Дарья Земская - Нулевая точка

— Ты… Ты… Ты… — заикался Виталик, получив назад свой кулинарный шедевр вместе с полотенцем.

От отповеди Машу отвлекла зазвеневшая донка, удилище которой начало весело прыгать по мосткам.

— Урод безрукий, — с чувством сказала Маша, и побежала подсекать.

Рыба тянула в одну сторону, Маша, прыгающая по мосткам, упрямо крутила вертушку и не желала упускать.

— Кхем, кхем, — раздалось сзади, — а вы знаете, что здесь рыбалка платная?

— Виталик, дай дяде тысячу рублей, — сквозь зубы рыкнула Маша. — Мы здесь на двое суток.

Этот дядя был новый. Раньше ей никто под руку не говорил.

— С чего бы это вдруг? — вякнул Виталик, который не понимал всей фишки с платной рыбалкой.

— Быстро! — рявкнула Маша, вытаскивая таки на берег карася примерно килограмма на полтора, окружённого довеском из травы.

— Не буду я ему ничего давать, — заупрямился Виталик, и попробовал показать, кто тут мужчина. — И тебе не позволю!

— Да ты что?! — восхитилась Маша, отправляя карася в садок. — Сюсик, ты чем слушаешь? На какой части тела у тебя находятся уши?

— А что такое, Масик? — захлопал глазками Виталик, действительно прослушав про платную рыбалку и, тем самым, подтверждая что уши у него находятся не на голове.

— Да так, ничего, — пожала плечами Маша, уже получая квитанцию и расставаясь с тысячей Виталика. — Сюсик, а какого члена ты не взял больше денег?

— Масик, но я же был на машине, — заюлил Виталик, жопой чувствуя, что ему светит ещё не один полёт в озеро с мостков.

— Ешь свой шашлык, кулинар хренов, — великодушно выпустила пар Маша, и пошла обратно на мостки.

Рыба угомонилась только к двум часам по полуночи.

— Тили-тили-бом, кричит ночная птица, он уже пробрался в дом, к тем, кому не спится, — мырчал себе под нос Упырь, сидя в соседних кустах и дрыгая в воде задними лапами.

Аномалию кошкоухий опознал сразу. Пегая девица с гренадёрскими замашками и поведением умудрённой жизнью женщины, у которой двадцать лет брака за плечами.

Хитрые в Новосибирске были аномалии. У Упыря сложилось впечатление, будто пегая девица не принадлежит этому Миру. А какому? Кошкоухий не знал. Вроде бы и этому, но, с другой стороны, вроде бы и нет. Как будто у девицы срок годности кончился.

Потом до Упыря дошло. Временна петля, о которой говорила Амет. Из-за этой петли дочь Тёмного Властелина вообще могла не родится, так почему бы не быть ещё одному человеку, который из-за этой петли не попал туда, куда надо? Может быть, именно эта пегая девица, одном своим появлением, сможет разорвать петлю? Почему бы и нет, в самом-то деле.

Остаётся одно, выманить девицу подальше от её безрукого мальчика и закинуть её в Великое Ничто. После Ничто само выкинет девицу куда надо, петля лопнет и угроза очередного коллапса рассеется.

В том, что этот Мир опять балансирует на грани, Упырь не сомневался. Он это чуял, как предстоящий дождь. Любимы и вкусный Хозяин уже отделил ошмётки сознания от тела Амет, остаётся лишь закинуть девицу в Ничто, разобраться со второй аномалией и можно отправляться назад.

Наверное.

Будем решать задачи по мере их поступления.

Кошкоухий вылез из кустов и пошёл обходить лагерь пегой девицы.

Два часа ночи, луна светит, птицы орут, им подвывают ещё не уснувшие на другом берегу человеки. Красота.

Так и есть, пегая девица забыла убрать наживку. Выкинув червей и опарыша в садок к карасям, Упырь ушёл обратно в свои кусты. Кошкоухому нужно было лишь дождаться рассвета, а вопли пегой девицы его разбудят не хуже любого будильника.

Свернувшись на мостках в компактный клубок, Упырь заснул.

Вариант, которого уже лет десять не звали Феней, тащил на себе пьяную в три звезды и скрюченную в три погибели от постоянного гомерического хохота, Амет.

— Желаю ванну с шампанским! — требовала дочь Тёмного Властелина. — Желаю стриптизёров и продолжения этого вечера!

— А спать ты уже не желаешь? — скрипел сквозь зубы Феня, уже сотню раз проклявший свой благородный порыв, заставивший его потащить в дом совершенно незнакомую, пьяную девицу.

— Желаю! — без перерыва икала Амет. — Но потом. Сначала стриптиз!

Феня так же проклял тот день и момент, когда ему пришло в голову пойти в ролевики. Не пошёл бы, не откликнулся бы на «патлатого» и не тащил бы на себе эту синявку.

У Фени оставалась смутная надежда на то, что мама с папой, по случаю пятницы, куда-нибудь свинтят и он не огребёт часовую лекцию о том, что не фиг водить домой всяких яких вообще, и девок в особенности.

— Твоим Богом тебя прошу, заткнись, — зашипел Феня, осторожно поворачивая ключ в замочной скважине.

— О, да, — хихикнула Амет, — папа это святое.

И надо отдать ей должное, быстренько заткнулась и даже изобразила на личике пошлую трезвость и покаяние во всех грехах, какие только могут быть. Судя по выражению личика Амет, этих грехов были — легионы. Выбирай, не хочу!

Феня только-только успел закинуть в свою комнату Амет, как его смутная надежда разбилась вдребезги и разлетелась миллиардами радужных осколков.

— Сына, кого это ты привёл? — обманчиво сладким голосом спросила мама, появляясь в коридоре, аки меч карающий.

— Эм… — глубокомысленно замычал Феня, и зашаркал ножкой.

— Сына, что я тебе говорила? — мама упёрла руки в бока, и начала надвигаться на своего отпрыска, как айсберг, бессмысленный и беспощадный.

— Мама, мне уже как бы за тридцать пять, — внезапно начал гнуть свою линию Феня. Видать, слова камуфлированной девицы всё таки взяли его за гланды.

— Сына, ты будешь водить к себе кого захочешь, но только после того, когда обзаведёшься собственным жильём, — мама оскалилась, как заправский вурдалак.

Вскоре Амет надоело подслушивать под дверями, и она, сотворив из подручных средств несколько справок, вышла в коридор.

— Здрас-сти, — сквозь зубы поздоровалась дочь Тёмного Властелина, и принялась совать под нос маме Фени поддельные справки. — Глистов, вшей, заболеваний, передающихся половым путём и кожных паразитов у меня нет и не будет. Проверку проходила неделю назад. Он, — кивок в сторону притихшего Фени, — предупредил.

— Простите? — квакнула мама Фени, отступая на шаг назад. — Что вы хотите этим сказать?

— Так же я не претендую на вашего сынульку от слова «вообще», — продолжила расставлять все точки над «Ё» Амет. — Секс с вашим детёнышем меня не интересует.

— Но… Но… — всё квакала мама Фени, выхватывая из воздуха парящие справки. — Но что же вам тогда нужно?

Феня злорадно отметил выражение лица своей родительницы. Такого рассеянного и потерянного вида он не видел с тех пор, как в сопливом детстве разодрал до мяса колени и ладони, бегая наперегонки с соседскими детишками.