Дмитрий Емец - Таня Гроттер и трон Древнира

Таня услышала, как он заорал на Жикина:

– Громче надо было кричать! Я велел тебе никого не пускать!

– Но я громко! – вяло защищался Жора.

– Если б громко, я б услышал. У, красавчик! Глаза б мои тебя не видели!

Ванька кивнул на ворота ангара, в которых еще маячили оба темных.

– Так, значит, красавчик был на стреме. Я так почему-то сразу и подумал, – сказал Ванька. – Как ты думаешь, чего эта парочка здесь забыла?

– Ну-ка, помоги мне! – попросила Таня.

Убедившись, что оба темных ушли в сторону Тибидохса, она отодвинула поилку и разгребла опилки. Футляр от контрабаса был на месте. Возможно, Семь-Пень-Дыр не успел до него добраться.

Невольно ей вспомнилось, как странно Жикин и Пень вели себя у кабинета Клоппа, когда тот был превращен в младенца. Да, тут было о чем задуматься…

Таня оглядела пол ангара, но никаких следов молодильных яблок не обнаружила. Значит, Пень хотел подбросить Гоярыну что-то другое. На всякий случай она осторожно, чтобы не взорваться, вылила из поилки Гоярына всю ртуть с нитроглицерином и набрала новой.

За несколько дней до матча с невидимками в Тибидохс начали приезжать журналисты. Находясь в состоянии предматчевого возбуждения, они бегали по школе волшебства и у всех подряд брали интервью. Сарданапал заперся у себя в кабинете. Золотой сфинкс на его дверях недружелюбно рычал на всех незнакомцев. Зато Поклеп Поклепыч, ради такого случая переселивший русалку из пруда в бочку, позировал фотографам и пояснял журналистам разницу между любовью, страстью, одержимостью и творческим экстазом.

– Никакой разницы нет! Вот и моя русалка так же думает! Не правда ли, Милюля?

Так впервые обнаружилось, что русалку Поклепа звали Милюлей…

Малютка Клоппик тоже не был обделен вниманием. Еще бы – второе лицо Тибидохса, глава темного отделения – и вдруг такое преображение. Журналистов это невольно наводило на определенные мысли.

– Скажите, профессор, не подозреваете ли вы в покушении на себя академика Сарданапала? – наперебой спрашивали они.

Но малютка Клоппик не делал никаких сенсационных заявлений.

– Хочу к маме! – кривя ротик, вопил он. Поправлял на тонком пальчике спадавший магический перстень и пулял в журналистов никого не обжигавшими искрами.

На его крик являлась Зубодериха, брала своего бывшего шефа в охапку и, сурово глядя на журналистов, утаскивала его прочь.

– Все, Клоппик! Не буянь! Пошли поешь кулебяки, а потом на горшок! – заявляла она.

Тане тоже перепало ее полкило журналистского внимания. Они с Гробыней только что встали и собирались на завтрак, когда к ним в дверь решительно постучали. На пороге стояла Грызиана Припятская собственной магсоной. За ее плечом маячил оператор с зудильником модели «Вещий Глаз».

– А ну-ка, девушки! Кто из вас Таня Гроттер? Ты, не правда ли? Небольшое интервью! – твердо сказала она, проходя в комнату.

Таня была усажена на табуретку рядом с Черными Шторами. Оператор немедленно нацелил на нее «Вещий Глаз». Черные Шторы, сообразив, что тоже попадают в кадр, ехидно шевелились и спешили высветить самые компрометирующие сны.

– Три, два, один! Поехали! Таня, помнишь ли ты Ту-Кого-Нет? Ты единственная, кому довелось встретиться с ней четырежды, считая эпизод в раннем младенчестве. Какие у тебя сложились о ней личные впечатления? – щуря бельмастенький глаз, спросила Грызиана.

– Такие же, как у всех. Лучше б ее вообще не было, – сказала Таня.

– Еще вопрос. С минуты на минуту в Тибидохс прибывает легендарный Гурий Пуппер и вся команда невидимок! Ты об этом знаешь?

– Знаю, – кивнула Таня.

– Так я и предполагала! – Грызиана многозначительно воздела к потолку палец. – Вот я и подумала: у вас с Пуппером столько общего! Оба сироты, оба известные спортсмены, оба учитесь в магических школах, оба носите очки…

– Я не ношу очков! – поправила Таня.

Грызиана разочарованно шевельнулась, точно охотничий пес, сделавший стойку на пустую пивную банку.

– Эээ… В самом деле не носишь? Ну неважно! Не кажется ли тебе, что люди, имеющие столько сходства, уже заранее испытывают друг к другу определенную симпатию?

Таня растерялась. Выручила ее Гробыня. Хотя выручила довольно своеобразно.

– Ерунда! Они не похожи! Мой Гурочка тонкий, Гурочка чуткий, Гурочка скромный! Из прекрасного буржуазного семейства! У Гурочки счет в банке, птичка в клетке и полный шкаф плащей-невидимок! А Танька просто хамка тибидохская! Даже очков и тех у нее нету, один дурацкий контрабас! – ревниво завопила она со своей кровати.

Спутник Грызианы – оператор – немедленно направил на Склепову «Вещий Глаз».

– А как же сходство? – удивилась Грызиана.

– Разве это сходство! Вот у меня оба деда были лыжники, оба лысые, оба подполковники милиции и оба женились на блондинках! Не хило, а? – похвасталась Склепова.

Грызиана не нашлась, что возразить, и только захлопала ресницами. Гробыня между тем разошлась и, воздев к потолку нос, пафосно произнесла:

– А у меня вот скоро помолвка!

– С кем? – насторожилась Грызиана.

Ответить Склепова не успела. Внезапно зудильник у оператора замигал и, вырвавшись, унесся куда-то.

– Кто-то произнес Грааль Гардарика ! Невидимки уже здесь! – крикнул оператор, бросаясь за своим «Вещим Глазом».

В тот же миг ураган подхватил оператора и Грызиану, закружил их и унес на стены. Гробыня и Таня бросились следом, хотя и не с такой поспешностью.

На стенах была уже вся школа, и все смотрели не на облака, а вниз – на лестницу, по которой поднимались прибывшие невидимки. Драконюхи уже вовсю возились с Кенг-Кингом, успокаивая его после перелета и стараясь увести в ангар. Гоярын ревел. Его ангар трясся, из щелей валил дым.

К Тане пробились Баб-Ягун и Ванька Валялкин и подсадили ее на зубец стены, откуда было видно гораздо лучше.

– Ого, а вот и Пуппер собственной магсоной! Охраны, охраны-то сколько! Я прям балдею! – воскликнул Ягун.

На стены, озираясь и словно надеясь отыскать кого-то, поднимался Гурий Пуппер. Справа и слева от него, зорко глядя по сторонам, шли гуррехранители Прун и Гореанна из фэн-клуба. Обоим было на вид лет по семнадцать. Прун держал особый отзеркаливающий магию щит, а Гореанна целилась во все стороны из сглаздамата.

За Пруном и Гореанной тесной группой двигались какие-то странные личности с прилизанными волосами, собранными сзади в хвостики.

– А это что за болотные хмыри? – спросил Баб-Ягун. Он оставил Таню с Ванькой и пробился к Грызиане Припятской, с которой был неплохо знаком.

– Сам ты хмырь, Ягун! Это известные магнитезеры. Вот только что они тут делают в таком количестве? – удивилась Грызиана.

– Может, охраняют от запуков?