Алексей Лютый - Двенадцать подвигов Рабин Гута

– Ты хочешь сказать, что помочь нам Аид сумеет? – обрадованно поинтересовалась Немертея, в то время как остальные растерянно хлопали глазами.

– Может быть, кто-нибудь пояснит, что здесь происходит? – немного оскорбленно поинтересовался Ваня, который вправе мог считать себя героем дня.

Конечно, это мог бы сделать и я, поскольку, едва Сеня упомянул о Дельфийском оракуле, сразу сообразил, куда он клонит. Однако сами знаете, что меня люди не поймут, поэтому я милостиво предоставил слово Андрюше. Тот вмиг растолковал, что Аид – это повелитель одноименного царства мертвых, а Стикс – это речка, которая отделяет его от живых. И если верить Пифии, то именно Аид может быть как-то замешан в деле об исчезновении Зевса. Тем более что он считается его антиподом… Гав! Даже сам не понял, что сейчас сказал!

В общем план мероприятий на сегодня был разработан. Нам нужно было смотаться к покойничкам, «птицею прыгнуть (интересно, кто будет играть роль птички? уж не Горыныч ли?) над Стиксом», вышибить пару зубов Аиду, и вся проблема будет решена. Не знаю, как кому, но лично для меня эта задумка отвратительно пахла. И не от того, что нам придется общаться с трупами разных сроков годности! Просто не нравилось мне предстоящее путешествие. Не знаю, почему именно. Однако мой Рабинович за нее ухватился, словно утопающий за соломинку, и немедленно протрубил всеобщий сбор.

Предоставив другим возможность упаковывать вещички, Рабинович принялся трясти Немертею и Геракла на предмет того, каким образом можно в максимально короткие сроки добраться до владений Аида, и ответ, озвученный Гераклом, был прост и лаконичен – умереть!

– Сгнившую оливку тебе в рот! – рявкнула на него титанида. – Разве можно такое предлагать живым людям?

– Ну, уж извините, гражданочка, ничего другого в ассортименте не имеем, – обиделся за оливу сын Зевса. – Впрочем, можете попросить моего братца-психомпа. Может быть, он сделает исключение из правил и доставит вас туда живыми на собственном транспорте.

– Сделает, – убежденно заверил его Жомов. – А кто такой психомп?

– Это твой старый приятель, который башмаки любит перьями украшать, – напомнил ему Попов. – Гермес.

– Ну-у, этот точно сделает! – плотоядно ощерился омоновец. Бог ты мой, да его с такой пастью можно смело на выставку собак вести!

Однако проблема оказалась не столь просто разрешимой. Когда мы всей толпой ввалились во дворец бога плутов, он наотрез отказался нас принять. Обиделся, видимо, за вчерашний допрос с излишним пристрастием со стороны Вани. Вот только он не учел, что российские менты просто так по домам не шляются и от них нельзя избавиться, сославшись на занятость и попросив зайти позже. Не прокатят у вас такие номера, господин Гермес!..

Все случилось именно так, как я и предполагал. Ранимого Ваню крайне расстроил отказ бога плутов встретиться с нами. Не долго думая, он вышиб ногой массивную дверь и, схватив за шиворот перепуганного слугу, двумя тумаками вежливо убедил его проводить нас в покои хозяина. Отказаться тот попросту не мог, и через пару минут мы с Жомовым прижали Гермеса к стенке. Бог плутов, славящийся своей хитростью и изворотливостью, может быть, и успел бы удрать на своих крылатых сандалиях, но он никак не ожидал, что здесь, на Олимпе, кто-нибудь осмелится вломиться к нему в дом. Дурак, раз надеялся на это!

– Ну, шкура, повезешь нас к Аиду? – прорычал Жомов, дыша в лицо Гермесу хроническим перегаром.

– Не имею права, – пискнул в ответ тот. – По закону ни один живой человек не имеет права вступать в царство мертвых, ибо там свои порядки. И как Зевс не властен над мертвыми, так и Аид не может командовать живыми. В противном случае весь миропорядок разрушится к Кроновой бабушке!

– Слушай ты, умник перьеногий, – посоветовал ему Иван. – Для меня существуют только три закона – Уголовный кодекс Российской Федерации, Устав Вооруженных сил и Конституция страны. На остальные я плевал долго и прицельно. Ну а если ты сейчас будешь продолжать упрямиться, я тебя придушу, как… – Жомов на секунду помедлил, подыскивая нужное сравнение, и увидел крылатые сандалии подследственного. – Во! Как куренка. Ясно?

– Не знаю, я еще во двор не выходил, – попытался прикинуться дурачком Гермес. Я брезгливо укусил его за болтающуюся в воздухе ногу (фу, ну и запашок!). Бог плутов истошно заорал: – Ладно, ладно. Сдаюсь! Довезу я вас до входа, а там с пограничниками сами разбирайтесь.

– Ну, уж с ними мы общий язык найдем, – заверил его омоновец и, отпустив, забрал крылатые сандалии. – Получишь обратно, когда окажемся на месте.

Гермес, естественно, расстроился, но спорить с Жомовым без транспортных средств ему было несподручно. Он бы, конечно, попытался использовать для бегства от нас собственную колесницу, но Ваня предотвратил и эту попытку, заранее пристегнув к себе бога воров наручниками. Тот удивленно осмотрел новое для себя устройство и умоляюще попросил:

– Будьте так добры, не показывайте эти штучки Дике, иначе ее хмыри всех моих подчиненных переловят! А я уж для вас расстараюсь.

– С преступным миром мы сделок не заключаем, – категорично отрезал Сеня (во какой правильный!). – Но мы подумаем, что можно для тебя сделать.

Пока они там препирались, я тщательно обследовал транспортное средство, на котором нам предстояло совершить путешествие в Аид. Собственно говоря, кроме многочисленных крылышек, нарисованных на бортах колесницы, от нашей она ничем не отличалась. Да и два коня, впряженные в нее, также выглядели совсем обычно, если не считать тех же маленьких крылышек, расположенных у них чуть выше копыт. Поначалу я посчитал их декоративными наростами. Но едва наша команда оказалась внутри колесницы, кони взяли небольшой разбег и… легко поднялись в воздух, летя исключительно при помощи птичьих инструментов для полетов, отращенных на ногах. Ау, господа ученые! А где же законы физики и термодинамики?

Конечно, хотелось бы вам рассказать, как выглядит античная Греция с высоты птичьего, а точнее, конского полета, но сделать это, к сожалению, не могу. Во-первых, я даже по крышам лазаю неохотно, а уж к краю парящей колесницы и вовсе подходить бы не решился. А во-вторых, внизу все равно ни кота драного разобрать было нельзя. Весь путь от Олимпа до Аида мы проделали среди плотных облаков, ничего не видели и вдобавок вымокли, как последние блудные коты. Мне даже отряхиваться, как после купания, пришлось, когда мы наконец приземлились.

Вход в Аид ничем особенным не отличался – пещера как пещера, и ничего больше. Гермес, психомп наш ненаглядный, попытался было смотаться, указав нам на эту дыру в скале, но Ваня Жомов его так просто не отпустил. Он заявил, что бог плутов получит свои порхающие ботинки только тогда, когда приведет нас к пограничникам.