Марамак Квотчер - Беличий Песок [СИ]

Общий же план, который изобрели на несколько пушей Хем, Дара и Марамак, состоял в следующем. Запертые в пещере обезы несомненно проголодаются, так что будут хорошо клевать. Предлагалось положить корм, в виде того же самого жаренного мяса, близко к забору, грохнуть первых подошедших, вытащить туши, а корм оставить. Правда, не было уверенности что обезы будут делить корм ровно, точнее была почти уверенность, что не будут и всё сожрёт самый сильный. Впрочем, именно эти умники были первыми на забой. К счастью, дождь слегка поунялся и по крайней мере не лило сверху; снизу по-прежнему стояло болото как минимум по колено, и если сначала вода была ещё чистая, то уже скоро она превращалась в настой гнили, так что суваться в неё с пораненными лапами нечего думать. Готовить мясо было очень трудно — мокрые дрова не горели, и приходилось постоянно всё мыть от грязи. Несмотря на регулярную кормёжку, обезы нервничали, да и понятно — внутри их было рыл сорок, как минимум, и прокормить их конкретно грызи не могли.

— Мы не можем их прокормить, — цокнул Марамак, в трёхсотый раз выливая воду из ботинок.

— Можем, — возразила Дара, — Мы же их и переводим на корм. Будем кормить ими же.

— Какой-то… парадокс, чтоли, — помотал ушами грызь, — Кормить кого-то ими же.

— Увидишь, как пойдёт, — заверила белка.

Дальнейшие операции перенесли к пещере, расширив навес и организовав костёр там; к счастью, обезы загадили склон только ниже входа, так что выше можно было жить. На гору приходилось таскать брёвна для огня, и сдесь уже катки не катили, приходилось браться по две пуши и переть влапную. В гнездище остались четверо, трое раненых и грызь на их охрану и в помощь, ещё двое постоянно отряжались на то чтобы осматривать подходы к горе, не подвалит ли кто ещё. Однако ни на следующий, ни на послеследующий день ни единого обеза вне пещеры никто не видел. Успокаиваться было рановато, они могли сидеть в других укрытиях, пока лил дождь. Тем временем обезов одного за другим вытаскивали и пускали на фураж — несмотря на то что они прекрасно понимали, что их убивают, обезы не могли оставить в покое халявный корм, и получали точный смертельный удар копьём или косой, через решётку, перегораживавшую проход. Грызи порядочно вымотались от возни с дровами и постоянной сырости, но сдаваться не собирались.

Как оказалось, это был правильный подход и знающие грызо правильно рассчитали, что сезон дождей ещё не наступил, а следовательно имеющееся бедствие временное и скоро должно закончиться. Так оно и случилось, одним утром тучи просто уползли в сторону, и вода резко пошла на убыль из-за поднявшегося ветра; сквозняк более-менее высушил ветки и листву, так что стало гораздо, гораздо проще. Ветер продувал лес, так что там стало возможно нормально дышать; это тоже сильно ускорило процессы. Костёр в камнях над пещерой полыхал вовсю и днём и ночью, так что стада обезов хватило не так уж и надолго. Наступило время, когда из темноты больше не появлялись огромные чёрные туши, сколько бы бананов не валялось у входа. Пришлось немного отодвигать заграждение и идти осматривать пещеру. Конечно, ничего приятного там увидеть было нельзя: кучи навоза и трупы обезов, павших жертвами драк за еду. Находиться в пещере было невыносимо, так что Хем и Дара, полезшие на разведку в первых рядах, быстро проходили вдоль стен, не особо разглядывая закутки.

— Похоже, все слабые погибли ещё раньше, — цокнула белка, ковыряя косой труп.

— Видимо да, — поёжился Хем, — Пошли отсюда!.. Погоди, кажется там что-то шевелится.

Под светом коптилки они увидели трёх детёнышей обезов, сбившихся в кучу в углу между камней — там были какие-то листья, что видимо и спасло их от холода.

