Юлия Горина - Ошибочка

— Чтож, они найдут ответ на мучивший столько веков вопрос — почему Теотиуакан звался «городом, где рождаются боги» и почему он в одночасье был покинут.

Советник президента фыркнул.

— Черт знает что… Вы можете заставить их замолчать, у меня голова и без их там — тамов кругом идет!

— Это бубны, — мягко поправил Грабовски советника. — Увы, прекратить шум я не могу — в зале для презентаций они сейчас проводят митот.

— Что — что?

— Пейотный ритуал.

— Что??? Нам только с отделом по борьбе с наркотиками не хватало проблем! Как вы это допустили?! Откуда у них пейот???

— Не волнуйтесь, я им его не закупал — возможности моей зарплаты ограничены. Они всегда носят его с собой в нагрудных мешочках.

— Катастрофа… Что я скажу президенту? Один сумасшедший ученый привез из прошлого толпу наркоманов в перьях?

— Послушайте, советник, все не так летально, — вмешался в разговор Князев, — теперь мы точно знаем, что мы можем путешествовать во времени! Вы представляете, какие перспективы это открывает человечеству? По — моему, это прекрасная новость, вот ее вы и сообщите президенту, вы же понимаете…

— Да, я прекрасно понимаю, что одна промашка вашего испытателя может обернуться тем, что мы с вами вообще никогда не появимся на свет! — перебил его советник, обессиленно опускаясь в кресло. — Вы об этом думали?

— Да, но ведь волков бояться — в лес не ходить.

— Это что, древняя индейская пословица? — едко поинтересовался советник, наливая себе очередной стакан воды.

— Да нет, русская.

— Господин советник, дело в том что мы как раз доказали, что повлиять на ход истории невозможно, потому что она уже есть! — начал было Грабовски, но многозначительное покашливание полковника подсказало ему, что это он зря затеял.

— Я через три часа отправляюсь к президенту обсуждать ситуацию. Извольте к этому времени переписать свой отчет!

Грабовски пожал плечами:

— А что в нем не так?..

— Подпись!!!

Грабовски недоумевающе посмотрел на советника.

— Подпись?…

— Да, у нас, видите ли, не принято подписывать документы «Кетцалькоатль»!!!

Когда советник вышел из кабинета, Князев облегченно вздохнул.

— Ну вы что, совсем с ума сошли? Вы бы еще попробовали сейчас ему объяснить теорию относительности. Нервничает человек, идет на ковер к руководству — а вы…

— Да я… Нужно же человеку объяснить…

— Ничего не нужно, Грабовски, все объяснения есть у вас в отчете. Конечно, три тысячи жрецов — это не подарок, но по сравнению с тем что вы сделали….

Грабовски тяжело вздохнул.

— Я же говорил, ну не планировалась такая толпа народа! Хотел взять двоих, велел всем жрецам собраться на площади, взлетаю, и тут черт меня дернул — решил осуществить скачок поближе к Земле. Хотя думаю что ошибка моя была не в этом…А тут с силовым полем вышла загвоздка, оно как включилось, воронка раз в двадцать больше чем обычно, я обратно, к Земле, — а уже в прыжке, и сделать ничего не успеваю. Когда я вернулся и увидел, как они, бедняги, в океан плюхаются… Все плюхаются и плюхаются… Как они выжили — не знаю. Ну не оставлять же их барахтаться в океане только ради того, чтобы проблем не было?

— Да… Дождь из индейцев над Тихим океаном — это, наверное, было еще то зрелище, — усмехнулся Князев, задумчиво потирая подбородок. — Знаете, а ведь эта ваша ошибочка может обернуться еще одним открытием. У вас же золотая голова, профессор, три тысячи людей, в силовой воронке, без скафандров, без дорогущего корабля и оборудования на нем, безопасно осуществляют временной прыжок…

Грабовски уставился на Князева, прижал ко лбу ладонь. На какое — то время он замер, а потом с заговорщическим видом и блеском в глазах сказал:

— Послушайте… Послушайте, вы правы! У меня есть идея!

Князев улыбнулся:

— Идея — это прекрасно, но сейчас, господин Кетцалькоатль, нам нужно решить, что делать с толпой ваших оперенных фанатов, иначе у нас не то что на развитие проекта, а, извините, на вампум (или вигвам?) не будет средств.

* «Милоть» — в переводе с церковнославянского (древнерусского) — «кожух; овчина; овечья шкура; одежда из овечьих шкур».