Мика Ртуть - Галактическая няня (СИ)

— В саду с Андрейкой. А зачем он тебе? Познакомиться?

— Я собираюсь выяснить, как долго он намерен изменять своей жене!

У меня упала челюсть и очень неприятно затрепыхалось в желудке, и это были не бабочки, скорее уж слизни размером с кулак. И сразу же подозрения нахлынули с утроенной силой. Ада мне солгала! Да и не мог Вольт учуять на ней запах Аера через пробирку и контейнер! А я наивная доверчивая курица! Черт, как же неприятно ощущать себя ревнивой дурой! Но… справиться с эмоциями я не могла.

И все же я попробовала урезонить бабаню.

— Но, ба! Я уже поговорила с Адой! Это совсем не измена…

— Вот как? — прищурилась бабушка. — А что же тогда? Милый доктор мне все рассказал!

Я покраснела и разозлилась.

— Ты не имела права у него это спрашивать! Это Адин секрет!

— Тоже мне секрет Полишинеля! — фыркнула ба. — Ты знаешь, откуда она взяла э… жидкости для зачатия в первый раз? Это случилось за месяц до полета Аера на Землю, а то, что сейчас в контейнере — вторая попытка. Первый раз она собрала ее из… — ба наклонилась к моему уху, — резиновой куклы! Представляешь, они здесь это извращение называют симулятором! Нет, я, конечно, попросила Герца показать мне это! — Ба глубокомысленно покивала. — Надо же просвещаться! Так вот, кукла — как живая! Она даже может симулировать оргазм! И меня это волнует! Считается ли изменой секс с куклой? А если твой муж предпочтет бессловесную и покорную игрушку живой женщине? Да, и будет…

— Ба! — застонала я, краснея до самых корней волос. — Прекрати! Мне стыдно тебя слушать!

— А Адочка? Это же до какого состояния нужно довести бедную девочку, чтобы она отчаялась забеременеть нормальным способом! — Ба и не подумала успокаиваться. — Нет, я просто обязана посмотреть в глаза этому бесстыжему человеку!

— Он не человек, он део, — попробовала я сменить тему.

— Да хоть президент вселенной, а такую распущенность поощрять не стоит! Итак, веди меня в сад!

И она решительно направилась по дорожке, а я поплелась следом, проклиная себя за длинный язык. Хотя… ведь это не я рассказала ба о своих подозрениях, так откуда она все это знает?

— Ба! — решительно произнесла я, забегая вперед. — Ты откуда знаешь про трутня, и про Аду, и про…э… их с Аером дела?

— Уж не думала ли ты, что я оставлю вас без присмотра? Нам с Иб искин вел прямую трансляцию во время нападения. Я все видела!

— А насчет Ады?..

— Я сразу поняла, что они не любовники, это видно невооруженным взглядом, — без тени сомнений произнесла ба. — Друзья, но не любовники. Об остальном было нетрудно догадаться. А уж прижать милого простачка Герца, — бабушка самодовольно сощурилась, — для меня не составило труда. Он все рассказал.

— Потому что ты преподнесла свои догадки как истину, и он решил, что ты все знаешь, — хмуро закончила я.

— Опыт, — гордо приосанилась ба. — Вспомни, как я прижала Брайна, когда он решил убедить нас, что женится, и даже привел в дом девицу?

О да… это было феерично! Бедная Танька! Они играли с братом в одной команде, и он попросил ее изобразить любовь и страсть, чтобы мама с бабушкой от него отцепились и не мешали и дальше торчать в компьютере… Как они оба краснели и бледнели, когда ба устроила настоящий допрос с пристрастием! Танька раскололась на третьем вопросе, а Брайн — на пятом… Потом дулся на меня неделю, мол, это я сдала его бабушке. А я сама была в шоке от ее профессионализма! Ей бы в милиции работать. Кстати!

— Ба, а что сказали в полиции?

— Ха! Инцидент исчерпан. Город выплатит Эрго компенсацию. Начальник полиции и его зам долго передо мной извинялись, даже напоили чаем и дали две красные таблеточки.

— Даже две?

Видно, решили не рисковать и получить улыбающуюся бабушку со стопроцентной гарантией.

— Они сразу мне одну подсунули, но не буду же я веселиться в одиночестве? Вторую я взяла для Милы.

Миланья — это бабушкина подруга, такая же активная пенсионерка. Я представила двух счастливых бабушек и решила в тот день, когда они употребят это счастье, не появляться в радиусе ста километров от бабушкиного дома. Хотя в этот раз меня не спасло расстояние, ба даже в космос не побоялась полететь.

Впереди замаячила скамья, на которой полулежали, опершись друг на друга, Аврор и Аер, перед ними висела в воздухе коляска. Мне показалось, что парни без сознания, но, подойдя ближе, поняла, что они просто спят!

— Умаялись, бедные! — умилительно прошептала бабушка, забыв, зачем сюда шла. — А бледные какие!

Мы еще минутку поглазели на спящую троицу и тихонько удалились.

— Мозги прочистить я могу позже, — задумчиво произнесла ба. — Когда он будет в адекватном состоянии и сможет понять глубину моих терзаний!

Мы зашли в дом, бабаня всю дорогу о чем-то думала и молчала, но, когда мы оказались в холле, решительно направилась на кухню.

— Ба! Только не вздумай ничего сказать Аде! — взмолилась я.

Последние полчаса я ощущала себя сволочью и предателем.

— Гешка, — с достоинством возмутилась ба, — когда это я лезла в чужие дела?

Я деликатно промолчала.

На кухне нас ждала чудная картина — Брайн сидел за столом и с кислой рожей лепил вареники, а Ада с хмурым выражением лица раскатывала тесто.

— О, наша помощь прибыла вовремя! — оценила бабушка обстановку. — Марго, мой руки! Адочка, девочка моя, дай мне фартук, не хочется пачкать костюм.

Бабушка сняла пиджак, повесила его на спинку стула, надела цветастый фартук и уселась напротив Брайна.

— А дома тебя на кухню не загнать, — хмыкнула она, ловко заворачивая первый вареник.

Мне ничего не оставалось делать, как присоединиться.

Пока лепили вареники, ба рассказала, как они с доктором съездили в город и пообщались с местной полицией, рассказывала она сочно, в красках, и в конце истории мы с Брайном ржали в голос, и даже Ада пару раз улыбнулась.

— Так, на сухую и дело спорится медленно, — заявила баба Аня, когда закончила рассказ. — Адочка, а достань-ка ту бутылочку хереса, что стоит у тебя в холодильнике.

Под херес дело пошло веселее, и через час Ада отправила вариться первую партию вареников.

— К пяти часам в доме Эрго соберется Совет део, — как бы невзначай обронила ба. — Будут судить Лекса.

— Он же в коме! — ляпнула я.

— Уже вылечили, — сообщил мне Брайн. — Утром, пока ты со своими кавалерами возилась, прилетел передвижной госпиталь, и его залатали. Почти как новый, только бледный и с синяками.

Я вздохнула. У меня не было злости на этого человека.

— Я потребовала, чтобы нас пустили на суд, — как само собой разумеющееся сообщила бабушка. — Марго — пострадавшая! Дело касается ее ребенка, а я единственный взрослый представитель семьи! Нам разрешили прийти на оглашение приговора. До этого, сами понимаете, заседание будет закрытым, у део слишком много секретов. Но нам дадут протоколы. То, что можно знать, разумеется.