Виктория Ленц - Сердце Альфераца

— Нет, спасибо за заботу, — нарочито-вежливо ответил он. И дальше что-то на скрипучем.　

Я дослушала его до конца. Переключать переводчик всё равно было уже слишком поздно, потом ещё обратно к имперскому не вернусь. А оно мне надо?　

Говорил военный с напыщенным и очень деловым видом. В какой-то степени даже надменным. Я стояла и улыбалась, в нужных, как мне казалось, местах даже участливо кивала головой.　

Но стоило ему замолчать, как я оскалилась ещё шире и выдала, — Это, конечно, всё хорошо, но я вас не понимаю. Совсем.　

Эх, его лицо стоило видеть. Дедок шокировано побледнел, а потом стремительно побагровел. У меня же внутри всё ликовало. Вон не только заговор раскрыла, но в добавок и отомстила всяким предателям. Обязательно расскажу бабушке по возвращении.　

Я было уже развернулась и собралась уйти, как рукбах вежливо кашлянул в кулак, привлекая моё внимание. Явно с трудом сдерживаясь, но потом всё более и более спокойно он заговорил на имперском.　

— Извиняюсь, что решил заговорить с вами, нас так и не представили. Но уверяю вас… Если бы чрезвычайные обстоятельства меня не вынуждали… У меня не было другого выбора. Понимаете…　

Он довольно часто запинался, каждый раз посматривая на меня и как будто ожидая чего-то.　

— Я посмел сделать вывод, что вы… Будете знакомы слез'хой Варцалай-рин…　

— А-а-а, — протянула я, перебивая его. — Так вам, сударь, бабушка моя нужна? Боюсь, ничем помочь не могу. — Я закусила губу, чтобы не рассмеяться, и развела руками. — Извиняйте.　

Его аристократическое лицо вытянулось. Военный закашлялся и уставился на меня, но поспешно отвернулся.　

— Вы… вы…　

— Евгения я. — Кажется, наконец, поняла, что его постоянно останавливало. — Дара Амсэр.　

Пришелец ещё удивленней моргнул.　

— Алкъадар Мугъул-рин, — отчеканил он.　

Я это уже слышала, но ни запоминать, ни произносить не рисковала. Поэтому вежливо кивнула ему. Как неустанно повторяла бабуля: манеры. Да и просто было уж очень интересно, что дедок выкинет дальше.　

Ага, он вроде как потянулся, чтобы пожать мне руку. Только странновато. Протянула ему конечность в толстой балоневой перчатке. Покосился, но всё равно взял.　

И осторожненько, а хотя, кажется, немного брезгливо, поцеловал тыльную сторону моей ладони, не спуская глаз с моего лица. Я удивленно вскинула брови и выдернула у него руку.　

— От меня-то вам что нужно? — поинтересовалась я и развернулась по стрелке на браслете. — Я домой опаздываю.　

Военный зашагал рядом со мной.　

— Смел надеяться, что вы, дара Амсэр, сможете мне помочь. Я бы хотел поговорить с вашей… вашей…　

— Бабушкой, — хмыкнула я.　

— Да-да, — охотно согласился и закивал рукбах. — Ежели лез'ха ещё не покинула Шедара, я был бы вам очень признателен, если бы смог с ней поговорить.　

— Бабуля, — деловито начала я, — с предателями, — выразительно посмотрела на него, — не разговаривает.　

Дедок подавился, но оскорбление проглотил. Не известно только, насколько его хватит.　

— Поймите, дара Амсэр, это сущее недоразумение. Беспричинное обвинение, основывающееся на поспешном суждении и… отдельных чертах характера вашей… вашей… Лез'хи Варцалай-рин.　

Мы остановились на жёлтом светофоре. Военный как-то совсем не по-военному нахохлился и безучастно смотрел перед собой. Но самое подозрительное — усы. Его огромные чёрные усы вызывали смутные ассоциации. Чувствую, дело не только в каких-то там ивэ. Да и в них ли вообще?　

