Мобснабсбыт Ухорезов - Крестопереносец [СИ]

— Уходите! Я вас не жвал! Уходите! Батюшке Фтаврофию пожалуюфь — не пощадит!

— Дед!

Удар дрыном и тот, что несет топор останавливается. Трясет ушибленной головой. Дебильно улыбается. Дрын, следуя законам жанра ломается и в руках старика остается лишь жалкий, коротенький кусочек.

— Не упал, — сказал здоровый скалясь. И замахнулся топором на деда.

— Стой! Отставить! — бледный прыгнул и всем телом повис на руке с колуном. — Идиот! Страже сдам! Уволю к чертям! Без ужина останешься!

Последняя угроза явно подействовала.

Детина опустил топор и недоуменно посмотрел на бледного. Пробасил:

— Почемууу? А че он… Он ведь первый наааачааал…

— Так, — сказал маленький… Ну, не маленький, нормального роста пришелец. Просто на фоне спутника кажущийся подростком. Хотя и широкоплечим, отлично сложенным. — Всем стоять. Слушать только атамана. То есть меня.

Разбойники, понял дед. Атаман и ватажник. А почему всего двое то? Ну, разбойники — это не очень страшно, брать у него кроме репы нечего, а бедных, за просто так, лихие люди обижают редко. Наоборот, то монетку кинут, а то едой поделятся.

Разоруженный старик приложил ладонь к уху и кивнул, показывая, что да, слушает. А куда деваться? У амбала топор, а у этого, второго — на поясе две булавы шипастых болтаются. Но не снимает он их, да и не желает старику зла, иначе не удержал бы своего ватажника.

О! А может атаман его к себе, в ватагу возьмет? А чего? Дед он еще крепкий, песок сыплется в умеренных количествах, да и собственный дрын есть… ну, был.

— Это, — альбатрос (дед наконец вспомнил слово, обозначающее совершенно белых людей), ткнул пальцем в бьющуюся в судорогах девушку. — Не. Твоя. Внучка.

— А ты, альбатрош, откель знаеш? И шам то, кто такой будеш?

— Почему альбатрос?

— Дык ведь, белый.

— Аааа… Альбинос.

— Неее… Альбинош, это птица такая. Воооот ш таким вот ношом. Но ты меня не путай!

— Для простоты скажу так. Это — ведьма. Злая ведьма. Она вашей внучкой прикинулась, вот вы и перепутали. А я — инквизитор. На ведьм охочусь.

— Инквизитор — это имя?

— Нет, специализация.

— Аааа… Хвамилия жначит.

— Ну пусть так. В общем дед. От имени Всемировой Инквизиторской Службы, выношу тебе поощрение!

— Шлужу! — дед попытался вытянуться во фрунт, по дороге вспоминая, а чему же именно он служит и как отдавать честь. Не вспомнил и ограничился пионерским салютом.

Сомнения, посеянные инквизитором в душе старика, притупили терзающую существо боль. Оно смогло приподнять голову и обратить лицо к старухе.

— Бабуля… Скажи мне… Чего ты хочешь?

— Корыто, — не задумываясь брякнула та.

— Чего? — существо удивилось. В списке ее проклятий не было ни одного, включающего в себя такую тривиальную вещь, как корыто.

— Корыто хочу, новое… Фтарое то, дед мой, ефе давно, по вефне, пропил. И ефе приговаривал…

— Может ты хочешь молодости? Здоровья? Богатства? Стать дворянкой, княжною, али владычицей морскою? Проси. Проси и все сделаю. Все у тебя будет!

— Внучка, ты чаго, фовфем в этом фвоем городе двинулафь? Какой царицей? Корыта, говорю, и то нету в хозяйфтве!

— Не говори с нею! — снова заорал бледный. — И не смотри в лицо!

Обеспокоенный старик тоже, замахал руками и ковыляя к своей старухе заголосил:

— Бабка! Бабка, туды тябя в кочерышку, отойди от девки! Проверить надобно, наша ли???

