Мика Ртуть - Галактическая няня (СИ)

— Ты их всех знаешь? — спросила я, когда нас все же затащили под шатер и всучили в руки по стаканчику с соком и маленькому пирожному.

— Я впервые в этом городе, — так же тихо ответил муж.

— К нам так относятся, потому что ты део? — догадалась я.

— Нет, дорогая, — Аер лукаво улыбнулся. — Здесь не знают, кто такие део. Мы с тобой просто туристы, а туристам надо показать все самое лучшее.

Счастливые люди! Все улыбаются, все радостные, ни одного несчастного лица. Видимо, у каждого в кармане есть по красной таблеточке. А вот нам с Аером таких таблеток не нужно, мы и без них ощущали себя абсолютно счастливыми. Я — так точно.

Мы шли по центральной улице, держась за руки, ели мороженое, купленное у веселого толстого торговца в белоснежном колпаке, и глазели по сторонам.

Я уверенно цокала каблуками, ловила восхищенные взгляды мужчин и чуть завистливые — женщин и ощущала себя если не богиней, то принцессой уж безусловно.

— Маргаритка, — шепнул Аер, накрывая мою руку своей. — Ты очень соблазнительно выглядишь в этом солнечном платье и на каблуках. И мне безумно хочется тебя поцеловать.

От его слов жар прошел по телу горячей волной, и мне стало трудно дышать.

— Если хочется, то, наверное, можно? — прошептала я и подняла лицо к мужу.

— И пусть все завидуют? — он обнял меня за талию и притянул к себе.

Мы стояли посреди тротуара и целовались, и мне было все равно, что вокруг нас идут люди, что мы посреди шумного города, что напротив застыл полицейский…

Аер целовался умопомрачительно, а его руки, лежащие на моей талии, даже через одежду обжигали и заставляли прижиматься сильнее к груди этого невыносимого део. Моего део.

Вокруг зааплодировали, и мы наконец прекратили нарушать общественный порядок. Ой, мамочка, как стыдно! Но Аеру, по-моему, слово стыд вообще не было знакомо, он взял меня за руку и повел в сторону большого многоэтажного здания, сияющего всевозможными вывесками.

— Где ты так целоваться научился? — я постаралась говорить как можно безразличнее.

— Были учителя, — уклончиво ответил Аер. — Поужинаем?

Я кивнула. Ну, не хочет рассказать — и ладно, я тоже не желаю рассказывать о своих бывших.

Кафе было маленькое, уютное, наполовину утопленное в скалу, и поэтому здесь царили легкая прохлада и полумрак. К нам тут же подскочила улыбающаяся официантка и подала два планшета с меню. Блюфорокль в сметанном соусе, адразин в пряной заливке с голубой ситиакой… Э… Аер быстро потыкал пальцем в незнакомые мне названия блюд и вопросительно поднял бровь.

— Мне то же самое! — тут же сообщила я ему, рассчитывая, что муж точно не собирается отравиться и умереть во цвете лет.

— Вино? — спросила официантка.

— Сок гуабы со льдом, — ответил Аер.

Заказ нам принесли очень быстро, я даже не успела оглядеться по сторонам. Все оказалось не так страшно. Рыба и овощи, нарезка сыров и блюдо с мелкими синими шариками, на вкус напоминающими апельсины.

— Мило тут, Брайну бы понравилось, — я проводила взглядом официантку в обтягивающих шортиках, едва прикрывающих попку. — Он бы точно не поскупился на хорошие чаевые. Помню, мы с ним раз пошли в хинкальню перекусить легонечко, и там была очень симпатичная официантка. В итоге мы взяли хачапури, по пять хинкали всех видов, горячий салат, нарезку сыров, пхали из баклажан, лобио и еще пару супов, — содрогнулась я, вспоминая наш легкий перекус. — А с собой в этом ресторане не давали, нужно было съесть все… Думала, умру от обжорства.

Аер смотрел на меня и улыбался, а я, воспользовавшись моментом, утянула у него с тарелки шарик сыра, не потому, что у меня не было такого же, а просто мне так захотелось. Есть в этом что-то очень интимное — таскать у своего парня еду с тарелки.

— А меня в кафе не водили, мои воспитатели считали, что пища должна быть сбалансированной и питательной, а в заведениях, подобных этому, кормят неправильно. Я впервые попробовал кофе и пиццу в двадцать три года, а конфеты — в девятнадцать.

— Это ужасно, — искренне пожалела я мужа.

— Думаешь? — Аер поковырялся в тарелке, но все же поднес ко рту вилку. — Зато я вырос здоровым.

Я задумалась, может, питание Аера было как раз правильное? Сколько гадости я уже съела за свою жизнь, и сколько еще съем? Взять хотя бы гамбургеры и суши. Но все равно я не была готова отказаться от вредных вкусняшек.

— Рей будет питаться правильно.

Аер изрек это как факт, и я не стала спорить, только представила, как он это будет объяснять ба и маме, когда они решат навестить правнука и внука. Я очень четко увидела эту картинку и про себя хихикнула.

— А в школе тебя тоже кормили зеленой питательной субстанцией из шайтан-машины? — поинтересовалась я.

— Я не ходил в школу, всех део обучают на дому.

— У, как это, должно быть, скучно. С уроков не сбежать, домашку честно готовить, ни подраться, ни влюбиться, — начала я загибать пальцы. — Все веселое, что случилось у меня в жизни, происходило в школе! Даже первая несчастная любовь случилась в третьем классе.

— Он не ответил тебе взаимностью? — участливо поинтересовался Аер.

— Неа, — я притворно вздохнула. — Зато по физкультуре у меня всегда были пятерки!

Увидев непонимание в глазах моего обделенного школьным детством мужа, я уточнила: — Я была влюблена в учителя физкультуры. А однажды мы с девчонками сбежали с уроков, чтобы попасть в кино на взрослый сеанс. — Я захихикала. — Мы тогда бабушкины шляпки надели и парики, так и проскользнули в кинотеатр. А оказалось, что фильм был не про любовь, а про маньяка!

— Я тоже один раз ходил в кино с воспитателем на научно-популярный фильм. Но меня водили, чтобы показать старинные методы передачи изображений в записи.

— Скукотища!

— Да нет, кино было весьма познавательное, про жизнь личинок никакийского ленточного червя.

— А в выпускном классе мы подарили мальчишкам на двадцать третье февраля по пачке презервативов и секундомеры, — с ностальгией вспоминала я. — А они нам отомстили, подарив на восьмое марта по упаковке носовых платочков и бутылочке валерьянки.

— Зачем? — не понял нашего школьного юмора Аер.

— Слезки утирать от разочарования.

Део долго на меня смотрел, нахмурив лоб и пытаясь найти глубокий смысл в наших подарках, но, видно, не нашел, потому что просто улыбнулся и попросил рассказать о своем детстве еще.

— Ну, мы иногда всем классом сачковали с урока, если учитель задерживался. У нас с этажа можно было по двум разным лестницам спуститься, и мы точно знали, по какой будет подниматься препод, и пытались всем классом сбежать по второй. Но один раз все пошло не по плану.

Аер смотрел на меня с недоумением.

— Зачем? Ведь вы пришли в школу получать знания! А сами от них бежали.