Владимир Лещенко - Сети зла

– Не поминала бы в таком месте всякие страсти, – буркнула их проводница. – Бывает и такое. Под землей ведь не так, как на земле. Только у нас светильник не обычный и в его свете все, что надо, видно. Да и знаю я, куда идти, не потеряемся. А кроме того… Если такие штуки в Сераписе и есть, то не в этом дерьмовом царстве, а в старых эйринских подземельях. Там, говорят, есть еще штольни, при атлантах пробитые. А в дерьме какое ж волшебство?

Вновь чавкающий под ногами ил, нарастающая вонь, пот, пропитывающий одежду под провощенной кожей.

Если ей нелегко, то сестренке каково?

Поэтому сообщение Смоллы, что они уже вышли за пределы Сераписа и скоро покинут катакомбы, было воспринято Орландиной с энтузиазмом.

Но прошло где-то полчаса, и старая воительница начала проявлять признаки беспокойства.

Она что-то бормотала, так что из-под капюшона доносилось лишь неразборчивое, но сердитое бу-бу-бу.

– Кажись, малость заплутали… – изрекла она спустя какое-то время. – Вернуться, что ли?

Потом вдруг прислонилась к стене, как будто к чему-то прислушиваясь. Недоуменно подняла левую руку.

– Ах, вражий уд мне в печенку!! – прошипела она. – Мало что заблудились, так еще и это… Сколько уж лет прошло!

– Смолла, ты в порядке? – обеспокоенно спросила Орландина.

– Хрен в грядке! – огрызнулась старая воительница. – У тебя меч далеко?

На секунду Орландина решила, что Смолёная и впрямь слегка тронулась умом или, может, ядовитые пары одурманили ее мозг: что тут мечом рубить прикажешь? Дерьмо? Но, глядя, как та пытается развязать мешок, где лежал арбалет, обеспокоенно вспомнила все те мрачные слухи, что ходили в Сераписе о Бледной Подземной Тетке, Чумном Жреце, Большеротом Черве и тому подобном. Ей стало откровенно страшно. Кажется, слова насчет несовместимости магии и нечистот не вполне соответствовали истине.

– Медленно отходим назад, – процедила сквозь зубы огнеметчица.

Но неожиданность пришла именно сзади. Сперва Орландина даже решила, что их волшебная лампа внезапно увеличила яркость, и только в следующую секунду поняла, что свет бьет из-за спины.

Она обернулась…

Можно было бы подумать, что трое детей лет семи-восьми непонятно как оказались в этом зловонном аду. Если бы…

Если бы не зеленый цвет кожи. Если бы не большие желтые глаза. Если бы не короткая пегая шерсть, похожая на кошачью, заменяющая существам волосы. Если бы не заостренные уши и острые маленькие клыки. Если бы не костюмчики из неизвестной серебристой ткани и не высокие сапожки из фиолетовой чешуйчатой кожи. И не жезл с ярко светящимся навершием (много ярче их «вечной лампы») в руке одного из них.

Две троицы молча смотрели друг на друга.

Люди совершенно не представляли, что делать. Нелюди, видимо, тоже.

– Батюшки светы, гоблины! – прошептала Смолла.

Из-под маски голоса было почти не слышно, но существа тем не менее различили ее слова.

– Не хоблин – файри, – уточнило одно из них, то, что с фонарем.

– А-а-а! – размахивая руками и ногами, кинулась вперед послушница. – Вот я вас сейчас, нечистая сила!

Легкое движение посоха в ее сторону.

Словно наткнувшись на невидимую преграду, Орланда споткнулась и молча рухнула навзничь, так что Орландина с трудом успела ее поймать.

Инстинктивно амазонка собралась сорвать с сестры капюшон.

– Что творишь?! – рявкнула на нее Смолёная, к которой, похоже, вернулось самообладание. – Она ж задохнется!

Метательница «дикого огня» шагнула вперед, зачем-то протянула к чужакам левую руку и заговорила на странном чирикающем языке. Явно с трудом, запинаясь, но уверенно.

И маленькие создания как будто потянулись к ней, отмякли, и настороженность в их позах исчезла.

«Все боги! Нечисть испугалась людей?!»

– Дай им что-нибудь, – скомандовала Смолла. – Ну, не знаю там вино, мед, золото…

Недолго думая, Орландина, прислонив сестру к стене и придерживая плечом (было это весьма неудобно), вспорола ножом одну из сумок с припасами и вытащила первое попавшееся. Это оказался замшевый мешочек с дорогим лакомством – вендийским тростниковым сахаром.

– Крейк?! – чирикнул тот человечек, что выглядел старшим.

– Крейк! Крейк! – зачирикали его спутники, каким-то чудом унюхавшие аромат сладкого сквозь здешнее зловоние.

Один из них, самый маленький, подбежал к Орландине, протянул крохотную ручку, заискивающе заглядывая девушке в лицо своими огромными золотистыми глазищами. Неожиданно тронутая, амазонка вложила сахар в лапку создания.

Что-то прочирикав, существа скрылись во мраке. Причем сделали это в буквальном смысле слова. Просто яркий свет, исходивший от жезла старшего из них, погас, а когда зрение людей привыкло к полумраку подземелий, тех уже и след простыл.

– Промахнулись мы малость, – сообщила Смолла, попытавшись вытереть пот со лба и усмехнувшись, когда перчатка наткнулась на толстую кожу капюшона.

– Нам нужно на тысячу шагов назад и влево – там ход к главному стоку. Его почти и не видно…

Волоча пребывающую в полуобмороке Орланду, они двинулись в обратном направлении и минут через пятнадцать уже были возле огромной каменной решетки – выхода из западного коллектора, лежавшего в двух милях от предместий Сераписа.

Вот уже между колонн в тусклом свете Селены виден густо заросший высокой, в человеческий рост, травой и корявыми кустарниками каменистый склон.

Они выбрались наружу, осторожно оглядываясь. Но никого рядом не было. Видать, те, кто охотился на сестер, считали канализацию непроходимой, а может, просто забыли о ней. Посторонних же людей надежно отпугивал крепкий дух городских отходов. Лишь окрестные земледельцы время от времени наезжали сюда за ценным удобрением, но набирали его подальше от устья.

Пройдя топким болотцем, над которым вились стаи мух, отошли на пару сотен шагов, и тут им улыбнулась удача – на их пути попался ручей, куда все они (включая начинающую приходить в себя Орланду) немедленно залезли, сев на корточки. Сполоснувшись, выбрались из кожаных доспехов, после чего обе сестры тут же растянулись на травке.

Смолла тем временем, без всякой брезгливости, скатала все еще густо благоухающие костюмы и упаковала в плащ. Потом принялась накладывать туда землю и камни. Еще пара минут, и тяжелый сверток упал в протоку.

– Вот так, – прокомментировала она, обратившись к Орландине. – Понятно, что я делаю? И не лежать на голой земле! Ночь, простыть можно.

Орландина кивнула. Случись найти тут кому-то защитные комбинезоны, да еще пропитанные соответствующими ароматами, сразу будет ясно, что кто-то покинул Серапис через канализацию.

– Сестра, я, кажется, бредила, – простонала послушница, только теперь окончательно пришедшая в себя. – Мне привиделись зеленые черти!