— Что там у вас? — подошёл Хорь, — Уйй… Может, мы ничего не видели?

— Хо, это дети, — сказала Дара.

— Да, ты права, — повесил уши грызь, — Пойду притащу бананов.

Кроме пятерых некрупных, найденных в углах пещеры, все обезы были уничтожены. Немало их туш осталось червям, но большую часть грызи всё же осилили перевести на вяленое мясо, жилы и шкуры. Хем использовал шкуру для того чтобы кормить детёнышей — так они его не боялись, а без шкуры не признавали. Пока грызи собирали набитое добро для похода, они уже привыкли к шкуре и оставались возле неё, когда Хем вешал её на мешок. Главная задача теперь состояла в том, чтобы всё это утащить, для чего следовало сделать телеги. По раннему плану, тачкотанке должны были пока оставить в Лигачном на случай ещё каких-нибудь неприятностей.

— Дарочка, — цокнул Хем, — Пошли со мной в Кишиммару, а?

— С удовольствием, — улыбнулась белка, — Но сначала к моим. Всё равно это по пути.

— Хорошо конечно что мы их вымели, но только вот об этом не узнают у нас в Глыбном… А если нам понадобится корм, мы не поменяем его на мясо, которое останется неизвестно где…

— О, пух-голова, — закатила глаза Рилла, — Ты не знаешь, что в этом случае делают?

— Эмм… Как-то нет.

— Если мы дотащим наш набой до Гнилого, там можно обменять его на что-то ценное, но лёгкое. Или вообще отдать за добро.

— За добро? — почесал за ухом Хем.

— Да, типа такого, — белка достала из сумки маленькую фигурку волка, выдолбленную как-то из камня.

— Прикольно, но в пищу это не пустишь.

— Пустишь. Это — волк добра. Если в одном цокалище тебе обменяют кучу мяса на него, то в другом обратно, его на кучу мяса, понимаешь?

— Кажется да, — цокнул Хем.

— Кажется я ошибалась когда думала что я — дикая, — хихикнула Дара.

В то время как четверо грызей остались в Лигачном, заниматься полезными делами, остальные отправились на восток по краю джунглей, катя наскоро сколоченные тачки через посохшие травы саванны. Они сильно устали, да и вообще постоянное побоище, боль и кровь действовали не лучшим образом. Однако свободный ветер, задувавший с Родины, приносивший казалось запахи хвойных лесов, просторных полей и чистых речушек, придавал грызям силы, так что они непроизвольно поворачивали по ветру носы и улыбались на северную сторону.

Следует честно зацокнуть, что вытащить Хема с Дарой из леса, особенно после изматывающего похода в джунгли, было крайне непросто. В лесу на Брусничных полянах они окопались основательно, вырыв уверенно двухместное гнездо и развернув деятельность в округе, в основном по прилапнению хищных зверьков типа волков и тысей. В Глыбном часто можно было взять детёнышей, отловленных охотниками, так что рядом с гнездом грызи соорудили надёжный загон для пуха. Однако дарина семья осталась на юге, в Листвянке, и они периодически совершали походы туда, на Лисий Холм. Что отличало это цокалище, так то что лес на десятки килошагов вокруг был похож на сад — вряд ли удастся найти хоть одну ветку или старое бревно. В окрестностях занимались выжиганием угля, так что весь мусор был собран с огромных площадей… но не в этом суть. Ходя туда-сюда, грызи неизбежно использовали тропы, а на них встречались с прочими ходоками и узнавали новости. В целом всё было чистоорехово, кроме некоторых настороженных сигналов с северного побережья: как цокалось, бурые построили там большое цокалище и их охотники почём зря шерстят в северной Кишиммаре. Эти рассказы носили бы характер более пугалок на ночь, если бы однажды грызи не повстречали на тропе непосредственно бурого. Бурый, как и все таковые, был скорее коричнево-рыжий, и отличался меньшей пушистостью и отсутствием кисточек на ушах. Так как за день до этого грызи слышали много, на бурого были наставлены коса и копьё.