Владимир Лещенко - Обреченный рыцарь

Файервинд торопливо вскочила, и через секунду ее статная фигура склонилась в поклоне, затем припала на колено.

– Поднимись, Фай. – Голос старца был полон сухой деловитости. – Рассказывай, как добралась. Я не ждал тебя так скоро.

– Наняла драккар ярла Урмана – всего‑то обошлось в сорок марок серебром.

– Аллеманских или норманнских? – осведомился старец.

– Аллеманских, – пояснила Файервинд.

– Всего‑то, – ворчливо передразнил ее старец, – Это ж десять имперских ауреусов! Плохо торговалась. Вечно от вас, женщин, одни убытки. По‑твоему, я деньги с утра до вечера у себя в кузне чеканю? Ну ладно, что‑нибудь удалось выяснить?

– Увы, – виновато развела руками ведьма. – Бумаг после этого Мерланиуса никаких не осталось, а мастерскую захватили люди августа и христианские жрецы. К ним мне подступиться не вышло.

– И ты ничего не смогла сделать? – Старец был до глубины души возмущен. – Ты, которую я обучал лично?! Магичка с десятью годами обучения за спиной и, почитай, полувековым опытом чародейства?! И это моя лучшая ученица!!

Его взор недобро скользнул по фигуре ведьмы, останавливаясь то на золотом ожерелье, то на дорогой хинской ткани шаровар.

– Впрочем, понятно, – прошипел он зловеще. – Жизнь среди соблазнов мира развратила тебя! Нет, похоже, мы все же были неправы, когда отменили закон, по которому людские маги раз в пять лет должны проходить новый курс ученичества с самых нижних ступеней. Кстати, почему ты не попыталась войти сама? – вдруг изменив тон, спросил чародей. – Почему заставила меня, члена Высшего Круга, тратить время на подъем к тебе?!

Лицо Файервинд недоуменно вытянулось.

– Но, Учитель, там же защита… Я подумала…

– Ты правильно подумала, – ехидно ухмыльнулся маг. – А то бы ты отправилась к твоим праотцам.

Внезапно блеклые старческие глаза его налились кровью. Сжав кулаки в перчатках из алого шелка, он прохрипел:

– И кто их сюда звал?! Они чаяли, что мы сгинули, и заселили наши исконные земли! Пусть и не подозревали, что здесь еще теплится жизнь Старого Мира, уничтоженного их богами, – это ничего не меняет! Они все равно ответят – они и их боги, которые и привели сюда своих людишек, вселив в наши дома… На месте Арль‑Сармира поставили этот треклятый Аркаим, а трон Грифона теперь оскверняет своим седалищем какой‑то презренный вождь вчерашних кочевников… А эти недоноски, которые думают, что что‑то смыслят в магическом искусстве…

– Господин, мы заставим их убраться отсюда! – торопливо пробормотала чародейка.

– У тебя, вижу, есть план? – пришел в себя старец.

– Да, повелитель, – подтвердила женщина. – Ты знаешь, князь Велимир затеял в Куявии внедрение новой веры…

– Слыхал, – саркастически хмыкнул он. – Этот дурачок думает, что бог из чужого мира послужит ему лучше богов его отцов. Люди, что с них взять?

– Так вот, Учитель, – с торжеством продолжила Файервинд. – Если все пойдет так, как мы думаем, то им на какое‑то время станет не до того, чтобы приглядывать за магией – пусть даже и черной. А ведь в Куявии расположено одно из трех мест, где наш мир…

Выслушав свою ученицу, старый маг, которого женщина знала под именем Мар‑Гаддон, глубоко задумался.

– Да, это может быть выходом, – изрек он наконец. – Ты хоть и человек, но моя ученица и чему‑то я тебя научил… Как скоро ты думаешь приступить?

– Прямо сейчас, – молвила Файервинд. – Завтра утром неподалеку отсюда пройдет обоз торговцев мехами. Я к нему присоединюсь и через месяц буду в Хельмгарде. А оттуда до Куявии – рукой подать…

Старик впервые улыбнулся:

– Жаль, что так скоро… Думается мне, месяц‑другой в шкуре некритто тебе не повредил бы. Твое счастье, что мы не можем терять время. Вот, – протянул он ей небольшой узелок. – Тут пара фунтов жемчуга, не слишком хорошего, чтобы не привлечь внимания, и драгоценные камни огранки наших мастеров. Тебе еще что‑то нужно?

– Господин, мне бы пригодился новый Амулет Силы. Мар‑Гаддон дернулся, словно ошпаренный.

– Обойдешься! У меня и так их мало осталось! На вас не напасешься. Ты б еще Дивьих Ключей попросила, коих всего‑то и есть четыре на весь Геб, да и то два где‑то затерялись.

Колдунья жалостливо шмыгнула носом.

«Жлоб!» – подумала она, но тут же поспешила прогнать обидные для Учителя мысли, чтоб не вызвать новой грозы. Чародей славился своей мнительностью.

– Ладно, вот тебе мой приказ: иди и действуй. Будет очень неплохо, если против них удастся использовать их собственную силу. Собирай тех, кто еще остались. А я займусь своим делом. И смотри мне! Еще одной ошибки я тебе могу и не простить! Подумай, что будет, если я отлучу тебя от служения? Ты ведь еще не научилась варить эликсир жизни?

– Я исполню, великий, я все исполню! – В голосе горделивой ведьмы звучал неприкрытый страх.

– Ступай!..

Маг Высшего Круга народа ти‑уд, известного как «чудь белоглазая» и почитаемого за легенду даже великими посвященными Египта, проводив взглядом удаляющуюся волшебницу, сплюнул.

Он не любил людей – и это мягко сказано. Но, увы, древнему народу без них уже не обойтись.

Мысленным взором проник за магическую завесу, в глубь уходящих в камень пещер.

К залам, убранным драгоценными каменьями. Настоящим дворцам, освещенным вечными лампами, секрет которых похитили у них когда‑то жрецы страны пирамид. Сказочные гроты, причудливые колонны оранжевого, красного и коричневого цветов, где подземный жар мягко согревает воздух, а струи подземных водопадов играют на искусно выточенных в незапамятной древности каменных флейтах, рождая чудесную музыку.

Но лишь немногие из созданных его предками подземных жилищ ныне населены, и почти не слышно там, внизу, детского смеха.

Если так пойдет дальше, то одни дряхлые старики и старухи ощупью будут бродить внизу, вылавливая в подземных реках бледно‑кремовую рыбешку бокоплавку.

Чтобы возродить могущество ти‑уд, нужна Сила.

Сила магических источников земли и сила мечей, сила женщин, способных к зачатию, и сила мужчины для еще способных рожать женщин.

А еще необходима свежая кровь.

Да, свежая кровь нужна им прежде всего.

Кровь лучших из этих разумных полуживотных, именуемых людьми. И та, что будет течь в жилах детей нового поколения ти‑уд, и та, что прольется на алтарях Вечных Владык.

И если те откликнутся, то затрепещут не только людские царьки, но и их презренные боги…

Артания, маеток Большое Дупло под Ракшавой, июнь того же года

Танцовщица изо всех сил пыталась изобразить подобие танца живота. Выходило это у нее, надо признаться, на редкость неуклюже.