Марамак Квотчер - Беличий Песок [СИ]

— Ещё три штуки, — цокнул Марамак.

— Сейчас, пусть зачешутся, — ответил Хем, глядя в окошки.

Ещё больше неудобств, чем камни, доставляли кусманы сухого песка, запущенные в телегу — разбивась, они выбрасывали тучу пыли, норовившей забить глаза и закрыть обзор. То и дело приходилось хвататься за копья и отгонять настырных. Хем и сам получил по лапе камнем, но из-за кожанного налапника удар оказался совсем слаб. Наконец была выброшена последняя пышка, и грызи осмотрели результат — штук пятнадцать обезов усиленно тёрли глаза, лишая себя зрения. Однако оставались ещё порядка двадцати пяти, которых следовало как-то удалить, по крайней мере на время. Хем видел, как обезы скучились в плотную толпу, подбадривая себя воплями, и явно готовились навалиться на телегу всем гуртом.

— Пару цоков, — заверил Мармак, заряжая огнемёт.

— У тебя нету пары цоков, они бегут! — сообщил Хем, — Держитесь!

Аккурат когда толпа почти достигла стены копий, из окошка ящика прямо в неё ударила щедрая струя огня — грызь бил рассчётливо, поверх голов, так что подарок приняли не только передние, но и те кто за ними. С жутким воплями обезы рванули во все стороны, разбегаясь по холмам со шлейфами серого дыма — небольшие подпалины не могли серьёзно повредить им, но напугали как следует. Увидев что туши дали врассыпную, грызи вывалили из гнездища, немедленно положив стрелами двух ближайших обезов, всё ещё тусовавшихся там.

— Шашни окончены! — рыкнул Хем, высовываясь наверх с крестолуком.

Крестолук для стрельбы из тачкотанке был с рычагами, дабы удобнее использовать, а на крыше ящика имелись упоры для точной стрельбы. Зарядив механизм, грызь нацелился в ближайшего гада, качавшего телегу за копьё, и вогнал стрелу прямо в голову — с близкого расстояния она пробивала черепушки. Ещё пошатавшись, туша грохнулась на землю и заскучала.

В результате побоища таким образом были получены ещё четыре туши, а в ближайших окрестностях следовало ожидать ошивания обезов, ослеплённых пылью. Что до Хоря, то голова его была задета в меру сильно; по крайней мере, пришлось устраивать его на лежачее положение в гнездище, и отряжать белку для того чтобы использовать на него средства народной медицины. Сидючи возле телеги, основательно избитой камнями и когтями, Хем воочию убедился, насколько полезна сия погрызень.

— Мне кажется это ещё не полная стая, — цокнула Дара.

— Поч? — уточнил Хем.

— Пот. Кажется. Думаю им потребуется ещё несколько дней, чтобы собраться в основательную кучу.

— Так или нет, но, — цокнул Марамак, — Эти пышки оказались то что надо. Теперь ещё надо запетлять всех слепых и притащить сюда.

Это оказалось весьма трудоёмким процессом, так как не все обезы убежали далеко: некоторые околачивались рядом со слепыми, и их приходилось расшугивать. Тем не менее, к концу дня у ближайшей к гнездищу группы пальм были привязаны семь туловищ, и ещё столько же осталось в лесу. Правда, использовать весь этот задел не удалось, так как ночью по опушке прошлись несколько тигров, которые конечно не упустили случая загрызть своих злейших врагов, оставшихся без защиты стаи — потом грызи обнаружили, что туши совсем не съедены, а только разорваны. На сквиров же полосатые не обратили никакого внимания, несмотря на запахи от готовящегося мяса. Так как пышки пошли хорошо, их изготовление одновременно с вялением мяса было продолжено, так что грызям пришлось доставлять дрова. Кроме того, когда были переработаны наличные туши, встал вопрос о том, кто будет убивать беззащитных тварей, связанных по всем лапам. Любой из присутствовавших грызей мог срезать им головы в бою, но ни один грызь никогда не убивал беззащитное существо. Конечно было понятно, что это всё равно придётся сделать, так что Хем взял работёнку на себя. Обеза оттаскивали от общей кучи к разделочной грызнице, после чего Хем использовал дарину косу для отделения башки.

За день удавалось переработать примерно четыре туши, а благодаря тому что в полной готовности находились десять пушей, охрана цокалища не ослабевала ни на минуту. На подходах, которые плохо просматривались из-за кустов, были расставлены ловушки — как сигнальные, так и боевые, из пригнутых стволов деревьев. Оставались лапы и на то чтобы обеспечить отряд всем необходимым — водой, свежим кормом. На следующий день все туши с опушки были убраны и приступили к забою упетлянных, в то время как больше обезы не показывались. Это вызвало у грызей опасения, как бы они не собрались уходить в другую сторону — ведь стая руководствуется пух знает чем в своих действиях. Одни из тех что ходили в разведку, сообщили что на западе гору огибает речка, та самая по которой ходили Хем и Дара, и там был виден переход по стволу дерева, по которому обезы видимо и переправлялись…

— Погодите, — цокнул Хем, — Там река не абы что, они могут её переплыть.

— Может быть, — согласился Марамак, — Но ты всё время забываешь, что это стая. А в стае наверняка есть детёныши, которые переплыть не смогут. Поэтому им и нужен переход.

— Нужно ещё разведать, что они делают, — мотнул ухом Хем.

— Уфч, опять вы на прогулку? — фыркнула Рилла, — Мы сдесь припушнели резать!

— Можем поменяться местами, — хмыкнула Дара, — Пойдёшь следить за стаей?

Следить за стаей Рилла не хотела, но поскольку отрывать грызей от процесса действительно не хотелось, пошли только Хем с Дарой, решив разделиться и обойти пастбища обезов с двух сторон. Погодка надо заметить слегка изменилась, так как натянуло серые тучи и начал моросить дождь, правда довольно тёплый; тем не менее, грызям пришлось использовать плащи, иначе мокрые ветки и листва тут же намачивали и пух, а мокрый пух — это нехрурно. Два грызя вышли от цокалища лапа об лапу, урча от компании друг друга.

— Это жутко противное чувство, — цокал Хем, — Бить косой по связанному. Так вроде понимаешь, что никуда не деться, а как-то…

— Ты бы не был грызем, если бы не, — потрепала его по ушам Дара, — Мне было бы очень трудно.

— Дэ? А почему же тебя называют Дара ЧетыреХвоста?

— Угадал, — повела ушами она, — Это была история с песчанниками, их было трое. Они шарились по округе и ловили белок, ну ты понимаешь для чего… Их долго искали, скотов. Когда они попытались это же проделать со мной, Гуг уже три года как учил меня с косой обращаться. Ну и…

Дара красноречиво показала когтем по горлу.

— Пушнинушка, — улыбнулся Хем, — А почему четыре хвоста?

— Ну, — слегка смутилась она, — Я подумала что негоже добру пропадать, отрезала хвосты. А прицепить было некуда, только на пояс сзади, вот и получилось четыре хвоста.

— Вот она моя согрызуньюшка, — умилился Хем, — Прекрасно владеет косой и про Жадность-матушку не забывает тоже.