Владислав Безлюдный - Из Кармана

Эта повесть может вам показаться странной, или смешной, глупой, или мудрой. В любом случае, вы окажетесь правы. В ней есть всё, как и в самой жизни.

Эта книга не для маленьких детей. Она для детей взрослых. Для тех, кто ещё не разучился мечтать.

Пожалуй, мы не можем себя назвать авторами этой книги в полной мере. Её авторство принадлежит тому естественному хаосу, безумию, которое поселилось и мирно существует в наших сознаниях. Этот мир, который мы назвали Карманом, его обитатели, такие странные на первый взгляд, для нас кажутся совершенно нормальными. Потому что хаос для нас в порядке вещей. Но это совершенно не тот «плохой» хаос, к которому нас приучило общество. Здесь кирпич может стать героем, а демон пить какао, и дружить с людьми.

Мир не такой дуальный и плоский, каким нам его обычно показывают. И мы хотим, чтобы вы это увидели и поняли. Взглянули глазами ребёнка, взглядом, лишённым стереотипов и рамок, навязанных обществом, воспитанием, образованием.

Мир, созданный нами, вышел добрым и чистым. Пороки людей здесь в естественном, первозданном виде. Для того чтобы показать это, нам практически не понадобилась ненормативная лексика, потому, вы не услышите от персонажей многоэтажных матерных «конструкций», на заборах не написаны слова из трёх букв, а сцены не будут изобиловать эротикой, как это сейчас модно.

В обычном мире Лену назвали бы шлюхой и алкоголичкой. Но здесь, в "Кармане", она исполняла роль расслабляющего элемента. "Блэкджек и шлюхи" [1] Фраза из мультсериала Футурама(США), принадлежащая роботу Бендеру. ? Да, как-то так. Она пила, курила, занималась сексом и исполняла все желания, которые могут прийти в голову путнику, попавшему в карман межмирья. Действия людей в "Кармане" не шли в карму, что было очень удобно для всех. Сама же Лена получила продолжение своей привычной жизни.

Что можно рассказать о ней? Всё ещё приятная, хоть и слегка "потрёпанная" внешность и теперь "бесконечное" здоровье, усталая улыбка и бутылка водки. Вот и вся Лена. "Водки?" — это её стандартное приветствие.

Когда видишь подобное, возникает чувство, что попадаешь не в пространственно — временной карман, а в Советский Союз глазами американца начала 90-х. Вот и сейчас блондинистая стерва протянула мне рюмку, но, увидев на моём лице явное отвращение, пожала плечами и выпила её сама.

— Откуда путь держишь? — начала она разговор, чтобы нарушить звенящую тишину комнаты.

— Издалека. А ты здесь, какими судьбами?

— В карты проигралась одному демону. У меня был выбор. Я выбрала "карман".

— В карты? Демону? Да ну, ты издеваешься!

Лена развела руками:

— Если бы. В жизни и не такие анекдоты бывают. Могли и меня в карты проиграть. Так хоть знаю — сама виновата.

Я сел на старую деревянную табуретку, тоже напоминавшую мне про советские времена.

— Да, глупо получилось. А зачем демону это нужно было?

Лена усмехнулась, но в глазах её блестели капельки грусти:

— А просто так. Это игра. Ты что, не знаешь их? Те же люди, только связей и возможностей больше. Смерть от них — скорее подарок, вручаемый очень редко. А я дура была молодая. Не поняла, что за игру затеял этот бородатый.

Я попробовал вспомнить, кого из демонов она могла иметь в виду. Кто из них представал бородатым мужиком и любил азартные игры? В голову упорно ничего не лезло, и размышления прервала сама Лена, приоткрывшая моему взору те части своего тела, на которые мужчины обычно любят смотреть. Явно намекая на продолжение в другой обстановке, она пошла в свою комнату, по пути сбрасывая халат и зазывающее виляя задом.

Сам не знаю, откуда, но я чувствовал, что попал в это место не для пьянок и гулянок. Как именно я очутился в квартире Лены, оставалось загадкой даже для меня самого. Нет, она была неплоха. Просто совсем не для меня. Жизнь приучила к совершенно другим девушкам и обстановке. И, судя по всему, я всё ещё был жив. Потому, "пачкать" пусть не карму, но совесть, вовсе не собирался. А ещё в памяти сохранилось, что в ином мире меня ждала жена. Потому не было ни малейшего желания следовать за "жрицей любви" в её комнату.

Не дождавшись меня, хозяйка закрыла дверь, хлопнув ею так громко, что штукатурка над косяком упала на пол.

Я улыбнулся. Видимо, это был едва ли не первый отказ в её "новой жизни". А может, даже в обеих. Легко толкнув дверь, я вошел к ней. Она лежала на диване, совершенно нагая, ожидая меня. Дождавшись зовущего жеста, я кинул ей халат:

— Одевайся, куртизанка, покажешь мне, где живёт Перевозчик.

Недовольно поворчав, Лена накинула халат и побрела искать вещи, в которых можно было выйти наружу. Она крайне редко покидала свою обитель, а всё необходимое ей доставляли Курьеры. Деньги, как я узнал позже, в этом месте не требовались. Она выполняла свою работу и имела полное право на некоторую компенсацию. Потому, отказываться от еды, косметики и шмоток не собиралась даже здесь.

На сборы у неё ушло не больше двадцати минут, что для женщины — впечатляюще. Мысленно порадовавшись её "результату", я подождал, пока она выйдет и закроет за нами двери.

Она еще раз недоверчиво оглядела меня:

— К перевозчику, значит? Что же, пошли, путник.

Шли мы довольно долго, и, будь это обычный мир, уже давно бы стемнело, и на небе появились звёзды и луна. Но здесь звёзд не было видно. Лена подошла к металлической двери, постучала и на ворчливое "кто?", ответила «я». Этого нехитрого пароля оказалось достаточно, чтобы дверь открылась, и чудаковатого вида старик в потрёпанном флотском мундире, пригласил нас пройти внутрь. В этом гадюшнике «срач» оказался на порядок хуже, чем дома у Лены, да и запах стоял такой, словно здесь кого-то убили, а похоронить забыли. Опять же, довольно странно для подобного места.

Откуда здесь вонь? Хотя, если эти ностальгирующие по прошлому люди, так любят тащить сюда всё из прежней жизни, то чему удивляться? Почему Перевозчик жил в этом месте, оставалось для меня тайной, покрытой мраком. Я брезгливо переступил через горку мусора, сваленную прямо посреди коридора и прошёл в комнату хозяина. Там, в полуразваленном кресле, сгорбившись над журнальным столиком, сидел толстый лысый мужик в рваных штанах и майке, растянутой до невероятных размеров. Он отмахивался газетой от назойливых мух, отгоняя их от чашки остывающего чая с молоком. Удивительно было видеть в руках этого человека, в таком месте, не водку, а чай!

Невольно проведя параллели между жилищем Лены, её жизнью, и этим вонючим помойным ящиком, я почувствовал нелогичность происходящего.