Rena Aton - Проклятый дар [СИ]

Я сжимала и разжимала руки в кулаках. Все тело безумно хотело броситься на дракона и рвать его на части. Рвать и рвать, пока от него ничего не останется. Но слова Яна заставили где-то в глубине зашевелиться сознанию, и оно сейчас громко заявило, что, поступи я так, как хочу, Таяру ничегошеньки не будет. Не та весовая категория.

Дракон наконец-то соизволил обернуться и окинуть меня взглядом с ног до головы.

— Прекрасно выглядишь, Кэсси, — хмыкнул он, отходя от стола, — признаться, я думал, Юро пришлет тебя сюда связанной. Но видеть, что ты пришла сама… Хм…

Дракон внимательно всмотрелся в мое лицо и рассмеялся.

— Да ты никак меня убить пришла, да, василиска?

И смех Таяра покатился по комнате.

Я так сильно сжала челюсти, что зубы заскрипели друг о друга.

— Ты убил их всех! — вырвался у меня полурык-полустон.

Таяр дернулся и выплюнул кровь на пол. Сверкнув глазами, он хищно улыбнулся.

— Похоже, меня ждет незабываемое укрощение василиски.

Дракон метнулся ко мне с занесенной огненной плетью, но ноги его подвернулись, отчего Таяр полетел на пол.

— Ты сжег мой дом! — продолжала я рычать.

Дракон согнулся пополам и вырвал кровью. Когда приступ закончился, он вытер рукой рот и поднялся на ноги.

— Я понял, что твое укрощение будет самым сложным из всех. Твоя магия сильна, василиска, но рано или поздно она истощится.

Дракон присвистнул, и несколько его подручных драконов показались за окнами, они закрыли ставни снаружи, отчего комната погрузилась в полнейшую тьму.

Таяр рассмеялся и одним щелчком пальцев зажег факелы на стене.

— Тебе не сбежать от меня. Ну, давай же! Выворачивай меня наизнанку, морозь, топи, делай, что хочешь, — и Таяр развел руки в приглашающем жесте, продолжая хохотать, — давай, детка! А потом, когда ты выдохнешься, не обессудь, придет мой черед. И я позабавлюсь на славу, уж поверь. У меня было достаточно времени, и я много запланировал игр для тебя.

Моя магия заставила его снова отплевываться собственной кровью. Я также стояла на месте, наблюдая, как он сгибается в рвотных конвульсиях.

— Зачем? — задала я мучивший меня вопрос.

Таяр сидел на полу, вытираясь в очередной раз, и продолжал ехидно улыбаться.

— Юро проболтался? Вот уж не ожидал от него.

Я растерялась.

— Он знал?

Таяр хмыкнул.

— А как же. Твой братец был одержим властью. Но ему не повезло — родился младшим, да еще и слабаком. Власть ему не светила ни при каком раскладе. И когда твой слабоумный отец решил закончить войну с Акменсом, подписав договор с горным, я шепнул мальцу пару советов. Юро сам назвал дату встречи с горными. Провел меня во дворец тайным ходом и поспешил спрятаться подальше. Вот так младший сын остался единственным из выживших.

— Все дело в алмазных рудниках? — спросила я.

Таяр улыбнулся.

— Они были одной из причин, верно, василиска. Я и войну между Лизардом и Акменсом развязал по этой причине. Но душил я твоего отца с особым удовольствием за другое. За то, что он предпочел какого-то плебея вместо меня. Я — дракон! Наследный даркир! Высшее существо в этом мире! Да я стою на одной ступени с самим Темным Богом! А какой-то василиск побрезгует связать свою дочь со мной? Нет. Такого оскорбления я снести не мог!

Я смотрела на его напыщенное лицо, и мои губы дрожали. Стремительно подошла к столу и, схватив бокал, выпила залпом вино. Обернулась к дракону, который успел подойти ко мне вплотную.

— Знаешь, — мой голос дрогнул, — а ведь мне знакомо все то, о чем ты говоришь. Я упивалась своим статусом и считала себя выше других.

— Так и есть, — улыбнулся Таяр, проводя ладонью по моей щеке, — так устроен мир, одни стоят выше других. Просто об этом нужно помнить каждому. Этому тебя буду учить и я. Преклоняться передо мной.

Я скривилась.

— В этом, наверное, и заключается великая шутка Темного Бога.

— О чем ты? — не понял Таяр.

— Он создал одних сильнее других и смотрит, как мы уничтожаем друг друга, утверждая собственную силу.

— Закон сильнейшего — самый древний из законов, — кивнул Таяр, проводя пальцами по моим губам. Его ладонь спустилась вниз и железной хваткой стиснула мое горло. — Драконы — сильнейшие темные существа. Мы должны править не одной даркирией, а всеми. По праву сильнейшего.

Я усмехнулась.

— Все оказалось иллюзорным. И самые сильные беззащитны перед слабейшими…

Я резко сорвала кулон со своей шеи и, не медля, вонзила клык в шею дракона.

Таяр изумленно приподнял бровь и усилил хватку на моей шее.

Я вытянула клык, чтобы повторно воткнуть его в шею дракона. А потом еще раз, а потом еще. За отца, за каждого брата по отдельности и за пепелище на месте моей столицы. Добавила несколько за человечек и отдельно, особенно глубоко, всадила клык за рыжего.

Дракон рыкнул и отшвырнул меня в сторону.

— Ты помутилась умом? — взревел он. — Вампирский клык? Против меня? Это даже не смешно! Твои фокусы с магией и то…

Он поперхнулся, а его глаза округлились при виде собственных окровавленных рук. Кровь, не переставая, хлестала из раненой шеи. Человеческая кожа дрогнула рябью и стали появляться красные драконьи чешуйки. Регенерация пыталась справиться с ранением, но ничего не выходило.

Я скривилась, пятясь от стремительно бледнеющего дракона.

— Когда-то горный василиск подрался с драконом, — начала я отстраненно. — Тот располосовал его так сильно, что сломал о него свой коготь, который я и подобрала. Твоему отцу я уже озвучивала свою теорию об оружии… Вампирский клык я оставила у орков, а человеческий мастер сделал мне этот из драконьего когтя…

— Не может быть… Ты просто лгала! Драконы неуязвимы! — булькающе шипел потрясенный дракон.

Вот же. Уже одной ногой в Бездне, а до сих пор не верит…

— Убитый от руки василиски. Как тебе такая смерть, мнимый бог?

— Этого не может быть… — растерянно бормотал Таяр, глядя то на меня, то на собственные руки, — это просто невозможно…

Я тоже так думала, а оказывается — возможно все…

— Да неужели? А я вот недавно видела, как мой брат умер от рук человечки. Как тебе такая шутка нашего Темного Бога?

Таяр был уже белее полотна, вместе с кровью уходила и его жизнь. Он так и не поверил до конца в происходящее, до последнего тараща глаза в шоке на потоки собственной крови. Оказавшись на полу, уже в истинном облике, дракон тягостно взревел в своей последней агонии. А потом неподвижно замер навсегда.

Я в оцепенении смотрела на своего мертвого врага. Все прислушивалась к себе, ожидая, когда же мне станет легче, когда свершившаяся месть облегчит ту боль, что до сих пор рвет сердце. В комнату ворвались драконы-охранники, подняли шум, повалили меня на пол, сначала избили, а потом связали. А я все ждала. Облегчения, торжества, радости. Хоть что-нибудь, хоть что-то я должна почувствовать? Но месть не принесла мне ничего. Абсолютно. Пустота и боль никуда не делись, а в воспаленной голове заметались другие мысли.