Терри Пратчетт - Цвет волшебства [сборник]

Ринсвинд вздохнул и, обогнув основание башни, направился в сторону библиотеки.

Вернее, туда, где библиотека располагалась раньше.

Сводчатый дверной проем по-прежнему был на месте, и большая часть стен ещё стояла, но крыша провалилась, и все было черным-черно от сажи.

Ринсвинд долго стоял и смотрел на руины.

Потом он бросил ковер и, спотыкаясь, ринулся вверх по куче камней, которые наполовину завалили проход. Камни до сих пор были тёплыми. То тут, то там дымились остатки книжных шкафов.

Волшебник отчаянно метался по грудам тлеющего мусора, отчаянно рылся в них, отбрасывая в сторону обуглившуюся мебель и с непонятно откуда взявшейся силой оттаскивая огромные куски рухнувшей кровли.

Пару раз волшебник останавливался, чтобы перевести дыхание, после чего снова бросался перебирать мусор. Осколки оплавившегося стекла с купола на потолке резали руки, но Ринсвинд ничего не замечал. Время от времени Ринсвинд вроде как всхлипывал.

В конце концов шарящие среди обломков пальцы наткнулись на что-то тёплое и мягкое.

Волшебник лихорадочно оттащил обгоревшую балку, разгрёб кучу черепицы и присмотрелся к находке.

Там, наполовину раздавленная, запечённая в огне до коричневого цвета, лежала большая гроздь бананов.

Очень осторожно Ринсвинд оторвал один из них и какое-то время сидел, разглядывая банан, пока у того не отвалилась верхушка.

А потом Ринсвинд его съел.

— Не нужно было отпускать Ринсвинда, — заявила Канина.

— Но разве мы могли остановить его, о очаровательный волоокий орлёнок?

— Но он может натворить каких-нибудь глупостей!

— Я бы сказал, что это весьма вероятно, — чопорно согласился Креозот.

— В то время как мы поступим очень умно и будем продолжать сидеть на раскаленном пляже без еды и воды, да?

— Ты могла бы рассказать мне какую-нибудь сказку, — с лёгкой дрожью предложил Креозот.

— Отстань.

Сериф провёл языком по губам и прохрипел:

— То есть о том, чтобы по-быстрому рассказать какую-нибудь сказочку, не может быть и речи?

Канина вздохнула.

— Знаешь, жизнь — это не сказка.

— Извини. Я на мгновение потерял над собой контроль.

Солнце поднялось высоко в небо, и пляж, образованный измельченными ракушками, сверкал, как соляная отмель. При дневном свете море выглядело не лучше, чем ночью. Оно колыхалось, как растительное масло.

Пляж простирался в обе стороны длинными, мучительно ровными полукружиями, на которых не росло ничего, кроме нескольких пучков высохшей травы, поддерживающей своё жалкое существование за счет брызг разбивающихся о берег волн. Ни тенечка, сплошное палящее солнце…

— С моей точки зрения, — сказала Канина, — это пляж, а значит, что рано или поздно мы выйдем к реке, так что нам нужно лишь продолжать идти в одном и том же направлении.

— Однако, о восхитительный снег на склонах горы Эритор, мы не знаем, в каком именно.

Найджел вздохнул и сунул руку в свой мешок.

— Э-э, — начал он, — извините. Вот это, случайно, не пригодится? Я её украл. Надеюсь, вы простите меня.

Он протянул им лампу, которую они видели в сокровищнице, и с надеждой уточнил:

— Она ведь магическая? Я слышал о таких. Может, стоит попробовать?

Креозот покачал головой.

— Но ты сказал, что твой дед с её помощью нажил себе состояние! — воскликнула Канина.

— С помощью лампы, — поправил её сериф. — Я сказал: «С помощью лампы». Но не этой. Настоящая лампа была старой и помятой. А затем в один прекрасный день к нам заглянул коварный уличный торговец, который предлагал людям новые лампы в обмен на старые, и моя прабабка обменяла ту лампу на эту. Семья сохранила фальшивую лампу вроде как в память о моей прабабке, которая была действительно глупа. Так что эта лампа, само собой, не действует.

— А ты проверял?

— Нет, но если бы от неё был какой-то толк, вряд ли торговец всучил бы её нам.

— Найджел, потри ее, — посоветовала Канина. — Вреда от этого всё равно не будет.

— Лично я бы так не поступал, — предупредил Креозот.

Найджел осторожно поднял лампу. Изогнутый носик придавал ей необычно хитрый вид, как будто она что-то замышляла.

Найджел потер её бок.

Результат был на диво невпечатляющим. Послышался равнодушный хлопок, и вверх заструилась хилая струйка дыма. В нескольких футах от неё на песке появилась линия. Очерченный прямоугольный кусок пляжа исчез.

Вылетевшая из песка фигура резко затормозила и застонала.

На фигуре были тюрбан, шикарный загар, небольшой золотой медальон, блестящие шорты и стильные кеды с загнутыми носками.

— Так, не жалейте меня, выкладывайте всё начистоту, — сказала фигура. — Где я?

Канина оправилась первой:

— На пляже.

— Ага, — кивнул джинн. — Но я имел в виду, в какую лампу я угодил? И в какой мир?

— А то ты не знаешь.

Джинн высвободил лампу из безвольных пальцев Найджела.

— А-а, это старьё. Видите ли, у меня тайм-шер. На две недели в каждом августе, но, как понимаете, не всегда удаётся вырваться.

— У тебя, наверное, много ламп? — уточнил Найджел.

— Хватает, даже некоторый перебор, — согласился джинн. — По правде говоря, я подумываю переключиться на кольца. Они сейчас входят в моду. В секторе колец наблюдается большое оживление. Извините, ребята, чем могу быть вам полезен?

Последние слова были произнесены тем особенным тоном, которым люди пользуются, когда передразнивают сами себя, ошибочно надеясь, что так они будут меньше похожи на абсолютных козлов.

— Мы… — начала Канина.

— Я хочу выпить, — перебил её Креозот. — А тебе полагается сказать, что моё желание для тебя закон.

— О, сейчас так уже никто не говорит, — заверил его джинн и, достав неизвестно откуда стакан, одарил Креозота сияющей профессиональной улыбкой, длящейся не больше доли секунды.

— Мы хотим, чтобы ты перенёс нас через море в Анк-Морпорк, — твёрдо сказала Канина.

Джинн сначала оторопел, но быстро пришёл в себя, вытащил из воздуха толстенный том [38]и сверился с книгой.

— Звучит заманчиво, — высказался он наконец. — Давайте обсудим детали за обедом в следующий вторник, идёт?

— Что сделаем?

— Сейчас я так и бурлю энергией.

— Ты — что?

— Вот и чудненько, — искренне обрадовался джинн и глянул на своё запястье. — Эй, вы посмотрите, сколько уже натикало!

Он исчез.

Сохраняя задумчивое молчание, они таращились на лампу.

— А что случилось с этими, ну, толстыми парнями в шароварах, которые всё время твердят: «Слушаю и повинуюсь, о повелитель»? — поинтересовался наконец Найджел.

Креозот зарычал. Он только что глотнул из бокала. Это оказалась вода, насыщенная пузырьками газа и отдающая на вкус нагретым утюгом.

— Чёрт возьми, я этого так не оставлю! — рявкнула Канина.