Марамак Квотчер - Беличий Песок [СИ]

— Хем-пуш, может пора?

— Погоди пару цоков. Сейчас повернут эту дрянь совсем, тогда и.

Дрянь действительно развернули основательно и установили на упоры, но её, дрянь, ещё предстояло зарядить. А на это у них времени никак не оставалось — Хем цокнул что насчёт буи-дэ, и первым выскочив из укрытия, рванул со всех лап вперёд — пробежать там требовалось шагов полсотни. Даже не обращая внимания на то, заметили его или нет, грызь остановился только шагах в десяти от рассчёта пушки, и прикрываясь щитом, выпустил в скотов щедрую струю огнемёта — так как они не удосужились спрятать хвосты, полыхнуло на редкость сильно и взметнулся сизый дым. Краем глаза видя, что толпа на него ещё не бросается, Хем присел за щит и ногой натянул пружину огнемёта — характерное «пвууу» сообщило о том что пока оружие не подвело. Первейший же скот, бросившийся на него с занесённым мечом, за несколько шагов получил струю огня в морду и более вряд ли думал о нападении. Дальше отплёвываться не дали, добравшись близко, пришлось бросить поршень и перехватиться за клевец. Хем закрылся от мощного удара, так что от щита полетели обломки; хитрое грызо и не подумал играть с этим шняжеским дуралеем по его правилам, и от следующего удара откатился на спину, как ёж или хомяк, извернлся и приложил супостата клевцом по ноге. Пошло лучше — бурый уже не мог наступать, хотя и держался. Ещё один баклан бросился сбоку, но явно был никак не подготовлен, и грызь подставил ему подножку и приложил орудием сверху. Увидев паузу, он постарался снова зарядить огнемёт, но увидел что на него прёт ещё один скот, помимо подбитого. Наступило некоторое торможение…

— Грызо, низом!! — рявкнула сзади белка.

Хем резко согнулся, прижимаясь к земле, и почти над его головой прошла огненная струя — ему самому слегка тоже досталось, но куда меньше чем врагам. Это позволило ему снова атаковать подгорающих бурых и клевец с хрустом пробил металлический шлем — тушка плюхнулась на землю, как мешок. Второй негодяй сбивал огонь, и снова дал Хему время для перезарядки — грызь основательно обдал его, так чтобы сомнений не оставалось. Вот сдесь Хем, уже подуставший от очень быстрых пассов, требовавших хороших сил, подпроворонил удар сбоку. Собственно, это была чистой воды секир-башка… если бы не загодя изготовленное оснащение. Как и все прочие трясы, Хем был экипирован в том числе кожанными наплечниками — они защищали от стрел, помогали не натереть плечи под весом ноши. На этих наплечниках крепили рога — или настоящие рога от копытных, или на крайняк прочные корни. Рога были вовсе не просто поржать, а как раз на случай удара режущим оружием сбоку: гнутый рог отклонял оружие от шеи, и в идеальном случае, вообще от головы. Однако удар был со всей дури, тяжёлым и острым оружием, так что рог этого не выдержал и сломался; но сломавшсь, он всё же спас Хема — удар сильно ослабел и пришёлся по морде, с левой стороны. Грызь увидел весьма интересный салют из разноцветных искорок, после чего он уже ничего не видел — сплошная темнота. Не увидел он, о чём потом пожалел, как белка сшибла этого умника-бокобойца с ног и забивала просто лапами…

Очнулся Хем через несколько килоцоков, и сразу же ощутил боль на морде и в левом глазу; соображалось на редкость плохо. По крайней мере по негромкому перецокиванию он понял, что находится у своих. А если так, стало быть скоты все до единого валяются на дороге. Грызь попробовал заржать, но ему сначала пришлось отплёвываться от крови во рту. Хем попробовал открыть глаза, но от резкой боли ему расхотелось это делать. Грызь потихоньку пришёл в живое состояние и слегка испугался — он понимал, что сотрапы ему помогут, но оказаться совершенно беспомощным было очень неожиданно и противно. Что бы ни случилось с грызем, он никогда не лежал тушкой, а учавствовал в своём восстановлении, насколько возможно, а сдесь… Тёплые лапки обняли его и разбитый нос почувствовал пушнину.

— Хемми, — прошептала Дара, обнимая его.

Грызя пробило на осознание того что он до сих пор не знал, цела ли белка, его белушечка, согрызунья. А теперь, узнав это, почувствовал необычайное облегчение. Как оказалось, по морде получил он основательно, но травма оказывалась не опасной для жизни, и то орехи. После того как морду длительное время отмачивали травами, грызю таки удалось открыть целый, правый глаз. Пока же он не мог видеть, Дара расцокала о том что отряд скотов был изничтожен подчистую, а трясина захватила четыре пушки и запас боеприпасов к ним; скоро после боя подошли и отряды из Лингвана, которые вместе с непострадавшими пушами отправились дальше на юго-запад. Белка и сама схлопотала по ноге достаточно, чтобы теперь долгое время не передвигаться иначе как с костылём. Ввиду этого трясина и пошла дальше без них, а им предстояло отлежаться в организованном недалеко от места боя гнезде и соскребаться каким-то образом ближе к дому.

Через несколько дней Хем избавился от общего тяжёлого состояния и мог уже ходить и сам разводить травки для прикладывания к морде. Кроме того, он смог посмотреть в воду лужи и сам сообразить, как лечить рану. Самое неприятное оказалось то, что Хем остался без глаза — сама рана тоже была не подарок, но её можно было потихоньку залечить. Пока грызь нашёл подходящий кусок ткани и сделал повязку, закрывавшую место левого глаза. Дара, в свою очередь, нашла хорошо подошедшую дубину, заменившую ей костыль для раненой ноги. В этом же лагере оказались штук двадцать тяжело раненых грызей и пятеро сопровождавших их менее тяжёлых. В первую очередь им предстояло очухаться до таких пределов, чтобы хотя бы добраться до Лингвана. Оказалось, что имея некоторые повреждения, жить куда тяжелее и элементарные операции самоподдержания становятся куда менее доступными. Теперь Хем мог свободно перемещаться, но отвратительно видел, а Дара перемещаться почти не могла, но видела хорошо. Таким образом они и действовали, теперь уже в неразрывной паре.

Честно цокнуть, идти в город идея мало кому понравилась — толчея и опасность инфекции на ослабленный организм… так что, пуши выбрали довольно произвольное направление и двинулись к горам. Двинулись громко цокнуто — поползли. Поползли-то ладно, но ведь ожидалась не иначе как зима, а в предгорье Бурнинача прокормиться и согреться не так-то просто. Грызям немало повезло, встречный местный бурый оказался правильным грызо и показал им пещеру, где удобно отсидеться — и дрова рядом валяются, и трав по склонам можно понабрать, и даже сена на подстилку. Помучились порядочно, но уже через два дня устроились вполне терпимо, на сенных лежанках в отапливаемой пещере. Особенно грызи обрадовались такому удачному совпадению, что чуть не ко входу в пещеру грохнулся горный баран — судя по тому в каком состоянии была туша, летел он с самого верха.