— Чаго?

— Она точно наша Няша?

Старуха пристально вгляделась в лицо странницы. Достала маленькие треснутые очки, водрузила на нос. Присмотрелась снова. Отпрянула.

— За мной! — бросил бледнокожий амбалу и на ходу снимая палицы бросился к существу.

— ТЫ НЕ НЯФА!!! И зуба нет фолотого, и шрамика у нижней губки. Кто ты дивчина?

Сияющий поток позитива и любви иссяк. Существо почувствовало, как его снова наполняет блаженная, обволакивающая, липкая тьма. Оно улыбнулось и сделало последнюю попытку.

— Скажи мне, чего ты хочешь?

— Увидеть внучку… — пролепетала бабка обмякнув.

— Хорошо… — странница плотоядно улыбнулась. — Теперь, назови мне свое имя и будет, по-твоему.

— Имя… Имя… Дед, а дед? А ты мое имя не помниф флучаем?

Дед остановился, почесал седую голову.

— Ну дык, как не помнить… Яшное дело, помню. Бабка. Или Штаруха… Когда ошобо доштанешь — Яжва кишечная!

— НЕ ГОВОРИТЕ С НЕЙ!!! — инквизитор уже почти добежал, на ходу замахиваясь булавами.

— Тьфу ты! — существо с досадой сплюнуло. Ну что тут скажешь! Не везет так не везет! Впредь, для проклятий нужно кандидаток, не страдающих маразмом подбирать. А ведь почти уже… Но без имени, настоящего имени, данного при крещении, проклятье уйдет в никуда.

Биться? Существо на глаз оценило несущегося на нее альбиноса. Нет. Пока нет. Вот после Ритуала, оно само его найдет, и разотрет в кровавую пыль. А сейчас…

С силой толкнув растерянную старуху навстречу инквизитору, существо метнулось в темноту.

Вернее, попыталось метнуться, но врезалось в широкую грудь выросшего будто из-под земли улыбающегося щербатым ртом амбала.

— Давай дружить? — предложил тот, и сграбастал хрупкое девичье тело огромными ручищами.

— А давай! — крикнула ему в лицо существо.

Сорвало с глаз повязку, и завизжало:

— Рааааазложееееннннь!

Огромные черные пауки выпрыгнули из ее глаз и впились в лицо здоровяка. Тот взвыл, разжал руки, попытался стряхнуть ядовитых тварей. Существо извернулось, и кувырком откатилось от беснующегося полуослепшего великана.

— Вот, черррт! — выкрикнул альбинос, когда одна из его булав свистнула над головой уклонившегося существа. Оно не поверило своим ушам. Его враг призывает в помощь Нечистого? Так может он и не враг? Может — союзник?

Повелитель Тлена и Повелитель Зла — не то что бы друзья, но уж точно не враги. И почему тогда…

Магический разряд ударил существо в грудь. Чем это он? Тьмой? Хорошо, что от тьмы у существа почти стопроцентная защита. Однако, если противник маг, это резко меняет ситуацию. Существо вскочило и резво развернулось, принимая бой.

— Кто ты??? — прошипело оно. — Что тебе нужно? Ты знаешь кому я…

Тот не стал отвечать, а невежливо тыкнул в существо пальцем.

Соскочившая с пальца искра пропищала над ухом существа и унеслась в ночь.

Существо решило, что игры кончились и разведя руки набросило на окружающее пространство Ядовитую Сеть. Инквизитор успел вскинуть руки и закрутил булавами, так что получился гудящий сталью зонтик. Сеть на бледного не прошла. Но скулящий и дергающийся, опухший от паучьего яда здоровяк, затих. Или смерть или болевой шок. Так или иначе — минус один противник, что уже радует.

Стукнув одной булавой о другую, инквизитор окутался яркими всполохами и попытался войти в контактный бой. Существо уклонилось и плюнуло. Из земли полезли острые, сантиметров тридцати шипы, в клочья разрывая лапти (ага, инквизитор носил лапти) нападающего.