— А вы, значит, с моей бабушкой знакомы? — осторожно спросила я. Главное, чтобы ничего не заподозрил.　

— Да, — сдержанно ответил пришелец.　

— И давно?　

— Познакомились — да. Лет шестьдесят назад, но точнее, боюсь, я сказать не могу. На балу генерала Сиръаша Михраван-рин.　

— Как интересно-то. А она мне про вас совсем-совсем ничего не рассказывала.　

— Совсем… совсем? — обречённо повторил он.　

Аристократическое лицо дрогнуло, а сам дедок ссутулился, прибавляя себе лет так десять.　

— М-м-м. Может. А вы не напомните?　

Его плечи едва заметно дернулись. Загорелся голубой, и мы перешли дорогу. Продолжили путь, а он молчал. Впереди показался мерцающий экран офиса Амсэров.　

Наконец, рукбах вздохнул и резко остановился.　

— Она была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел, — глухо признался военный.　

Я удивлённо обернулась, обнаружив его в паре метрах от себя. Пришлось вернуться назад. Мужчина не двигался с места, разглядывая свои сапоги.　

— Я знал её отца, дара Амсэр. В том году был её дебют. Дочь дворянина из высшего круга впервые выходила в свет. Это был её первый сезон, но она сумела покорить каждого.　

Мимо со свистом промчался шаттл.　

— Лез'ха Гуьзгуьш Варцалай-рин стала главной любимицей всего светского общества Рукбах. О ней говорили совершенно все. Повсеместно. Я, в свою очередь, только возвращался с кампании под Суллой. Два месяца лишь слышал о ней, но, наконец, получил шанс увидеть по возращении в столицу.　

Надо же. Моя бабушка, оказывается, роковая красотка. Нет, её старые фотографии я видела, она, и правда, была очень красивой, но такого размаха планетарного масштаба я не ожидала.　

Рукбах поднял голову и очень грустно на меня посмотрел. Тяжело так посмотрел. Кстати, похоже, это он за мной с архивов шёл, и это его взгляд я постоянно чувствовала на своей спине.　

Почти чёрные глаза изучающе скользнули по моему лицу и рыжим волосам. Да, от бабушки у меня ничего не осталось. Разве что характер, который я и поспешила проявить.　

— Дальше-то что? — как будто и абсолютно незаинтересованно бросила я. А мне, на самом деле, очень-очень интересно.　

Военный печально усмехнулся и провёл по своим усам.　

— Меня приветствовала вся столица. Рукоплескал каждый дом, немудрено, самый молодой генерал…　

Слушая его, я не спускала глаз с его усов. Да точно он! Смольно-чёрные усы. Статный генерал. Вспоминались мне слова бабушки. Молодой, но отличившийся в боях.　

— … разумеется, лез'аук Варцалай-рин был самим радушием. Верхушка общества, дворя…　

Самоуверенный притягательный кретин. Но, кстати, жизнь его изрядно потрепала. Нет, рукбах отнюдь не был страшно постаревшим мужчиной, он выглядел скорее ужасно уставшим. Побежденным. Измученным. Хотя в, как мне показалось на первый взгляд, потухших глазах иногда проблескивали искры жизни.　

Я тряхнула головой, прислушиваясь к тому, что он рассказывал.　

— … на балу генерала Сиръаша Михраван-рин. Там я впервые лично увидел её. Гуьзгуьш… — Военный тяжело вздохнул. — Лез'ха Варцалай-рин.　

— Может, присядем? — предложила я.　

Спешно огляделась в поисках лавочки. Благо из парка мы вышли на аллею, и между небоскребов, действительно, обнаружилась одна под раскидистым деревом. А то есть подозрения, что дедок бы упал. Руки у него и до того мелко подрагивали на протяжении всего разговора, но вот коленки-то нет.