит? — Чуть задержался я.

Го Дейю неопределенно пожала плечами.

— Ника, — обратился я к девушке и указал на Мстиславского. — Этот человек поклялся забрать тебя и целой доставить в Москву. Если не сдержит клятву, ему придется весьма скверно.

Будем думать, что явился он именно за этим.

— Его проблемы, — равнодушно отметила невеста, так же направившись к машинам. — Я тебя больше одного не оставлю.

Последствия такого решения были вполне банальны — в Москву мы направились на самолете с гербом Мстиславских, а место второго пилота занял сам Иван Семенович. Крайне удобно с точки зрения безопасности — можно не опасаться «случайных срабатываний» средств ПВО и прочих воздушных неприятностей. Свита же владельца отправилась в столицу грузовым вертолетом — чтобы спешно доставить раненных и кости. Впрочем, это уже их хлопоты — Ника добилась стабильности состояния освобожденных пленников, а для полного исцеления у могущественного рода найдутся свои люди.

Салон личного «Эбраера», выполненный под пятнадцать весьма комфортабельных мест, обладал кроме всего прочего полноформатной постелью — для отдыха уставшей и не спавшей двое суток Ники. До того подали поздний завтрак, и разморенная от еды и усталости девушка задремала прямо в кресле… В этой связи, иных присутствующих просили не шуметь — равно как и мы с Артемом, отсевшие подальше, вели беседы негромким голосом.

— Я не совсем понимаю твоего спокойствия, — размеренным голосом начал Шуйский, поглядывая в иллюминатор на проплывающие внизу пейзажи, слегка обезличенные первым снегом.

Ему, как и всем нам, предоставили новые одежды — и теперь на его широких плечах был серый, однотонный и чуть растянутый свитер вместе с широкими брюками максимального размера, который удалось отыскать. У меня же пострадало только пальто, которое в самолете было без необходимости, поэтому я все еще оставался в собственном костюме.

— Как я должен себя вести? — Чуть устало прикрыл я глаза.

— Например, как я. Сообщить родным, что началась война.

— Мои родные уже два месяца на военном положении. Мало что изменится, кроме дополнительной тревоги и лишнего страха.

— Это недостаточно. Ты хоть понимаешь, что он будет мстить? Он остался в живых, и все начнется еще раз, и он уже будет не один.

— Я и не собирался его убивать. — Пожал я плечами. — Сбежал — и демон с ним. Так бы пришлось отпускать специально.

Но пару клятв было бы взять неплохо, под угрозой смерти… Но что получилось, то получилось.

— Шутишь? — Фыркнул Шуйский.

— Отнюдь. Он мне кучу денег должен. Сдохнет раньше времени — кто вернет? — Скупо и практично выразил я свою точку зрения.

— Знаешь, ты был весьма убедителен в своей попытке его убить. — Все же слегка эмоционально завелся Артем. — Я бы сказал, ты почти добился успеха. И никакой такой бережливости я отчего-то не наблюдал!

— Тише, — примирительно повел я ладонью. — Разбудишь, — с тревогой покосился я на дальний конец салона.

— Извини. — Поумерил он тон.

— Любой план ведет к битве против главного злодея. — Поделился я с ним. — До этого обычно следуют приспешники и злодеи мельче. Но это ведь в сказках. В нашей жизни все приспешники при исполнении, а злодеи что их возглавляют, обычно просто выполняют приказ. Эта встреча была нужна, чтобы за нами не гонялась полиция и перестали рассылать розыскные листы. Все сразу стало уровнем выше. Закончится там же.

— Был роскошный шанс завершить все разом уже сейчас! — Раздраженно дернул Артем плечом.

Не зло и без укора — просто сопереживая за исход битвы вместе со мной. Вернее, пытаясь разобраться — отчего равнодушен я к этому сам.

— Шанс, который запорол бы мне ты или Федор. А может, вмешался бы Мстиславский. А может, упал бы метеорит. — Чуть поморщившись от вновь возникшей боли в затылке, я вновь прикрыл глаза и отклонился к креслу. — Помнишь, что я тебе говорил про талант Ники?

— Чушь это все, — категорично произнес Шуйский то, что раньше выражал крайне деликатно. — Невозможно сломать еще несбывшееся!

— Тем не менее, по возвращению девушки я настолько сильно возжелал смерти Черниговского и имел к тому все шансы, что он все равно сбежал. — возразил я, не открывая очи. — Всего лишь знание о таланте и использование его в собственных интересах. Хочу одно — происходит совершенно противоположное.

Удержали бы ее у вертолета — стало бы лучше. Но как удержать неудерживаемое…

— У тебя так с восьмого класса.

— Все, что я хотел взорвать — всегда взрывалось! — Наставительно поднял я палец ввысь.