Константин Соловьев - Восьмое Небо

- Невероятная мощь… - прошептал «Малефакс» по общей связи, забывшись, - Он не просто меняет молекулярную структуру, это под силу и опытной ведьме. Он буквально рвет дыры в пространстве!

- Тогда почему он еще не превратил «Воблу» в большую тыкву, а нас всех в плотву? – буркнул Дядюшка Крунч, пытаясь скрыть за напускной сердитостью одолевавшую его тревогу, - Или не заставил нас остановиться?

- Не знаю, - подумав, ответил гомункул, - Быть может, «Вобла» сбивает его своей необычностью, фонтанируя магией во все стороны. Ему нужно время, чтоб подобрать ключ. Что ж, немного времени мы выиграли. Но лишь немного. Даже если мы будем спускаться на предельной скорости, через несколько минут «Аргест» покончит с апперами и возьмется за нас…

Апперы не собирались выходить из боя. Даже потеряв добрую половину своего флота, они пытались заклевать «Аргест», словно отказываясь понимать, что бой давно вышел за пределы привычных им тактических схем. Он больше не был боем, он превратился в размеренное уничтожение. На глазах у Дядюшки Крунча сразу два изящных корабля вдруг начали чернеть на лету, словно обугливались от жара. Они не успели выйти на курс атаки – порыв бокового ветра превратил их в плывущие в небе облачка темного праха…

- Тревога, - вдруг объявил «Малефакс» незнакомым голосом, - К нам идет один из кораблей апперов.

- Возможно, ищет укрытия или помощи, - предположил Дядюшка Крунч.

- Нет, его курс слишком… Берегитесь! Он идет в атаку!

Несмотря на то, что облаков вокруг «Воблы» не было, корабль апперов возник неожиданно, точно его на бескрайнем небесном холсте мгновенно нарисовала чья-то шаловливая рука, уронив на голубой фон каплю золотистой краски. Он шел со стороны кормы с превышением футов в сто, но шел так быстро, что должен был настичь баркентину самое малое через четверть минуты.

- Сейчас я дам ему торжественный салют, - мрачно пообещал Габерон, - Пусть поищет себе рыбку повкуснее…

- Ты на гандеке? – воскликнула Алая Шельма с удивлением, - Что ты там делаешь?

- Я канонир, капитанесса, сэр, - Дядюшка Крунч представил, как Габерон в этот момент залихватски отдает честь, - Превращать корабли в обломки – моя работа. Тренч, запальник!

- Ты не попадешь!

- Так же говорила одна моя знакомая, когда… Ух!

Ретирадные орудийные порты гандека располагались футов на пятнадцать ниже квартердека, оттого Дядюшка Крунч не увидел вспышки пламени, лишь длинный закручивающийся язык сгоревшего пороха. Выстрел прозвучал сухо, как отсыревшая хлопушка – на больших высотах многое звучит непривычно…

Аппер уклонился так легко, словно в него швырнули яблоком. Размытая тень его корабля в первый миг настигла «Воблу», а во второй - невесомо скользнула на уровне топ-мачты, расчертив небо лучом, цветом похожим на расплавленное серебро. Он не выглядел ни опасным, ни раскаленным, но Дядюшка Крунч понял, что произойдет, еще до того, как этот луч коснулся баркентины.

Все произошло так быстро, что Дядюшка Крунч успел лишь схватиться за поручни мостика, опасаясь толчка. Но толчка не было. Опаленная небесным лучом у основания бизань-мачта вдруг покосилась и стала заваливаться на бок, точно исполинское дерево, которое подрубили топором. Резко запахло горелым деревом, потом парусиной, потом чем-то едким, непривычным…

Дядюшка Крунч обмер, не в силах поверить в то, что видит. Бизань-мачта накренилась и стала медленно заваливаться на подветренный борт, двигаясь так неестественно медленно, словно он видел магическое изображение, созданное гомункулом, но пущенное в замедленной скорости.

