Анна Батлук - Обещана дракону, или Счастье по договору

— Был, — Кора криво улыбнулась. — Оказался ложным и сплыл.

— Как сплыл? — я удивленно приоткрыла рот. — Что это значит?

— Сплыл, значит, исчез, — спокойно пояснила старуха. — Как и у тысяч жителей нашей страны. Выяснилось, что истинным Даром боги наделили только несколььких человек, они и стали следующими Одаренными, вошедшими в Ковен.

— Следующими? А как раньше выбирали Одаренных?

— Вы же грамотная. Почитайте книги, — пожала плечами Кора. — Но на тот случай если не найдете, я вам немного поясню — значение имели заслуги Одаренного человека перед Отечеством, и он избирался голосованием. Когда-то, Ковен Одаренных был способом донести голоса многих через нескольких, а теперь… — старушка сокрушенно махнула рукой.

— Я не понимаю, — я нервно покусала губы. — Сегодня мой жених прошел через этот ритуал, и Дар его остался при нем. Они подменили камень? Или, — я похолодела. — Дар исчезает позже?

— Дар исчезает сразу. Ваш жених силен?

— Да, он…дракон.

— Тогда это не удивительно, — Кора устало прикрыла глаза. — Действие камня таково, что он вбирает в себя силу того, кто к нему прикасается, но бывает так, что Дар слишком огромен, чтобы камень мог его поглотить.

— И тогда такой Дар называют истинным, — догадалась я. — Если вы знаете об этом, почему смирились? Почему не боретесь со жрецами?

— Слишком поздно мы догадались об их участии в горе, которое поглотило страну, — не открывая глаз, ответила старушка. — Как могли мы, лишившиеся сил бороться, что-то им противопоставить? Особенно если учесть, что у нас не было поддержки. Большая часть населения, которая всегда завидовала нашим способностям, с огромным восторгом восприняла известие о том, что мы…оказывается, такие же, как все.

— Но разве вас устраивает, что с помощью ваших же сил они поработили королевство? Издеваются над женщинами?

— Надо сказать, именно они над женщинами издеваются мало. Нас считают низшими существами неполноценные и глупые нелюди, не знающие ничего о любви, и мне на самом деле жаль их. Но на пороге смерти я не хочу говорить о том, что устраивает меня или не устраивает. У меня есть крыша над головой, еда — меня приютили люди, в семье которых есть счастье. А теперь, оставьте меня, пожалуйста, миледи, не то вас хватятся, и у Лесли будут проблемы.

Возвращались мы в молчании. Я обдумывала слова Коры, а Лесли, скорее всего, размышляла о возможном наказании — такие сосредоточение и скорбь были написаны на ее лице.

— Все будет хорошо, — прошептала я, виновато улыбаясь. — Нас не поймают.

— Я не этого боюсь, — грустно покачала головой женщина. — Я боюсь того, что станет с нашей страной.

Отчасти нам повезло — в здание пробрались незамеченными. Но пришлось на своем опыте выяснить, что везение зачастую какое-то однобокое — в моей спальне, нахохлившись, будто злодей из сказки, на кровати восседал ГримГайл. Увидев его, Лесли ойкнула и незаметно улетучилась, а я осталась наедине с явно пребывающим в плохом настроении герцогом.

— Как переговоры? — как можно безмятежнее спросила я.

— Где ты была? — ощутимо скрежеща зубами, прорычал герцог.

— Невежливо отвечать вопросом на вопрос, — с укоризной заметила я. — Ты не мог бы выйти, мне необходимо переодеться.

— Лорелла! — ГримГайл резко встал с кровати и навис надо мной. — Во что ты ввязалась?

— Ни во что, — я виновато потупила взгляд. — Мы с Лесли просто прогулялись по городу.

— Прогулялись по городу? — не поверил своим ушам Бриар. — Лора, ты с ума сошла? Этот город кишит сумасшедшими, и ты так просто совершаешь вечерний променад? Зачем ты лезешь на рожон? Мир заключен, завтра утром мы уезжаем домой, объясни, что ты творишь?!

— Не кричи на меня! — слезы подступили к глазам, и я попятилась, пытаясь отвернуться от герцога. Не удалось, ГримГайл поймал мое лицо в свои руки и насильно повернул к себе.

— Я буду кричать, Лора! Потому что ты ведешь себя по-детски, а мы не в дешевом любовном романе, где все всегда заканчивается хорошо. Зачем ты покинула здание?

Я зло показала Бриару язык, но секунду подумав, тяжело вздохнула и решила признаться.

— Я встречалась с женщиной, у которой раньше был Дар.

ГримГайл красноречиво закатил глаза и вздохнул, давая понять, что он думает о моем поступке. Я заторопилась, объясняя.

— Оказывается, этот камень забирает Дар если к нему прикоснуться. У тебя забрать не смог, потому что ты очень сильный, булыжник просто не вместил бы твои способности, а вот большая часть эгидов такой роскошью похвастаться не могла, и вот теперь…теперь вообще ничем похвастаться не могут.

— Это все очень познавательно, Лора, но почему тебя это так интересует?

— Потому что это нечестно!

— История любого государства в принципе нечестна. Миллиарды людей живут без Дара, повезло лишь некоторым. Чего ты думаешь добиться? Признания Сардонета? Его раскаяния?!

Я набрала побольше воздуха в легкие и внезапно поняла, что он прав. У меня нет никаких шансов добиться справедливости. Своими действиями я только подвожу планы герцога и тем паче подставляю несчастных женщин. Теперь слезы стало и вовсе не удержать, я закрыла лицо руками и тихо заплакала. Судя по всему, ГримГайл растерялся от такого поворота нашего разговора, потому что ненадолго замер, а после судорожно меня обнял.

— Я виновата, — уткнувшись в герцогскую рубашку, и растягивая гласные, прохлюпала я носом. — Но так нельзя, они же всех обманывают.

— Лора, дорогая, — Бриар поцеловал меня в макушку. — У каждого своя судьба и не стоит вмешиваться в жизни эгидов. Особенно тебе.

— Но Сардонет же вмешался, — хныкала я.

— Когда мы вернемся домой, я доложу обо всем королю. Мы не оставим это без внимания, но здесь и сейчас ты ничего сделать не можешь! И не будем об этом.

Руки Бриара скользнули по моей спине и легко сжали мои полупопия. Через тонкое платье служанки прикосновения мужских рук ощущались особенно остро.

— О, мне нравится мода эгидов, — промурлыкал Бриар, целуя мое ушко. — Когда вернемся домой, будь добра, одевайся так постоянно.

Я недовольно завозилась и попыталась сбросить с себя руки герцога. Слезы, как по мановению волшебной палочки высохли.

— Прекрати, — зашипела я. — Мы разговариваем о серьезных вещах.

— Одно другому не мешает, — заявил ГримГайл и занял мой рот вещами несколько интереснее, чем препирательства. Руки он благоразумно попридержал, но все равно, ощущая их на своем теле, я получала невообразимое удовольствие.

Отправлялись мы в полдень. Когда вышли на площадь, Лафонет с другими стражниками уже выстроились перед крыльцом и нас ожидали. В этот раз карету мне выделили более комфортную, подозреваю, ранее она принадлежала кому-то из членов королевской семьи или крупному вельможе — настолько помпезно повозка выглядела. При виде красных рюш и позолоченных стен, еще более противно выглядевших, так как принадлежало все это великолепие мужчине, я досадливо поморщилась, но выбирать не приходилось — хорошо хоть не предложили до границы идти пешком, с них станется.