Виктория Ленц - Сердце Альфераца

Рукбах скривился, проследив за моим взглядом. Замялся.　

— А я устала, — заявила я и пошла к лавочке. — Не хотите посидеть, я вас не задерживаю.　

А сама надеялась, лишь бы он не ушел. Интерес внутри так и распирал. Особенно вспоминая последнюю фразу бабушки, которую она явно добавлять не хотела. Но вырвалось, я по её лицу заметила.　

«Я ему не собственность!»　

Мужчина опять вздохнул, но всё же меня догнал и присел рядом. И опять замолчал, заламывая пальцы.　

— И зачем моя бабушка вам теперь понадобилась?　

— Поговорить. Спросить. — Он не мигающие смотрел перед собой. — На большее я не смею надеяться.　

— Ну почему? — Я пожала плечами. — Она у нас женщина свободная, что хочет, то и делает. Дедушка Ваня уже пятнадцать лет как умер.　

Что-то в нём немного переменилось с этими словами. Рукбах выпрямил спину и сел прямо, поворачиваясь ко мне. Вселенская грусть на лице сменилась глубокой вселенской задумчивостью.　

— Скажите, дара Амсэр, а вы верите в любовь с первого взгляда? — вдруг спросил он.　

— Может. Не знаю. Вы вообще к чему это?　

Он слегка улыбнулся. Уголком губ, скрытых пышными усами.　

— Именно так было у меня с лез'хой Варцалай-рин. Я увидел её и больше не смог оторвать взгляда. Весь вечер смотрел лишь за ней, буквально ловил каждое её движение. О, как она пела! А танцевала! — Военный усмехнулся чему-то своему и провёл по своим усам. — Я как мальчишка робел пригласить её на танец, при том что мне на шею бросалась каждая дворянка и их матушки-интригантки, всё надеявшиеся заарканить меня в зятья.　

Я хмыкнула и отвела взгляд. Права была бабушка. Самодовольный кретин. На счёт притягательного не уверена, но что-то располагающее в нём было.　

— … я парил. Дара Амсэр, иначе никак не возможно описать то, как я себя чувствовал, пока танцевал с вашей… бабушкой.　

Его лицо приобрело мечтательно-глуповатое выражение. Ого. Похоже, всё ещё любит. Вот это открытие!　

— А потом-то что? — У меня от любопытства разве что глаза не горят.　

— Я твердо решил, что она будет моей. Стоило затихнуть последним нотам, как я поцеловал её ручку и сорвался искать лез'аука Варцалай-рин. Я просил её руки у отца моей любимой и получил его согласие. За тот сезон он выслушивал уже не первого жениха для дочери, но от такой партии как я не отказываются. Мой род, как и Варцалай-рин, один из пяти самых древних и влиятельных на Рукбах.　

Мда. Я уже жалела, что у меня не было бабушкиного веера. Огреть дедка руки так и чесались.　

— Был, — перебила его я.　

— Простите, что, дара Амсэр?　

— Был одним из самых влиятельных, — ехидно заметила я. — У вас так как бы небольшой переворотик случился.　

Рукбах поджал губы и отвернулся.　

— Допустим, — сквозь зубы процедил он. — Но тогда моё предложение получило одобрение не только лез'аука Варцалай-рина-старшего, но и его младшего брата и двух старших братьев лез'хи.　

А вот отсюда по-подробней.　

— Погодите, — снова перебила я рукбах. — А они… ну сейчас?　

— К сожалению, насколько мне известно, они погибли в Гражданской войне, дара Амсэр.　

— Вот как…　

На душе заскреблись кошки. Я пристально оглядела его тёмно-синюю форму. А он ведь ещё и всех предал. Перешёл на сторону этих, как их там… ивэ.　

— Мы были помолвлены, — тем временем продолжил мужчина, — я с нетерпением ждал нашей свадьбы. — Вздох. — Осыпал самую красивую женщину самыми красивыми цветами галактики. Высший свет в лице матушек дочерей, обделенных более моим вниманием, был возмущен. Но я видел лишь её. Гуьзгуьш. Не мог заставить себя удостоить никого иного более чем вежливым кивком.　

Я не выдержала и громко хмыкнула.　

— В наших кругах танцевать с одной единственной девушкой, даже невестой, или не танцевать ни с кем — это моветон, дара Амсэр.　

— Да ладно-ладно. Не спорю, — отмахнулась я. — И?　

— Мы целые дни проводили в компании друг друга. Разумеется, под чутким присмотром её братьев или престарелой гувернантки. Но я был безумно счастлив.　

— А бабушка?　

Дедок очень подозрительно осёкся и замолчал.　

— Я думал… думал, что тоже. Она бросила меня у алтаря.　

— Бросила? — удивленно переспросила я. На бабушку не похоже, размах не её.　

— Ударила веером, швырнула свои туфли мне под ноги и убежала, — сдался рукбах.　

А вот это уже на бабулю похоже. Допускаем, что у них это всё ещё что-то этакое означало, и совсем в её духе!　

— А вы?　

Мужчина пожал плечами.　

— Бросился за ней. Даже после… такого я любил лез'ху Варцалай-рин и был готов её добиваться сколько бы времени не потребовалось. Однако Высший моей решимости не разделял. Началась революция, и я был вынужден покинуть столицу. Она не отвечала на все мои письма. И пропала.　

— Так, стоять! — Я вскочила на ноги и уставилась на него. — Вы на чьей стороне воевали!?　

Рукбах, казалось, от моего вопроса подавился. Побагровел.　

— Как на чьей? — прошипел он. — На стороне Империи, Верховного совета Рукбах и каждого добропорядочного дворянина!　

Мда. Взглядом всё-таки можно убивать. Только у этого, в отличие от моего мужа, он скорее испепеляет, чем замораживает.　

— Всегда? — всё же осторожно поинтересовалась я.　

— Разумеется! — вспылил военный и тоже поднялся с лавочки. — До самого конца. Даже после поражения и пришествия к власти этой… этой женщины. Необразованная, неотесанная ха!　

— А форма у вас…?　

Военный окинул себя взглядом. Как будто в зеркало не смотрел, что он утром напялил!　

— Второй кампании Гражданской войны. Потому что с поражением я смириться не могу, новую власть отрицаю, и, значит, имею каждое основание оставаться верным присяге и Верховному совету Рукбах! Я искал её по всей Империи, но…　

— И бабушка её никогда не видела?　

Мужчина опешил. — Вероятно. Я не понимаю, к чему вы клоните, дара Амсэр.　

Я призадумалась, стоило ли ему рассказывать. С одной стороны, бабушку рукбах явно всё ещё любил. Её же больше всего возмутило это его предательство, которого и не было вовсе. К тому же он её искал, говорит. Оба гордые и упрямые, но, может, что из этого и получилось бы. Решила уточнить ещё одну деталь.　

— А вы ей, случайно, до свадьбы ничего не говорили?　

— Допустим. — Военный поджал губы и пояснять не стал.　

Хотя мне всё и так понятно. Небось, брякнул про то, какая он идеальная партия. Бабуля бы точно вспылила.　

— В общем, — как бы просто так бросила я, — она решила, что вы перешли к ивэ…　

Окончание моей фразы утонуло к его возмущенном кашле. Я попыталась похлопать его по спине, но дедок проворно увернулся. На вид щуплый, а какая, оказывается, прыть! Он издавал непонятные звуки, хрипел что-то на своем скрипучем, открывал и закрывал рот.