Владимир Лещенко - Чародей фараона

– Совершенно справедливо, – подтвердил Открыватель Путей.

– Но как же? Ведь Джеди, настоящий Джеди, затерялся в Дуате. Не так ли?

– В том‑то и дело, что нет. Он жив и здоров. Оказывается, Гор знал об этом с самого начала и просто скрыл от меня истину.

– А ты откуда узнал? Ужели Старший сменил гнев на милость и разоткровенничался?

– Ага, как же, дождешься от него, – сыронизировал волчок. – Он на меня уже столько телег успел накатать, что мне дома не меньше чем тройное пожизненное заключение светит.

– Это я ему сказал, – вмешался акху. – Мы, конечно, сразу же засекли ваш взаимный переход и при случае проследили путь второго человека. Древний помог. Для него перемещения во времени – это не проблема. Но тебе пора, прощайтесь.

Даня обнял волчка за шею и зарылся носом в его черную шерсть.

– Ты‑то что теперь делать станешь?

– Не знаю. Одно скажу тебе точно. После того как меня уволили без выходного пособия, домой я не вернусь. Сесть в тюрьму? Спасибочки, братцы!

– И куда подашься?

– Да мало ли приличных мест во Вселенной. Думаю, без работы не останусь. Проводник по Дуату – профессия востребованная.

– Я открываю Проход! – предупредил Стоящий У Тропы.

– Прощай, Путеводитель!

– Сенеб, Путник! Рыже‑золотое сияние. Темнота…

Капитан Владилен Кириешко в последний раз посмотрел на экран ноутбука, где высвечивалась итоговая схема операции.

Сегодня, уже через несколько часов, должно было все решиться. Судьба операции «Странник». Его Владилена Авессаломовича Кириешко, дальнейшая личная судьба. Участь его начальства. А возможно, дню этому суждено было стать и днем изменения в судьбе цивилизации.

Получив генеральское распоряжение во всем разобраться, капитан проклял тот день и час, когда вообще ему взбрело в голову подать этот треклятый доклад (о котором он к тому моменту уже и думать забыл).

Но против руководства не попрешь, и капитан принялся тщательно, как он это привык делать, выполнять задание.

Для начала по его приказу агент в окружении Семецкого похитил из памяти главного больничного компьютера результаты ментоскопирования странного пациента.

Результаты эти заставили Кириешко глубоко задуматься. Он уже решил, что следует поработать непосредственно со странным психом, но оказалось, что это уже невозможно – этого студентика зачем‑то забрал к себе в клинику сам Виттман.

Легально проникнуть в знаменитое лечебное учреждение возможностей не имелось, поэтому проникновение было нелегальным. Правда, не во плоти, а в виртуальной реальности.

Это для Владилена Авессаломовича сделал хакер, известный в своих кругах как Полосатый Призрак. Его Кириешко в свое время прищучил на рассылке в уважаемые фирмы писем‑спама от имени высшего компьютерного разума (злостное сетевое хулиганство, до года исправительных работ с годичным запрещением подключения к Интернету или без такового).

История кончилась для Полосатого Призрака печально: на выходе из системы Урюпинской клиники его засекла охранная система «Троглодит», рассчитанная как раз на продвинутых пользователей, не ходящих в киберпространство без сенсорного спецкостюма. Проще говоря, в виртуальном мире хакера встретил здоровенный дикарь с дубиной и отметелил так, что потом костюм пришлось выбросить – эффекторы и синтемышцы от интенсивной перегрузки полетели ко всем чертям.

Призрак же надолго загремел в больницу.

Но тем не менее в руках Кириешко оказались необходимые ему результаты исследования. И, внимательно изучив их, капитан пришел к выводу – перед ним действительно пришелец из прошлого. Этого вполне мог не понять профессор Семецкий и его коллеги, и даже сам великий Виттман, потому как они больше привыкли иметь дело с разными психами – от марсиан до лже‑Чубайсов. На своем веку эскулапы слышали самый разнообразный бред, временами отличающийся редкой достоверностью. Одной странной манией больше – только и всего.

Но Кириешко просмотрел этот материал глазами оперативника и сыскаря, тем более работника столь специфического отдела весьма хитрой конторы. И в какой‑то момент капитан понял обостренным чутьем, не подводившим его ни разу, – это действительно тот случай, в надежде на который и создавался их отдел. Пожалуй, первый за всю его, капитана Владилена Кириешко, беспорочную службу, а возможно, и за все время функционирования 13‑го отдела.

Уверенность пришла не сразу.

Он побывал в том самом отделении милиции, откуда начались скитания предмета его интереса по психушкам, и даже тщательно изучил протокол «О покушении на нанесение телесных повреждений постовому милиционеру сержанту Исхакову Т.Т.». Под видом представителя социальной службы переговорил с девушкой этого непонятного Джеди‑Горового. Премилая оказалась особа. Эх, если бы не строжайший запрет на любые отношения работников спецслужб с подозреваемыми и свидетелями, он бы…

Затем по его заданию два экстрасенса отдела – одни из немногих представителей этой категории людей, что действительно были экстрасенсами, а не шарлатанами, изучили те заросли на берегу Москвы‑реки, из которых, по словам девицы, и появился пришелец.

И действительно обнаружили там, в тривиальных московских кустах, то, что на научной тарабарщине туманно именовалось «аномальной зоной неизвестных ранее характеристик» (как предположил один из экстрасенсов, «входом в трансхрональный канал»). Проще говоря, дыркой в прошлое, правда, сейчас закрытой. Что важно отметить, приборы научников «чертедюжинного» отдела подтвердили это. Что‑то там определенно было неладно.

Сопоставив имеющиеся факты, перебрав версии, рассматривая их так и этак, капитан понял – иного объяснения не существует. И путешествия во времени возможны, что бы там ни говорили физики.

Кириешко был сугубым материалистом и если бы, к примеру, встретил розового слона с крыльями, как у пчелы, то не стал бы бить себя по лбу или вызывать самому себе срочную психиатрическую помощь, а предположил, что перед ним действительно крылатый слон розового цвета. И если бы какой‑то зоолог сообщил ему, что таких слонов не бывает, то он все равно продолжал бы верить своим глазам, а не авторитету науки.

Оставалось последнее – передать в распоряжение родного отдела еще и главное доказательство: самого путешественника во времени. И вот тут дело обстояло куда как непросто. Очень непросто.

По закону Лукьяна Сергиенко от две тысячи семнадцатого года извлечь пациента из любой психиатрической больницы, даже из захудалой «районки», было невозможно без ордера, подписанного не ниже чем губернским судьей.

А чтобы вытащить человека из клиники Виттмана – тут разве что распоряжение президента помогло бы… И то еще было бы проблематично его получить, ведь досадную привычку болеть имеют не только простые смертные, но и сильные мира сего и их родные. Поссоришься с медицинским светилом, а оно потом тебя лечить откажется…