Мачта рухнула как подкошенная, разрывая густую сеть опутывающих ее талей и канатов, на лету превращаясь в беспорядочные обломки рангоута, в которых запутались огромные бьющиеся дымные бабочки – клочья горящих парусов.

Обломки рухнули на верхнюю палубу, окатив капитанский мостик волной жара и облаком мелкой сажи. Многие из них горели и цвет пламени казался неестественно ярким, почти вишневым, в окружающей «Воблу» морозной стуже. Где-то наверху трещали тлеющие обрывки канатов. Дядюшка Крунч не шевельнулся даже когда за штурвалом хрипло закашлялась от дыма Алая Шельма.

То, что он увидел, было не просто дьявольским чудом или святотатством. В одно мгновенье, которого обычному человеку не хватило бы даже для того, чтоб набрать воздуха в грудь, «Вобла» превратилась из уверенно идущей вперед баркентины в дрожащий на ветру факел. Это было похоже на удар рапиры мистера Роузберри, только в этот раз он пронзил абордажного голема насквозь, через броневую сталь. Ему показалось, что «Вобла» закричала от боли, но это, должно быть, был лишь треск обожженного дерева. Ход ее сразу сделался рваным, неуверенным, уцелевшие мачты заскрипели от напряжения.

- Потеряли бизань, - доложил «Малефакс» с бесстрастностью, от которой Дядюшку Крунча замутило, - Задымление на верхней палубе. Надеюсь, огонь не перекинется на…

- Где он?! – закричал, срывая голос, по общей связи Габерон, - Где он? Ринни, дай мне навестись!

Алая Шельма прижалась к штурвалу, с ужасом глядя на пляшущие сполохи, окутанные тлеющим саваном парусов. Ей было тяжело совладать с голосом и выглядела она так, словно пучок небесного цвета отсек ей собственную руку. Но ей удалось взять себя под контроль.

- Прошел над нами, - сквозь зубы произнесла она, резко дергая штурвал, - Не вижу его за дымом. Но он сейчас развернется и пойдет на второй заход от носа. Я дам двадцать градусов вправо, будь готов встретить его левым бортом!

- Забудь по пушки! – Дядюшка Крунч едва не вцепился ей в плечо, - Нам не сбить аппера! Надо уходить!

- Он не позволит нам уйти, - с пугающим ледяным спокойствием произнесла Алая Шельма, впившаяся в штурвал так, что он почти слышал треск ее сухожилий, - Он сожжет нас, пока мы будем спускаться. Возможно, не сразу. Это доставляет ему удовольствие. Дьявол, «Малефакс»! Где он? Я ничего не вижу из-за дыма!

- Его нелегко поймать. В буйстве «Аргеста» и нашего собственного магического следа он почти теряется… - безэмоциональный голос гомункула внезапно задрожал от напряжения, - Есть! Вижу отметку! Заходит на атаку от левого борта! Угол триста десять! Высота плюс сорок!

Если бы Дядюшка Крунч не сообразил, куда посмотреть, он бы пропустил второй заход. В обожженном морозной синевой небе корабль аппера несся беззвучной каплей, стремительно заходя на курс атаки. Движения его были небрежны, точно он не держался воздушных потоков, а легкомысленно порхал среди них.

- Три секунды! Две!..

- Не успею, - прорычал где-то на гандеке Габерон, - Чертова нога… Мне бы только добраться до пушки!..

Он не успел. Корабль апперов скользнул в сорока футах над верхней палубой, рассыпая за собой струящиеся вниз серебристые молнии. Они текли завораживающее медленно, как расплавленная ртуть, но Дядюшка Крунч знал, что это еще один обман старых линз – на самом деле снаряды неслись к палубе корабля с невероятной стремительностью. Он даже успел просчитать их траекторию до того, как они соприкоснулись с деревом – в том месте, где из корпуса «Воблы» росли нагромождения пристроек, галерей, башенок, эркеров, арок, мезонинов, флигелей, балконов…