Кристина Юраш - Венец безбрачия

— Вижу, что все в порядке, — спокойно заметил участковый, явно не замечая огромного кентавра, который возвышался над ним. Он поднял бумаги, застегнул молнию на папке, бросил взгляд на мою квартиру и двинулся к выходу. — Ложный вызов.

— Ой, — опомнилась Матвевна, оглядываясь по сторонам и бросаясь вслед за участковым. — Почудилось! Хоспади, что только старой не примерещится! Но ведь надо было позвонить, сообщить… Мало ли! А то тут недавно всю семью прирезали! Поэтому я и бдю! А Нинкин муж лампочку в подъезде выкрутил! Это же хулиганство! Занесите в протокол!

— Вот дергают почем зря, — ворчала Зинаида Павловна, упорно не замечая парнокопытного маэстро. — У меня там стирки — вагон! И на завтра готовить!

— До свидания, гражданка, — заявил участковый, выходя на лестничную клетку. — Служба такая. Радуйтесь, что обошлось! Лучше уж такие вызовы, чем трупы.

Я сглотнула, закрывая за ними дверь, пока сердце стучало так, словно пыталось достучаться до кого-то очень важного и получить один-единственный ответ. Руки дрожали, пытаясь повернуть собачку замка. За дверью расходилась разочарованная публика, обсуждая увиденное в моей квартире «Видели? Ремонт затеяла! Деньги, видать, лишние появились! Этот хахаль ее на машине ремонт оплатил!» — завистливо вздыхали добрые соседи.

— Не могу понять, — прошептал вкрадчивый голос, а чьи-то руки обняли меня за плечи. — Почему такая красивая девушка так расстроилась? Неужели есть повод? Я вот думаю, что повода для слез нет… За жениха не переживай. К утру заклинание спадет… Он вообще-то детей хотел. Таких же талантливых, как и он сам… Это я тебе по секрету сказал.

— Убери руки! — огрызнулась я, дернув плечом и тяжело вздыхая. — Я прошу тебя по-человечески! Нет, спасибо тебе, конечно, за то, что избавил меня от проблемы, но…

На меня ласково смотрели глаза нового куратора. Неземные, прекрасные, как на рисунках, выразительные и бездонные, как горные озера на фотообоях. Представляю, сколько девушек при виде таких озер снимают с себя одежду и бегут купаться в этой синеве, с каким восторгом они ныряют в них, а потом не хотят вылезать на берег. Но, увы, я была из тех, кто молча прошел мимо, вздохнул, а потом устроился на берегу, грустно бросая камешки в хрустальную воду.

— Я не понимаю, как такая красавица может быть до сих пор одинокой? — прошептал новый куратор, с восхищением глядя на мою уставшую физиономию.

Я даже опомниться не успела, как слушала о том, что такие красивые глаза, как у меня, ни в коем случае не должны плакать. По мнению нового демона, за такой, как я, вскорости выстроится очередь из мужиков, трижды опоясывающая весь земной шар. И будут там и арабские шейхи, мечтавшие пополнить гаремы скромной бухгалтершей, и одинокие миллионеры, которые при виде меня тут же откажутся от разврата, развлечений и прочих радостей холостяцкой жизни ради того, чтобы я «посчитала их миллиончики», и даже принцы всех стран и возрастов — от младше-горшкового до старчески-маразматического. Все они уже бегут в сторону моей скромной персоны, тряся суповыми наборами.

— Не понимаю, как тебя угораздило дожить до тридцати в одиночестве с такими выдающимися внешними данными? — с придыханием шептал демон, намекая на то, что меня каким-то чудом еще не заприметили модные журналы! А ведь где-то уже ищут для меня роли известные режиссеры, художники готовят кисточки и мольберты, чтобы увековечить мою красоту!

Пока меня убеждали, что никак не могут понять причину моего одиночества, ко мне украдкой тянулся какой-то шланг с перевернутым сердечком на конце. Я подозрительно следила краем глаза за тем, как это сердечко медленно ползет к моей груди. Тем временем новый куратор пылко клялся, что портрет Афродиты, выходящей из пены морской рисовали с меня. И все известные картины тоже!

— И даже Рубенс рисовал с меня? — поинтересовалась я, вспоминая средневековый боди-позитив.

— И даже он, — сладко ответили мне, пока я с грустью осознавала, что пора садиться на диету.

— Так, — я словно очнулась и тут же попыталась отодвинуться, глядя на сердечко, которое чем-то мне напомнило жало скорпиона. Это был демонический хвост! — Это что еще за?..

В этот момент сердечко меня хищно кольнуло. По телу пробежала теплая волна, а следом за ней холодная, вызывая легкий озноб.

— Я не могу подобрать слов, чтобы описать твою красоту! — с придыханием заметил новый куратор, хватая меня за руки и поглаживая их.

Не знаю, как он, но я слова подобрала быстро и тут же просклоняла «хвост» по всем падежам, творчески добавляя к нему нехорошую отглагольную отсебятину. Кольцо на пальце стало ледяным, приводя меня в чувство!

— Ты — самое прекрасное, что я видел в этой жизни, — вкрадчиво прошептали мне на ухо, обвивая мою талию рукой. Да, жизнь, ты была к нему сурова! Может, он близорук? Минус десять на одном красивом глазу и минус пятнадцать на другом, и: «О! Ты самое прекрасное расплывчатое пятно, на которое я когда-либо прищуривался!»

— Убери руки, — процедила я, пытаясь снять чужие конечности с себя. Я была решительно расстроена и настроена на сопливое уединение с подушкой. — Я кому сказала! Иначе будешь вспоминать свою мужественность в прошедшем времени!

На меня смотрели с таким изумлением, словно только что подмешали в чай все афродизиаки, чтобы в ближайшем обозримом будущем пустить меня по колесу Зодиака, начиная и заканчивая Раком. Во взгляде читался весь ужас известного голливудского сердцееда и секс-символа по совместительству, которому отказала дородная и уставшая продавщица картошки средних лет, хриплым, вороньим голосом намекая на то, чтобы «челодой моловек» не задерживал очередь!

— Что? — едва слышным шепотом переспросил демон, глядя на меня растерянно, как будто только что на последние деньги арендовал ресторан и яхту, а после услышал незабываемое: «Что-то у меня голова разболелась!»

Сердечко еще раз кольнуло меня, но я ничего не почувствовала, кроме легкого укола.

— Слышишь, хватит мне тут эрекцию Манту делать! Привил уже, достаточно! — огрызнулась я, понимая, что если мы и будем играть в доктора, то исключительно патологоанатома. Причем им буду я. Хвост с сердечком на конце обессиленно лежал на полу, мол, сделал все что мог! «В районе — эпидемия! Срочно всем прививки от ящура!» Может, попросить его расписаться в карточке, мол, девочка привита, все нормально?

Мне удалось вывернуться и отойти на безопасное расстояние, недоверчиво поглядывая на любителя прививок. Хватит! Жизнь и так уже привила меня от идиотов! Сказала, не мочить! А очень хочется!

Демон смотрел как-то озадаченно, я бы даже сказала с удивлением. Так обычно смотрят автомобилисты, когда на третьем СТО подряд перед ними разводят руками, мол, все нормально, а почему не заводится — черт его знает! Я почувствовала духовное родство с ржавой папиной таратайкой, которая даже после слов: «Ну, давай, хорошая моя!» — глохнет прямо на светофоре.